Сказания о земной жизни Пресвятой Богородицы - Автор Неизвестен

путь. И потому неудивительно, что при окончании столь продолжительнаго путешествия по гористой местности, и в том положении, в котором находилась Святая Дева, Она утомилась и, приближаясь к Вифлеему, почувствовала потребность в отдохновении. Предание говорит, что невдалеке от Вифлеема утомленная дорогою Преблагословенная сошла с осляти, на котораго садилась лишь в крайней усталости, и, увидев в стороне от дороги большой камень, возлегла на него и опочила, а по отдохновении снова шествовала до Вифлеема[11].

Бысть, егда быша тамо, исполнишася дние родити Ей. Едва святая чета достигла города, как наступило для Марии время родить; Иосиф тщательно искал в городе удобнаго помещения и не мог найти никакого убежища. Город был мал; а множество народа, пришедшаго для переписи, до такой степени переполнило все дома, что не было в них свободнаго уголка для святых путешественников. Все общественныя гостиницы, как ни шумно и безпокойно было в них помещение, были также обойдены святым старцем: но ни в одной из них не нашлось пристанища. Да и кто из городских жителей, при подобных обстоятельствах, мог радушно принять под кров свой беднаго старца и Деву? Не бе им места в обители. Оставальсь одно: искать какого-либо приюта в городских окрестностях. Невдалеке от ворот Вифлеемских, к востоку от города, близ источника Давидова, находилась пещера в каменистой горе. В эту пещеру, во время бури, загоняли скот, и пастухи, в часы зноя и непогоды, могли находить в ней себе убежище; к ней примыкали поля; а внутри ея, в стене, было изсечено углубление, служившее вместо яслей для животных. Святая Дева и Иосиф принуждены были, по необходимости, воспользоваться этою пещерою и там искать крова и убежища от зимняго холода для себя и ожидаемаго Младенца.

Но провидение Отца Небеснаго видимо было над судьбою возлюбленнаго Сына Своего, потому что если бы для святой четы, пред временем рождения Иисуса Христа, и нашлось какое-либо свободное место в одной из обителей Вифлеемских; то, взамен этой выгоды, сколько было бы неприятностей от шума народнаго, от любопытства людей праздных, от молвы и соглядатайства! Между тем как здесь, — в этом вертепе, за городом, Святая Дева и Иосиф были одни, среди полной тишины и свободы, далеко от суетливаго сообщества людей и лишь в невидимом присутствии Бога и святых Ангелов.

В этой пещере Благодатная Приснодева 25 декабря, одна, без посторонней помощи и безболезненно, родила воплощенное Слово — Господа нашего Иисуса Христа. О безболезненном рождении Пресвятою Девою Господа так свидетельствует св. Андрей Критский: "Матерь не познала болезней рождения, свойственных раждающим… Дева, родив безсеменно зачатаго, пребыла непорочною Девою и сохранила невредимыми ключи девства". Согласно с этим замечает и св. Иоанн Дамаскин: "Христос раждается в обыкновенное время, по исполнении девяти месяцев, в начале десятаго, по обыкновенному закону естественнаго чревоношения, но безболезненно, превыше закона рождения…. и за рождением не проследовали болезни". Прекрасно говорит и наш святитель Димитрий Ростовский о Пречистой Матери: "яже бо зача без мужа и сласти, та и роди без болезни и без повреждения девическия чистотя своея… Родисля от Нея Христос, якоже плод от древа…. пройде от Нея Христос, якоже луча солнечная сткло или кристалл проходит; не сокрушает, ни оскверняет сткла и кристалла проходящая луча, но паче чисто его просвещает: не вредил девства Пречистыя Матери Своея Солнце правды Христос…, но паче усугубил чистоту Ея, осветив Ю прошествием Своим"[12]. По рождении Спасителя, равно как и до рождения Его, Пресвятая Богоматерь пребыла Девою, почему Св. Церковь исповедует Ее Приснодевою{21}.

Евангелист говорит, что Пресвятая Дева роди Сына Своего Первенца, и повить Его, и положи Его в яслех. Это значит, что Святая Дева Сама приняла в Свои пречистыя руки Божественнаго Младенца. Сама повила Его пеленами и положила в яслях и Сама же, без сомнения, первая поверглась на колени пред Тем, Который удостоил Ее быть Своею Материю. Св. Афанасий Александрийский, разсуждая о вышеприведенных словах Евангелиста, говорит: "Смотри, сколь таинственно раждает Дева: Сама раждает — Сама и пеленает! У обыкновенных жен это делается иначе: оне раждают с помощью других и младенцев их пеленают другия; не так у Пресвятой Девы: Она Мать — без труда и без мук; Она и бабка Сама Себе, никем не наученная; Она не допустила никого коснуться нечистыми руками до рожденнаго Ею Пречистаго Младенца, а Сама служит родившемуся от Нея и превысшему Ея; Сама пеленает и кладет Его в ясли".

Церковная песнь, вспоминая событие в вертепе, так выражает чувства Богоматери: "держа на руках воплотившагося и облекшагося в человеческий образ Господа и лобызая Его, как Мать, Она говорила Ему: Чадо сладчайшее! как Я держу Тебя на руках Моих, — Тебя, содержащаго рукою Своею все творение"? С трепетом и в благоговейном безмолвии преклонился Иосиф пред Пречистою Материю и Божественным Сыном Ея и, в сладостном изумлении созерцая преестественное чудо, он познавал непреложно, что родившееся — воистину есть от Духа Святаго. "Таинство странное вижу и преславное! Небо — вертеп; престол херувимский — Деву; ясли — вместилище, в нихже возлежи невместимый Христос Бог": таковы благоговейныя мысли верующей души, при виде Вифлеемскаго события! "Иосиф еще несовершенно знал Пресвятую Деву — замечает св. Афанасий — доколе Она не родила Сына Своего Первенца. Когда же Она родила, тогда Иосиф познал, что такое Она была и чем быть сподобилась. Познал, увидев Деву, питающую млеком, и с тем вместе цвет девства Своего сохранившую нетленным: увидел Деву родившую, но обыкновенных болезней рождения не испытавшую. Тогда-то он уразумел, что об этой Деве именно и написал Исаия: "се Дева во чреве приимет"!

"Ангелы — воспевает Св. Церковь — окружали ясли, как престол херувимский, и, взирая на лежащаго в них Владыку, в вертепе видели небо". Изъясняя мысль Св. Церкви, св. Григорий Неокесарийский говорит: "Тот, Кто исполнил во всей точности сокровенный Божественный совет, положенный в небе, возлег в вертепе, в ложеснах матерних и в яслях; сонмы ангелов окружали Его… Он сидел на небе одесную Отца и в то же время почивал в яслях, как-бы превыше херувимов… Но поистине и здесь, в яслях, был тогда престол херувимский, престол царский, Святое святых, престол единый, славный на земле, престол святейший, потому что на нем почивал Христос Бог наш".

Но что же делала в это время остальная, осиянная славою Божиею, земля? Что делали остальныя чада Израиля, Иерусалим и мир языческий? Все они были погружены в глубокий сон — в нравственный и физический. Никто не знал, что совершилось величайшее и радостнейшее