Деметра - Андрей Ливадный

В другое время он бы улыбнулся, глядя на давно устаревшие символы и обозначения, которыми оперировала эта машина, но в тот момент им владели совершенно другие эмоции. Он сразу, буквально с первых секунд почувствовал: тут что-то не так…

Резкое, неприятное ощущение дискомфорта подсказало ему очевидный ответ: не он общался с системой, а, наоборот, — она с ним. Трудно было даже предположить, какие глубинные процессы должны протекать в соединенных между собой компьютерах, чтобы привести к подобному результату… Хотя капитану Белгарду, как и любому человеку, имевшему прямое отношение к электронным машинам, в принципе были понятны предпосылки возникновения такой самостоятельности.

На протяжении многих веков люди требовали от своих компьютеров лишь быстродействия и абсолютной надежности. В таких областях, как космические полеты, управление транспортными потоками городов-гигантов, контроль над процессами термоядерного синтеза, они стали попросту незаменимы, и любой сбой в их работе всегда вел к катастрофическим последствиям.

Удивительно ли то, что Сеть, запущенная тысячу лет назад, до сих пор функционировала? Ответ был однозначным — нет. Люди для того и создавали подобные системы, чтобы они продолжали работать, даже если все вокруг безнадежно рушилось, погибало, летело в тартарары… Эти машины, как и города, которыми они управляли, являлись САМОДОСТАТОЧНЫМИ системами. Они имели все для того, чтобы тестировать себя, лечить, поддерживать в рабочем состоянии свои механические придатки…

…И вот он сидел перед терминалом такой Сети.

Сети, которая не просто «выжила», а постепенно изменилась в процессе этого выживания. Именно ее Дейвид называл Матерью.

Она не хотела, чтобы он управлял ею. Ни одна иконка в экранных меню не реагировала на попытки активации виртуальных кнопок. Она желала, чтобы он отвечал на ее вопросы…

Сеть задавала ему вопросы по древней истории и параллельно по космической навигации, общей астрономии и, как ни дико это звучало, по географии Земли, планеты, которая уже много веков как превратилась из грозной метрополии в обыкновенный, заурядный мир. В галактике тридцать седьмого века доминировали иные центры Цивилизации, и Земля для многих значила не больше, чем древний символ.

К счастью, Илья Матвеевич был хорошо знаком с этой древней планетой. Он мог ответить на заданные ему вопросы и только старался не выдавать машине тех современных знаний, которые отсутствовали среди ее баз данных и могли быть расценены как неверные ответы…

В принципе, он признавал логичность этого теста. Машина не пыталась задавать каверзных вопросов или сбивать его с толка. Она просто требовала от него обнаружить тот объем знаний, который, по ее мнению, должен был иметь капитан космического корабля и который был недоступен любому, кто родился и вырос на этой планете.

Он не знал, сколько прошло времени, но в какой-то момент на экране монитора не возник очередной вопрос. Тест был пройден? Или нет?

Ответом ему послужила смена изображения. На мониторе вновь возникла сервисная оболочка с наглядными символами-кнопками.

Илья Матвеевич тронул манипулятор, подводя курсор к избранному символу, и только тут заметил, как сильно дрожат его пальцы… Очередное испытание…

Сколько их уже было и сколько предстоит впереди? Он чувствовал, что вот-вот — и снова начнет сдавать под постоянным прессингом обстоятельств.

Та виртуальная кнопка, что попала под курсор, была его своеобразной местью за изнурительное испытание, хотя он понимал, что это глупо — пытаться напрягать машину, которая в состоянии управлять миллионами функций одновременно.

«Режим речевой связи».

Изображение на экране не изменилось, лишь в недрах терминала что-то глухо кашлянуло, словно там кто-то прочистил осипшее горло.

Глаза Ильи Матвеевича нашли на скошенной панели сеточку микрофона. К этому моменту он уже потерял чувство ирреального страха, скорее он был зол, чем испуган.

— Ты слышишь меня? — негромко спросил он.

— Да, — пришел незамедлительный ответ. Голос, вопреки его ожиданиям, был сухим и безликим.

— Кто ты? Как мне тебя называть?

— Сеть.

* * *

Илье Матвеевичу понадобилось понять очень многое, чтобы свет истины забрезжил на горизонте его сознания.

Файл, который он просматривал вот уже несколько часов, был озаглавлен «Деметра».

Так экипаж колониального транспорта «Бристоль», стартовавшего из Солнечной системы в 2342 году, окрестил планету, которая волею капризной гиперсферы должна была стать их новой родиной.

По иронии злой судьбы капитан Белгард был первым, кому довелось читать этот составленный скрупулезной машиной аналитический отчет. Полная, беспристрастная, тщательно отфильтрованная история Деметры. История такой трагедии, какой не знал обитаемый космос. История ненависти и невежества.

Для Ильи Матвеевича не было причин не верить этим, сухо изложенным фактам. В какую бы сторону ни переклинило к сегодняшнему дню компьютерную Сеть Города, но она не была способна ко лжи и намеренной подтасовке фактов. Читая исторические строки и анализируя выводы, сделанные Сетью, он приходил к тем же самым выводам, что и машина, и нигде ни одна причина не вступала в конфликт со своим следствием. Все было изложено верно…

Он так углубился в изучение документов, что забыл абсолютно обо всем, и даже затянувшееся отсутствие Дейвида не тревожило Илью Матвеевича.

В конце концов он пришел к ошеломившему его заключению. В данный момент на Деметре существовали уже не две, а три разумные силы, и причем две из них были обречены.

— Сеть… — глухо позвал он, отрывая покрасневшие глаза от экрана монитора.

— Я на связи, — ответил ему ровный, совершенно бездушный голос.

«Надо же было так озвучить компьютер… — с досадой подумал Илья Матвеевич. — Как со стенкой разговариваешь…»

— Ты понимаешь, что ты создана для того, чтобы во что бы то ни стало поддерживать нормальную жизнь людей? — произнес он вслух.

— Это очевидно.

— Тогда почему ты ничего не предприняла все эти годы? С того момента, как стало ясно, что колония обречена?

— Я строго выполняю свои функции. За пять столетий, которые я функционирую без контроля со стороны людей, в Городе ни разу не было перебоев с теплом, водой и энергией.

— Но ради дьяволов Элио! — вспылил Белгард. — Ты видишь, как люди тянут себя в пропасть!

— Я не отвечаю за моральные стороны жизни, — пришел лаконичный ответ. — Люди сами избирают, как им жить. Я лишь даю им свет, воду и тепло. Есть еще список из полутора тысяч моих функций. Могу переслать на монитор.

— Не нужно… — Илья Матвеевич откинулся в кресле. — Нет, это невозможно! — он хлопнул ладонью по дуге подлокотника, разговаривая скорее с собой, чем с машиной. — В то время, как люди и инсекты истребляют друг друга с упорством тупых фанатиков, ты спокойно проводишь эксперименты по созданию анклава роботов. Третья раса! Чушь какая-то!