Парадокс Prada - Джулия Кеннер

Эти мысли мне совсем не нравятся. Я ведь Мел, помните? А Мел в сложных ситуациях остается спокойной.

Я делаю глубокий вдох и начинаю сначала:

— Мне нужно было на несколько минут впасть в истерику, но теперь все хорошо.

Когда нечего сказать, говори правду.

— Отлично. — Блейк кладет записку на стол. — Тогда давай займемся делом.

— Нет.

Я наблюдаю за его лицом и вижу, что его артистический ум пытается решить, какое выражение пристало данной минуте.

— Нет?

— Нет, — повторяю я.

— Деви, ты что…

— Я в полном порядке. И со мной все будет прекрасно. — Я снова встаю и засовываю руки в карманы халата. — Но я разберусь с этим сама.

— Как же! В этой игре тебе потребуется чертов Защитник.

В его голосе звучат резкие нотки. Разочарование и страх, и все из-за меня. Конечно же, мне хочется броситься к нему, позволить обнять себя и прижаться к его груди. Потому что, если честно, я очень нуждаюсь в его тепле и утешении. Если честно, я его люблю.

Впрочем, сейчас это не имеет значения. Точнее, имеет огромное значение.

— Ты же знаешь, что не можешь быть моим Защитником, Блейк. Игра должна назначить тебя на эту роль.

— А может, это уже сделано, — говорит он. — Может быть, я твой Защитник.

Он срывается с места, подбегает к моему компьютеру и подключается к игре. Всего через пару секунд появляется нужный ему экран, он вводит свое имя и пароль.

— Ты что, тоже играл?

— Один раз, — отвечает он. — Сразу после того, как получил свою роль.

Я задерживаю дыхание. А вдруг я ошиблась? Вдруг он действительно мой Защитник и поможет мне справиться с этим ужасом?

Но тут загружается его Центр сообщений, я вижу, что там пусто, и мне приходится признать то, что я и без того знала: я совершенно одна.

Я делаю глубокий вдох и кладу руку ему на плечо.

— Блейк, ты должен уйти.

— Нет, — упрямо говорит он. — Я тебя не оставлю.

— Принимать помощь от людей, не участвующих в игре, запрещено. Ты читал про Мел и Дженн и знаешь правила. Если я вовлеку в игру кого-то постороннего, ему будет угрожать опасность. Вспомни Энди.

Блейк кивает, и я знаю, что не должна ничего объяснять. Ему не хуже моего известно, что в Энди выстрелили отравленной стрелой после того, как он предложил Дженн свою помощь. Он чудом остался в живых. Но где гарантия, что Блейку так же повезет? А я не хочу рисковать его жизнью. И жизнью Мел тоже. Несмотря на то что я могу стать Мел, я не имею права ей звонить. Один раз она уже выжила в этой игре. Если из-за меня в нее угодит пуля снайпера, я не смогу жить дальше.

Никакой полиции, никакого Блейка. Никого.

Иными словами, пока я не узнаю, кто мой Защитник, я остаюсь одна, и мне с трудом удается удержаться от того, чтобы не потянуться к Блейку, ища утешения там, где я не должна его искать.

Он пристально смотрит на меня и, конечно же, видит меня насквозь.

— Ты хочешь, чтобы я ушел, потому что тебе на меня не наплевать.

Я вздрагиваю.

— Да, — говорю я, и это гораздо больше, чем я хотела бы сказать. — Именно так.

На его лице одно выражение сменяет другое — игровой автомат, который наконец замирает на жалости и ненависти к себе.

— Деви, мне очень жаль, — хрипло говорит он.

Я моргаю, и по моим щекам текут слезы.

— Проклятье, я не хотел…

— Нет, — говорю я, когда он начинает нежно вытирать мои слезы. — Все нормально. Просто мне нужно…

Теперь пришла моя очередь замолчать на полуслове. Потому что я знаю, что мне нужно. То, что было нужно всегда. Он. Вот только я не знаю, возможно ли это.

Но тут Блейк притягивает меня к себе. Мое тело, обнаженное под халатом, словно пронизано электричеством, когда он снова стирает мои слезы подушечкой большого пальца.

— Я тебя не оставлю.

— Оставишь, — шепчу я осипшим от слез голосом. — Ты обязан это сделать. Если из-за меня с тобой что-нибудь случится, не думаю, что я смогу…

Он заставляет меня замолчать поцелуем, нежным, эротичным и таким сладким. В нем все, что я помню, и даже больше. В этом поцелуе его сила. Я обнимаю его за шею и чувствую, что слабею. Мне нужна помощь. А он хочет мне помочь.

С тихим стоном я прижимаюсь к нему, и мое тело говорит «да», хотя я еще не убедила свой рот в необходимости сотрудничества.

Он такой теплый и знакомый, и мне нужна его сила. Я нуждаюсь в нем гораздо больше, чем когда-то нуждалась в наркотиках. И хотя я знаю, что должна отбиваться, лягаться и вопить, чтобы не подпускать его к себе, мне невыносима мысль о том, чтобы пройти через этот кошмар в одиночку. Прогони его, думаю я, и ты тут же помчишься открывать пузырек с белыми таблетками.

Я отодвигаюсь, вглядываюсь в его лицо и нахожу в нем отвагу.

— Блейк, — начинаю я неуверенно, — я хочу…

И закрываю рот, потому что на самом деле я не знаю, чего хочу. Ну, не совсем так. Кроме всего прочего, я хочу, чтобы этот ужас закончился.

— Все хорошо, — говорит Блейк. — Я понимаю.

— Правда? Удивительно, потому что я сама ничего не понимаю и…

Я не успеваю договорить, потому что он снова целует меня, только теперь его губы совсем не мягкие и нежные. На сей раз они страстные и дикие, и все мое тело горит от жара, который исходит от его тела.

Неожиданно я понимаю, что его руки пробрались под мой халат. И честное слово, я хочу, чтобы они там остались. Хочу, чтобы они касались моего тела. Я хочу потерять себя в сексе и забыть о кошмаре, ворвавшемся в мою жизнь. Я хочу улететь в небеса. Я хочу Блейка. Так сильно хочу, что мне кажется, я ощущаю вкус своего желания. Его вкус.

— Блейк, — шепчу я. — Пожалуйста.

Мои руки опускаются к его ремню, мы начинаем сражаться с одеждой, и…

— Мисс Тейлор? — доносится с кухонной консоли голос Лукаса.

Я бросаюсь к панели, чтобы отключить интерком, но Лукас оказывается быстрее.

— К вам мужчина. Некто мистер Гаррисон. Он говорит, что пришел поработать со сценарием.

Проклятье.

Интерком на кухне оборудован видеомонитором, и мы видим у ворот Энди, который стоит в напряженной позе. Я его не виню. Проверка службы безопасности, как правило, предназначена для аэропортов и федеральных зданий, а не для друзей и коллег.

— Скажи ему, что сама справишься, — говорит Блейк, держа руку на моем обнаженном бедре.

Я опускаю глаза и вижу, что халат распахнулся. Я делаю шаг назад и завязываю кушак. Глаза Блейка темнеют, но я отвожу взгляд, боясь признать очевидное.