Афганский перевал - Александр Тимофеевич Филичкин

ли схватили оружие и всем гуртом вышли на улицу?

Мол, нужно узнать, что там случилось? Может быть, эти дехкане уже все столпились у дома местного бая и разбирают завалы? Хотя это вряд ли, сейчас очень темно и пыльно вокруг.

Старший сержант вызвал Пётра: — Пятый. — сказал он в наплечную рацию: — Статус и положение?

— Норма. Прямо над вами. — ответил ему первый из снайперов.

— Оставайся на месте и жди там шестого. Вместе пойдёте за нами на базу.

— Принято. — откликнулся Пётр.

— Шестой? — спросил Глеб Ивана.

— Норма, нахожусь в прежней точке. — доложил другой снайпер.

— Как там второй? — задал Глеб главный вопрос.

— Визуально не наблюдаю. Нужно чуть пождать пока пыль немного рассеяться.

— Жди четверть часа. Если не увидишь второго, вместе с пятым, возвращайся на базу.

— Принято. — подтвердил приказ командира шестой. Тотчас отключился и продолжил смотреть в окуляр тепловизора. Этот прибор находился в оптическом прицеле оружия.

Мощная взрывная волна ворвалась в пространство лестничной клетки. Не найдя себе выхода, она устремилась наверх. Спрессованный воздушный поток, наткнулся на парня, поднимавшегося по узкой стремянке. Подхватил его, словно пушинку и швырнул в распахнутый люк, ведущий на кровлю.

Степан выскочил в открытый проём, словно пробка из тёплой бутылки шампанского. Он, как ракета пролетел, несколько метров и по короткой дуге стремительно ринулся вниз.

Сержанту весьма повезло. Во-первых, его швырнуло на косогор, который поднимался за домом. Так что, парень свалился на землю с небольшой высоты. Во-вторых, он рухнул на склон, поросший густою травой. Упади он на камни, которые находились вокруг, то получил бы большое число переломов, а скорее всего, тут же погиб.

В-третьих, он всё же смог сгруппироваться в полёте. Степан выставил перед собой руки и ноги и, только затем, плашмя соприкоснулся с грунтом. Инерция оказалась так велика, что руки у бойца подломились и вместе с ногами разъехались в разные стороны.

Почти всю силу удара, приняло на себя снаряжение российского воина. Край шлема, защищавшего лоб диверсанта, впечатался в почву и не дал коснуться земле его замечательной маски. Стекло монитора, со встроенным в него «ПВН», к счастью, не лопнуло и не врезалось в лицо и глаза.

Бронежилет, закрывавший сержанта от горла до паха, распределил всю нагрузку весьма равномерно. Он уберёг человека от многочисленных травм внутренних органов.

Наручи и налокотники из прочного пластика защитили руки десантника, поножи и наколенники, ноги. Каким-то неведомым чудом, автомат удержался на прочном ремне и остался висеть на спине.

Основной неприятностью, оказалось удивительно мощное сотрясение тела. Оно оказалось настолько болезненным, что у бедного парня отключилось сознание. На короткое время Степан впал в то состояние, что называется «грогги».

Так обозначают боксёры то помутненье рассудка, которое у них возникает от пропущенного в челюсть удара. Всё вдруг поплыло перед глазами сержанта. В ушах зашумел водопад величиной с Ниагару. Весь организм ныл и стонал, словно попал под тяжёлый каток.

Через минуту, Степан слегка оклемался. Он поднял глаза на сенсоры маски и убедился, что они загорелись один за другим. Оглушённый сержант выбрал кнопку с красным крестом и активировал небольшую аптечку, встроенную в бронекостюм.

Кожа плеча ощутила слабый укол. Приклеенный к телу маленький шприц впрыснул под кожу дозу лекарств. Ядрёная смесь боевых стимуляторов растеклась по всему организму и стала оказывать нужное действие. Через десять секунд, парень отметил, ему стало значительно лучше.

Степан кое-как повернулся на бок. Помогая руками себе, он с огромным трудом принял «положение сидя» и огляделся вокруг. В предутреннем воздухе висело облако пыли. Оно не давало работать очкам-тепловизору.

Перед глазами весела лишь розоватая муть. Оказалось, что сквозь неё невозможно хоть что-то увидеть. Дисплей, принимавший изображение с дрона, висевшего над головою десантника, то же ничего не показывал. На нём наблюдалась лишь туча густого тумана, растёкшегося по всему кишлаку.

Нельзя было понять, где же находятся остальные соратники? Скорее всего, ребята подумали, что он взорвался с особняком богача и ушли к перевалу. Хотя, кто его знает? Может быть, они его ищут в развалинах, а он не может их видеть, из-за того, что барахлит электроника?

Степан снова скользнул пристальным взглядом по разноцветным иконкам. Нашёл небольшую синюю «кнопку», задержался на ней и включил наплечную рацию. Вспомнил, что лейтенант был без сознания после ранения и вызвал его помощника Глеба. Старший сержант всегда замещал командира в экстренных случаях.

— Третий. — сказал боец в микрофон: — Вызывает второй. — парень прислушался, но не разобрал ничего, кроме тихого рокота, шумевшего в голове и ушах.

— «Остался без связи». — сказал он себе и глянул на цифры, висевшие в правом углу замечательной маски. До возвращенья на базу, у него оставалось ещё шестьдесят две минуты. До точки встречи всего три километра по относительно ровной горной дороге. Можно спокойно успеть, даже в моём плохом состоянии».

Степан слегка успокоился и ощутил, что трудно дышать. Частички пересушенной глины, извёстки и пепла от сгоревшего дерева, оседали на слизистой носа. Они забивали иссохшее горло и рот и лезли значительно глубже, в трахеи. Пришлось срочно закрыть низ лица полоскою ткани, висевшей на шее, как горловина от свитера. Стало значительно легче.

Разобравшись с очисткой атмосферного воздуха, Степан передвинул стеклянную маску на лоб и посмотрел вниз по склону без помощи инфраочков. Однако, опять ничего не увидел. Всё та же, плотная муть, только сейчас, тёмно-серого цвета.

Он поднял оружие и осмотрел штурмовую винтовку. К счастью бойца, во время полёта на склон, она находилась за спиною Степана. Потом, приземлилась на его бренное тело, благодаря чему, сохранилась в полном порядке.

Сержант отключил «ПНВ», встроенный в оптический прицел автомата, и приблизил сильную оптику к правому глазу. Теперь ему кое-что удалось разглядеть. На месте двухэтажного дома, он обнаружил огромную кучу камней.

Вокруг неё бродили какие-то люди с оружием, с фонарями и коптящими факелами. Они все махали руками в разные стороны. Одни показывали на перевал, другие, на юг, третьи на обе гряды, стоявшие вдоль узкой улицы.

— «Как только чуть развиднеется, они станут осматривать склоны с той и с другой стороны этой долины. Зренье у горцев на удивленье хорошее. Они тут же увидят меня».

Степан начал быстро прикидывать: — «Чувствую я себя довольно неважно. Склон здесь очень крутой, градусов под шестьдесят. Так что, забраться наверх, я вряд ли смогу.

Значит, нужно тихонечко двигаться вдоль задних стенок всех местных построек. Скоро, небо станет светлеть. После громкого взрыва, все люди уже на ногах. Они вышли на улицу, и я очень легко могу попасться им на глаза.