Не уходи - Виктория Горкушенко

снова и мне сказали, что мою жену выписывают после обеда. Не могу описать какую радость я испытал после этого.

Я снова увижу ее, обниму, поцелую.

Горько-сладкий момент. Я потерял ребенка, но не потерял жену.

Страх неизвестности и возможной смерти сковывал меня все это время.

Я сразу же поехал в больницу, по пути заехав в цветочный. Дальше оставалось только ждать. Как умалишенный я следил за входом в здание, чтобы не упустить мою девочку. Через час и 20 минут, я увидел ее осунувшуюся фигурку.

Боже, как она похудела.

Последний раз такой худенькой я видел ее в 16, когда она недоедала.

Я вышел из машины и побежал к ней. Когда она меня заметила, не было проблеска счастья в ее глазах. Словно она не была рада меня видеть… скорее даже наоборот. Как будто я был последним человеком, которого она хотела видеть.

Я замедлил шаг, и моя улыбка погасла.

– Ди… почему ты так смотришь на меня, милая?

– Потому что ты убил нашего ребенка, – зло выплюнула она и, обойдя меня, направилась к нашей машине.

Не понял.

Я развернулся на 180 градусов и в 3 широких шага нагнал жену. Взяв ее за локоть, я остановил ее и развернул к себе.

– Ты ведь сейчас не серьезно, Диана. С хрена ли я в этом виноват? – я был ошеломлен и уже немного зол.

Она оттолкнула мою руку и ответила:

– Потому что это ты меня заразил, из-за тебя я оказалась здесь!

– Не пори чушь! Мы могли заразиться одновременно, инкубационный период у всех разный. А даже если и нет, как только у меня появились первые признаки, я сразу же позвонил тебе и отправил к девчонкам. Я же не гребаный экстрасенс, чтобы до болезни сванговать, что будет и оградить тебя от этого.

Но мои доводы, казалось, не доходили до нее.

– Я так хотела этого ребенка, а ты все разрушил, – горько сказала она и села в машину.

Я был в полнейшем шоке от этого обвинения.

Сбросив оцепенение, я обошел машину, сел за руль и бросил букет на заднее сидение. До дома мы доехали молча.

Когда мы поднялись в квартиру, я предложил ей поесть, ведь она все это время была на пресной еде.

– Отстань от меня, – ответила она, не глядя на меня, и направилась в ванную, – я не хочу есть.

Никогда Диана не была со мной груба, никогда не была так безразлична ко мне. Это было больно.

Она ушла в душ, а я на балкон. Сев на стул, я пошарил в ящике рядом со мной и достал пачку сигарет. Я не курил уже почти 15 лет, но после потери ребенка, импульсивно купил пачку, открыл ее и просто держал сигарету во рту. Все эти недели я каждый вечер сидел на балконе с сигаретой и боролся сам собой. Сегодня моя борьба окончена. Достав спички, я зажег сигарету и глубоко втянул давно забытый яд.

Может, дым уничтожит не только мои легкие, но и боль в груди, разрастающуюся с каждой секундой все больше?

Я закрыл глаза и откинулся на стуле.

Как мы до этого дошли?

Я делал одну затяжку за другой, а когда тлеющий уголек дошел до фильтра, затушил сигарету об стул и закурил новую.

Никотин ударил в голову и ко мне пришло блаженное онемение.

Я смотрел на оранжевую точку, на исходящий от нее дым и моя голова была пуста.

Наконец-то.

Докурив, я просто сидел и смотрел на проезжающие машины. Когда туман в моей голове рассеялся, было уже темно, поэтому я зашел в квартиру.

Дианы нигде не было видно, свет нигде не горел, на кухне была не тронута еда. Я пошел в спальню, но дверь оказалась заперта.

– Какого хрена, Диана?! Почему ты заперлась?

– Я видела, как ты курил. Не собираюсь нюхать это дерьмо. Спишь сегодня на диване.

Я ударил ладонью по двери со злости.

– Это мой дом и моя кровать, черт возьми!

В ответ была лишь тишина.

– Дверь хотя бы отопри, мне завтра на работу, а костюм в спальне, – сдался я.

– Завтра утром и отопру.

– Супер, – с сарказмом ответил я и снова пошел на балкон за новой порцией никотина.

Глава 17

Диана

Проснувшись утром, я поняла, что была резка с мужем. Конечно, он не был виноват в смерти нашего ребенка. Даже не знаю, почему я это сказала. Я была разбита, но почему сорвалась на нем? Он был так рад меня видеть. Но когда я обвинила его, весь свет в его глазах потух. Он снова закурил. Это расстраивало, но я не могла его винить. Проклятье, да я сама его к этому подвела. Даже в спальню не пустила. После того как умылась, я решила попросить у него прощения. Хотела сказать, что была не права и что очень его люблю. Но, зайдя в спальню, потеряла мысль.

Саша стоял возле зеркала и завязывал галстук… правильно завязывал.

– Пока меня не было, тебе пришлось научиться завязывать его, да? – тихо сказала я, немного приподняв уголок губ.

Он холодно посмотрел на меня через зеркало и ответил:

– Я всегда умел завязывать галстук, Диана.

В сердце кольнуло.

– Но… но ты же всегда делал это неправильно. Мне приходилось все исправлять, – растерянно сказала я.

– Потому что я хотел, чтобы ты думала, что делаешь мне одолжение, чтобы я прикасался к тебе, пока ты занята галстуком. А теперь я этого не хочу.

Если бы он дал мне пощечину, было бы не так больно.

Саша взял свой портфель и, больше не взглянув на меня, вышел из дома.

Это была мелочь, всего лишь галстук, но это был наш особенный момент. А теперь… что ж, это было больно.

Мой телефон зазвонил, и я бросила взгляд на тумбочку. На экране высветился запрос на видеоконференцию. Я застонала. Люблю своих подруг, но я, черт, возьми не в форме для девичьего трепа. Тем более по видео.

Взяв себя в руки и состроив подобие улыбки, я приняла вызов и села на кровать.

– Привет, девочки.

– Привет, Ди, – ответили они хором.

– Как ты? – тут же спросила Ника. – Не стали тебя беспокоить вчера, все-таки ты так давно не виделась с мужем, – она игриво пошевелила бровями.

– Боже, Ника. Она только что из больницы и буквально боролась за жизнь, – Алиса закатила глаза.

– Вот именно, столько дней без мужчины, да еще и не зная, выживет ли. Я бы на