Пророк Зоны - Владислав Выставной

Непонятно было, что здесь можно найти. Квартира была выжжена и пуста. Аким прошел вперед. Эхо от его шагов разлеталось по комнатам, неприятно напоминая те самые шаги на лестнице. Он прошел в маленькую комнату, заглянул в зал, вышел на кухню. Предположительно кухню, так как теперь это был пустой, обугленный бетонный склеп.

– Обстановка со вкусом, ничего лишнего, – констатировал Кот, озираясь. – Кто здесь жил, интересно?

– Доктор, – отозвался Аким. – Врач.

– Ему ты тоже напророчил смерть?

– Да.

Какая-то смутная догадка шевельнулась в мозгу сталкера, но так и не оформилась в ясную мысль. Аким между тем продолжал оглядывать помещение. Что-то звякнуло у него под ногой в слое обугленного мусора. Он поднял небольшой предмет, тускло блеснувший металлом.

– Что это? – нахмурился Аким.

– Ну-ка… – подходя ближе, произнес Кот. – Надо же – скальпель!

– Нашел, – разглядывая изящный предмет, произнес Аким.

– Так ты искал скальпель? – удивился сталкер.

– Нет. Но скальпель подойдет.

Кот не стал тянуть информацию клещами. Придет время – сам расскажет, если, конечно, есть что рассказывать. Раз Аким нашел, что искал, самое главное – выбраться из этого бетонного лабиринта.

В мысли сталкера ворвался необычный дребезжащий звук. Кот насторожился. Звук повторился – он шел со стороны большой комнаты и повторялся с небольшими равными паузами. Сталкер осторожно заглянул в комнату.

Телефон. Древний проводной телефон с диском для набора номера прятался за ближней стеной. Кот молча смотрел, как глухо дребезжит черная пластмассовая коробка. Что это могло быть? Звонок? Или изощренная ловушка. Но если звонок, то от кого? Да и как уцелел аппарат в выжженной дотла комнате?

Рядом возник Аким, он без особого интереса разглядывал старинную штуковину. Еще бы – среди таких он вырос. Телефон продолжал блеять. И какой-то хулиганский порыв заставил сталкера сделать то, чего делать не следует ни при каких обстоятельствах.

Он снял трубку.

– Алло.

В трубке что-то трещало и тонко завывало, как вьюга, где-то отдаленным фоном. А потом в эту вьюгу ворвался женский голос:

– Алло, доктор! Здравствуйте.

– Здравствуйте, это кто? – машинально спросил Кот.

– Это мама Акима, – раздалось в трубке, эдак отдаленно, на фоне трескучих помех. – Мы на прием к вам сегодня приходили.

Слова застряли у Кота в горле. Аким смотрел на него спокойно, ожидая, наверное , когда закончится разговор.

– Да-да… – не отрывая от Акима взгляда, сдавленно сказал он.

– Вы знаете, он опять за свое, теперь конец света предсказывает. Может, ему успокоительное какое дать?

– Дайте… – бесцветно сказал Кот.

– Валерианку можно?

– Можно…

– Спасибо, доктор! Извините, что побеспокоила.

В ухе загундосили короткие гудки. Кот положил трубку.

Что это было? Ошиблись номером? Какой-то другой Аким? Который тоже предсказывает конец света? Не может же это быть настоящая мать Акима, давно погибшая и звонящая теперь мертвому врачу?

С кем он говорил – с призраком? Или это – настоящий звонок из прошлого? В любом случае, о таком стоит помалкивать, иначе сочтут за полного психа.

– Кто это был? – с любопытством спросил Аким.

– Ошиблись номером, – отводя взгляд, сказал Кот. Кто знает, что будет с парнем, если сказать ему правду?

Уже внизу, когда они оказались во дворе, Кот поинтересовался у Шевцова:

– Слушай, ты не заметил, кто-нибудь выходил из подъезда?

Шевцов странно посмотрел на него, сказал:

– Да нет вроде. А кто мог оттуда выйти?

Кот не ответил. Он осторожно приблизился к дверному проему, вгляделся. Ему показалось, что серебристая паутина местами потемнела. Присмотревшись пристальнее, Кот уловил в этом потемнении очертания какой-то фигуры. Женской. Кто-то все-таки вышел отсюда – бесплотный и легкий. Прямо сквозь паутину.

Следующим был небольшой одноэтажный дом в частном секторе. Нашли его с трудом: Аким запутался в узких однообразных улочках, и они едва не влетели в «комариную плешь». Хорошо хоть, та четко обозначила себя раздавленным мотоциклом с коляской.

Дом был неказистый, облезлый, с прохудившейся крышей. Аким дернул за дверную ручку – и та осталась у него в ладони. Дверь вышибли ногой – и она развалилась в труху. Внутри пахло какой-то тухлятиной, все здесь насквозь прогнило. Рискуя провалиться сквозь гнилые доски, Аким побродил внутри и вышел обратно в маленький грязный дворик. Шевцов не смотрел на него. Он стоял, засунув руки в карманы, и неподвижно смотрел куда-то в сторону.

– Нашел что-нибудь? – спросил Кот.

Аким молча помотал головой, растерянно огляделся. Шевцов в стороне улыбался криво, с каким-то высокомерием. Все это по-прежнему было для него нелепой постановкой. В чем-то Кот был с ним согласен: все эти манипуляции с найденными предметами не несли, на первый взгляд, внятного смысла.

Вот и сейчас Аким побродил по маленькому захламленному двору и остановился перед собачьей будкой из потемневших досок. От будки тянулась ржавая цепь, заканчивающаяся застегнутым ошейником. Ошейник лежал поверх кучки пожелтевших костей. Парень опустился на колени, потянул ошейник. Ветхие позвонки рассыпались, звякнула цепь. Такое Кот уже видел: Аким осязал предмет с закрытыми глазами. Открыв же их, сказал:

– Это.

Отцепив, стал засовывать ошейник в рюкзак.

– Этой собаке ты тоже предсказал смерть? – небрежно поинтересовался Шевцов.

Кот с укором посмотрел на него. Но Аким не выказал обиды, сказал просто:

– Нет. Это собака Кати. Из моего класса. Мы дружили тогда… – Он замолчал и щелкнул пряжкой рюкзака. Поднялся и посмотрел на Кота.

– Куда теперь? – спросил сталкер. – Сколько еще бродить будем, хлам собирать?

– Один дом остался, – сказал Аким.

– И назад пойдем? – уточнил Кот.

– Еще в одно место зайти надо будет, – сказал Аким. – Но тут рядом.

– Ну-ну.

У покосившегося забора Кот закурил. Все эти опустевшие домики вызывали у него необъяснимую тоску. С многоэтажками такого не было. Наверное, оттого, что в многоквартирных домах не было индивидуальности. А тут – в каждом доме чувствуется своя особая жизнь. Давно ушедшая жизнь.

Кто-то рассказывал, что в Зоне все еще живут люди, пережившие Посещение. Вроде бы потому, что при эвакуации о них забыли. Вроде сектанты какие-то. Говорят, приспособились, может, даже мутировали, и потомство у них соответствующее. Интересно, как они восприняли Посещение? Как апокалипсис? Как кару небесную за грехи человеческие? Как дьявольское искушение? Интересно было бы разыскать этих людей. Хоть и страшно. Кто знает, как они изменились и остались ли людьми в принципе. Ведь в Зоне жить нельзя. Ходить в Зону – и то чревато, а жить изо дня в день, дышать этим воздухом, ступать по этой отравленной земле…