Кость войны - Антон Корнилов

Человек в черном лежал, скорчившись на боку, рядом с окошком. Нож пришелся ему точно в левую сторону груди, и последними агонизирующими движениями человек скреб ногтями по камням мостовой, словно еще пытаясь дотянуться до небольшого арбалета, валявшегося в шаге от него. Берт склонился над человеком и рывком перевернул его на спину.

– Гут… – изумленно вымолвил он.

Услышав свое имя, слуга великого многознатца Маргона захрипел и поднял голову. Опустившись на мостовую, Берт поставил колено ему под затылок.

– Зачем ты хотел убить меня? – спросил он, вглядываясь в холодеющие уже глаза. – Маргон приказал?

Красная пена хлынула на губы Гуту.

– Не тебя… – едва слышно вымолвил он. – Тебя… оберегал… так надо… Хозяин велел… искать здесь… Я нашел…

– Где Маргон? Почему он скрылся от меня?

– Скрылся… Так надо… Хозяин велел… велел мне…

Гут зашарил рукой по одежде, наткнулся на нож, все еще торчащий в его груди и застонал. Берт потянулся вырвать нож, но… не стал этого делать. Ловцу не раз приходилось видеть обреченных людей – Гута уже не спасти. А вытащив нож, он может расширить рану, тем самым ускорив кончину.

– Что происходит? – спросил он, низко наклонившись над бледным до молочной синевы лицом Гута. – Что такое происходит?.. – Он вспомнил, как черный ужас сковал его, никогда не ведавшего настоящего страха; вспомнил, как Тьма, там, в подвале, ожила, превратившись в кровожадного неуязвимого призрачного зверя… – Как мне найти Маргона?! – закричал он.

Гут кашлянул. Кровь ручейками побежала по его подбородку.

– Хозяин велел передать, – вдруг чисто и ясно выговорил Гут, – чтобы ты сделал, что обещал… Непременно сделал. Хозяин умоляет тебя сделать это…

– Где сам Маргон? Как мне поговорить с ним?

Рука Гута все-таки доползла до кармана. Пальцы стиснули что-то под тканью… и расслабленно выкатившись из кармана, ударились о камни мостовой. Гут судорожно двинул нижней челюстью и перестал дышать.

Берт откинулся назад. Не сразу, с трудом поднялся с колен. Мысли его путались и мешались. Пережитое в подвале все еще тлело в его груди; понимание того, что он вот только что убил неповинного человека, который пытался его спасти и спас, медленно входило в его сознание. Маргон… Маргон умоляет его сделать это… Сделать что? То, что обещал. Найти Кость Войны – вот о чем умоляет Маргон. Великий многознатец Маргон, Один-из-Четырех – умоляет его, Альберта Гендера, Ловца. Теней…

– По-моему… – выговорил Берт и сам поразился тому, как хрипло прозвучал его голос, – все намного серьезнее, чем я предполагал…

Он снова опустился на колени. Сунул руку в тот карман на одежде Гута и вытащил увесистый кошель. Оглянулся по сторонам. Улица была пустынна, окна ближайших домов закрывали слепые ставни. Берт кинул кошель за пазуху и взялся за свой нож.

Шорох у дверей заброшенного кабачка подбросил Ловца. Берт отбежал на несколько шагов и прижался к стене противоположного дома, сжимая в руке окровавленный нож.

– Кого тут?.. – бессвязно бормотал однорукий и одноногий калека, выбредая на свет из дверного проема. – Чего это?..

От былой каменной неподвижности его лица не осталось и следа. Он поводил во все стороны ошалелыми глазами, вздрагивал и тер висок крюком. Наткнувшись взглядом на труп и на Берта рядом с трупом, Друг отступил обратно и залепетал скороговоркой:

– Я ничего не видел, господин, и ничего не слышал… Чужие дела меня не касаемо… Я того… перебрал, видно, да занесла меня нелегкая невесть куда… Ни дьявола лысого не помню…

Берт отлип от стены. Он смотрел на человека, который завел его в смертельную ловушку, и ничего не понимал. А тот, видя, что Берт с окровавленным ножом в руках не думает нападать на него, а напротив – сам осторожно подвигается спиной по стене подальше от этого места, поспешно заковылял прочь. Но очень скоро приободрился.

– Друг! – обернувшись, позвал он Берта.

От этого слова Ловца передернуло.

– Друг… пожаловал бы ты мне монетку на опохмел… Шибко мне худо, друг…

Где-то вдали улицы послышались оживленные голоса. К заброшенному трактиру шли люди.

Берт отбросил нож и побежал.

Паука с серебряным крестом на брюшке ударом арбалетной стрелы разорвало надвое. Несколько минут две половинки, истекая слизью, судорожно дергались на земляном полу подвальной комнаты, пытаясь соединиться. Потом затихли.

И медленно стали таять, превращаясь в две лужицы непроницаемого мрака. Лужицы скользнули одна к другой и легко слились воедино. Большая черная капля вздулась пузырем, а пузырь, толчками раздаваясь в разные стороны, быстро обрел очертания человеческого тела.

Эолле Хохотун разогнулся и, позвякивая серебряными колокольчиками на красной шутовской одежде, стряхнул с себя лоскуты мрака. Темное лицо карлика было искажено ненавистью. Прошипев что-то на не понятном никому языке, Эолле, словно крыса, нырнул в угол подвала и пропал. Тьма приняла его.

– Корабль не разнесет в щепки от твоих экспериментов? – осведомился Альберт Гендер, Ловец Теней из Карвада.

– Простите, хозяин… – смущенно пробормотал Самуэль. – Но в этом городе столько алхимиков, что я просто не смог удержаться и посетил несколько лавок.

– Я тебе на что давал деньги? Я же сказал: на самое необходимое!

– Так я, хозяин, и купил самое необходимое! Разве не так? – искренне удивился Самуэль.

– С тобой спорить – надо прежде полсвиньи умять, – буркнул Берт и торопливо покинул полутемный трюм, где на длинном столе, уставленном треногами и жаровнями, булькали в стеклянных закопченных колбах какие-то вещества, источающие резкие и неприятные запахи. Ловец с некоторых пор стал с трудом выносить закрытые, плохо освещенные помещения.

На палубе среди парусов, туго надутых сильным ветром, ему стало много легче. Гребцы, втащив весла, оживленно о чем-то переговаривались, и веселые их голоса заглушались пронзительными воплями чаек, круживших над кораблем. Берт прошел на нос и остановился у борта, скрестив руки на груди. Четыре дня прошло в плавании, осталось совсем немного, и они сойдут на Каменный Берег, а оттуда уже рукой подать до Пустыни Древних Царств. Что ждет их там?

Сет со своими наемниками не особенно волновал Берта. Сет – всего лишь человек, пакостный и мерзкий, но – человек. И воины Сета тоже не внушали беспокойства. Непонятная сила, едва не раздавившая его в темной подвальной комнате, – вот что страшило Ловца. Сила, против которой сам Маргон не осмеливался выступить, подставляя за себя Берта…

Дьявольщина!

Сегодня особенно паскудный день. Должно быть потому, что сегодня ночью он снова проснулся от кошмарного сна. Снова жуткие островерхие скалы возвышались над безлюдной долиной, снова черные облака закрывали небо и багровое солнце истекало кровавыми лучами. И мрачно безмолвствовала наклоненная вперед, точно зверь перед прыжком, непостижимая Крылатая Башня…