Локи - Сергей Александрович Малышонок

конфликтов, что правильных решений и верных ответов гораздо больше одного. Будь иначе — и любая вражда гасилась бы на уровне проверки логики в столкнувшихся взглядах.

– Как развязывание войны может быть правильным и верным решением? – вступила в разговор Шторм.

– Очень просто, – пожал плечами называющий себя Богом, возвращая глаза к экрану. – Если бы Вторая Мировая война началась с того, что Британия и Франция ударили бы по Гитлеру, когда он только начал оккупировать Чехословакию, то это, конечно, привело бы к жертвам и потерям, вот только этих жертв было бы на порядок меньше, чем оказалось в реальной истории. Тогда война и нанесение первого удара были бы правильным решением, способным спасти многие миллионы. Так и ваши Южане, в Гражданскую войну, должны были нанести первый удар и взять Вашингтон, не дожидаясь, пока противник соберётся с силами и сам пойдёт в атаку. Но они предпочли играть в дипломатию и миролюбие, что в итоге закончилось реками крови и победой противника. Так что всегда можно найти момент, когда превентивный удар принесёт больше пользы, чем его отсутствие. Другое дело, что и способ обойтись вообще без войны тоже есть почти всегда, например, если бы американцы не дали денег Гитлеру, то Третий Рейх так никогда бы и не поднялся. Правда, и Америка тогда бы не стала первой державой Земли, обогатившись на военных заказах. Одним словом, в геополитике всегда всё сложно и взаимосвязано, и благо для одного не равно благу для другого.

– О чём… – Скотт помотал головой, пытаясь уложить в ней услышанное. – Что ты сейчас сказал про помощь Америки Гитлеру?

– М? А вы не знаете? – удивился Локи, поднимая на собравшихся свои зелёные глаза. – Тогда я ничего не говорил, – тут же пожал он плечами и вернулся к компьютеру, дразня зрителей затаённой в кончиках губ улыбкой.

– А в истории Асгарда были такие моменты? – жестом остановив своих учеников от дальнейших реплик, заговорил профессор, пристально глядя на гостя.

– Конечно, – кивнул тот. – Если бы Один не ударил по армии йотунов, когда те только вторглись на Землю, ваш мир сейчас представлял бы из себя покрытый сплошной коркой льда шарик без намёков на человечество. А если бы отец Одина — Бёр — не напал на Свартальфхейм, то наша галактика имела все шансы погибнуть от оружия, изменяющего физические законы реальности.

– Ты сам в это веришь? – скептически хмыкнул Росомаха.

– Я бывал в Свартальфхейме и Йотунхейме. Если в первом человек ещё может сколько-то прожить на привезённых продуктах, то во втором околеет за две минуты даже в очень тёплой одежде.

– Мне интересно, – профессор Ксавьер сложил руки домиком перед лицом, опираясь локтями о подлокотники кресла, – в этом конфликте ты сторонний наблюдатель, Локи, так, исходя из сказанного, кого ты считаешь более правым? Теперь, когда лично поговорил с нами обоими? Эрика, с его стремлением развязать войну, действуя на опережение, или меня, того, кто «играет в дипломатию» и препятствует этой войне?

– Как я уже сказал, верных решений всегда существует больше одного, – франтоватый брюнет улыбнулся хозяину дома. – Вы оба правы и, если уж говорить начистоту, нужны этому миру тоже оба и одновременно. Магнето — как страшилка для властей и лидер, способный объединить и повести мутантов в бой, если всё пойдёт по худшему сценарию. Вы — как буфер между радикалами с обеих сторон и способ для здравых сил прийти к компромиссу там, где иначе лилась бы кровь. Каждый выполняя свою роль в должной мере, вы сможете сделать этот мир лучше, плохо только, что, несмотря на всю вашу силу, не вы одни играете в эту игру, а действия других игроков могут сломать любые благие начинания.

– Увы, – со вздохом выпустил на лицо горькую улыбку Чарльз, – даже без козней других игроков благие начинания слишком часто идут наперекосяк.

Неожиданно из коридора донёсся звук дверного звонка, заставляя собравшихся в кабинете профессора Ксавьера прервать разговоры.

– Я открою, – засобиралась к дверям Шторм, чтобы буквально через минуту изумлённо отшатнуться.

– Мне нужна доктор Джин Грей, – перебарывая тяжёлую одышку, просипел через порог покрытый сильной испариной субъект, почти повиснув на дверном косяке.

– Сенатор Келли? – озвучила причину своего изумления девушка, но поздний визитёр уже закатывал глаза, со всей определённостью валясь в обморок. – Проклятье! – в последний момент подхватывая падающее тело, чертыхнулась Ороро.

В голове даже мелькнула мысль, что сейчас она была бы не против помощи Локи, пусть последний и вызывал её опасения своим… эксцентричным поведением, а также взглядами и словами. Но полубезумного мутанта, считающего себя скандинавским Богом, здесь не было, а потому тащить на удивление тяжёлое тело ей пришлось одной.

– Шторм, что… Сенатор Келли? – воскликнула Джин, увидев мужчину на закорках мутантки, но тут к ней подскочили Росомаха и Циклоп и быстро избавили от ноши, перетащив на ближайшее кресло.

– Доктор… – прохрипел политик, обводя помещение мутным взглядом, – мне нужна помощь… – и тут же вновь отключился.

– В лазарет его, быстро! – резко скомандовал Ксавьер, выезжая из-за своего стола.

Через пять минут все были уже в медицинском кабинете, а Джин суетилась вокруг койки, подключая к телу сенатора датчики для отслеживания пульса и температуры. Оказалось, что из всей одежды на мужчине имелись только спортивная куртка и штаны, под которыми ничего не было, а на спине проступили ясно различимые жабры. Наконец, когда оборудование было подключено и доктор взяла образцы крови на анализ, Келли вновь пришёл в себя и судорожно заозирался.

– Успокойтесь, сенатор, – подъехал к нему ближе глава Людей-Икс. – Вы в безопасности. Я — профессор Чарльз Ксавьер. Расскажите, что с вами произошло?

– Я… – лежащий мужчина всё ещё тяжело дышал, – боялся, что если я пойду в больницу… они… будут… – на лбу и обнажённой груди человека выступили крупные капли пота.

– Обращаться с вами как с мутантом? – помог своему собеседнику подобрать слова телепат. Глаза Келли замерли, прикипев к лицу профессора, а мимика отразила боль и отчаяние. – Мы не такие, как вы представляете, – тихим, но чётким голосом, сказал Ксавьер спустя несколько секунд. – Не все такие.

– Скажите это тому, кто сделал это, – тяжело сглотнув, с трудом прохрипел в ответ пациент.

Чарльз отвёл взгляд и вздохнул. Келли тяжело