Коготь дракона - Ольга Баумгертнер

— Какая мерзость, — Белгор стряхнул с себя остатки коричневой пыли. — До столицы недалеко, и нам надо опередить приспешника Мортис. Астерет, я жду объяснений.

— Я очень виновата, — глухим голосом произнесла провидица. — Но он обещал мне помочь добраться до Ферре. Я так хочу отомстить ему!

— Как ты могла сговориться с ним? — воскликнул в нетерпении Гил. — Что произошло?

— Он обещал, что поможет мне добраться до Ферре, если я не выдам его тайну. Меня посетило видение, иначе я не поверила бы ему…

— Как давно ты знаешь, кто он?

— Когда Эрин был ранен, он бредил и в забытьи произнес имя Мортис, и стало понятно, что он служит ей… А потом я видела, как он поклонялся Мортис в одном из ее святилищ… Я выдала себя, но эльф не расправился со мной, хотя мог… Более того, он дал мне клятву, что не причинит вам вреда…

— Видимо, очень сильно ему надо было в столицу, коли он дал такую клятву. — Белгор задумчиво посмотрел на север, туда, где ночь скрывала Фергал. — Что ему там нужно? Не верить же его словам, что он хотел собрать вести о небесной спасительнице?

— Когда я узнала, кто он, я решила, что он не врет, Белгор. Его цель — Иноэль. Мертвая Иноэль.

— И ты молчала? — крикнул Гил с осуждением.

— Он сказал, что это не так, что в действительности ему нужен Ферре.

— Что ж, наш бывший спутник умеет сбивать с толку. На кой ляд ему Ферре? Ему и тем более его госпоже?

Астерет только беспомощно покачала головой. Белгор же посмотрел на перекресток, где исчезла армия костяков.

— Мортис что-то задумала… Но мы упустили эльфа, а значит, и шанс узнать об этом. Давайте остановимся ненадолго на отдых и за полночь продолжим путь. Нам надо спешить.

— Прости меня, Белгор, — произнесла Астерет. — Прости меня, Гил.

— Ты слишком доверчива, Астерет, — упрекнул ее Белгор. — Но ведь он для верности еще и запугал тебя…

— Да, на той просеке, по приказу эльфа, меня мог убить хуорн, — выдавила из себя провидица.

Хмурый Гил думал о том, что никогда не простит Астерет. Но, взглянув на нее, понял, что не сможет этого сделать. К тому же во всем виноват проклятый эльф! Юноша крепко стиснул рукоять меча.

— Он ответит за это! Он ответит за все! — пылко воскликнул он. — Что ж, Астерет, я прощаю тебя…

— Спасибо.

— Я тоже, — сказал Белгор. — Но впредь будь откровенна с нами, Астерет. Ложь всегда может превратиться в ловушку для лгуна. Порой в смертельную ловушку.

Шум, похожий на прибой, что бьет о скалы, заполняет все пространство главной площади Фергала. Толпа людей, словно море, колышется среди крутых каменных берегов — окружающих ее узких трехэтажных домов с острыми крышами. Солнечные лучи скользят по головам, по шапкам, по шлемам, отражаются в глазах горожан и приезжих, исполненных радости и надежды. Все, от последнего простолюдина до придворных и вельмож, испытывают этот странный восторг, недоступный лишь одному человеку.

В арке окна дворца инквизиции, как схоронившаяся в дупле от света неясыть, застыла чуть сгорбленная фигура в круглой шляпе и синей сутане. Нос крючковат, как у хищной птицы, узкое лицо бледно, а губы стали подобием тонкой, слегка искривленной нити. Глаза, некогда ярко-синие, как осеннее небо, давно потускнели и обесцветились, полыхая синим огнем лишь тогда, когда их обладатель пребывает в ярости. Но даже когда этот человек был спокоен, его мертвенный взгляд заставлял людей отворачиваться и даже избегать встречи с ним, если это возможно. Если же это невозможно, любой, кто сталкивался с ним, начинал испытывать отвращение, постепенно перерастающее в страх и панику. И от этого человека хотелось бежать, но мало кому это удавалось. Имя его было Ферре.

Толпа на дворцовой площади уже не расходилась с того времени, как император Мередор объявил с балкона своего дворца о явлении посланницы небес, а также об ее святой миссии спасения мира. Слухи о деве поползли по столице, едва посланница появилась во дворце императора, и они наполнили тайной надеждой сердца людей. Но сегодня, когда слухи были подтверждены самим императором, эти чувства достигли своего апогея, и радость захлестнула Фергал. Народ не утихал. Кто-то смеялся, кто-то горланил веселые песни, предчувствуя конец войны, кто-то тихо плакал, шепча слова благодарности Всевышнему.

Солнечный луч пополз по стене, достиг инквизитора, скользнул по давнему шраму на щеке. Ферре отпрянул от окна, бросил последний, полный ненависти взгляд на толпу, захлопнул створки окна так, что задрожали цветные стекла в свинцовой оправе, а по полу запрыгали синие, желтые и красные квадратики яркого света.

Инквизитор снял круглую шляпу с широкими полями и бросил ее на мраморно-зеленую крышку стола, пересек огромную пустынную залу и остановился у покрытого резьбой дубового шкафа. Достал с полки книгу, раскрыл, рассеянно полистал и поставил обратно. Постучал пальцами по сундуку, в котором хранились его бумаги. Несколько раз прошелся взад и вперед вдоль окон, сквозь которые все равно проникал шум толпы.

И в конце концов опустился в кресло, стоявшее рядом со столом. Откинувшись на высокую, обитую синим бархатом спинку, Ферре стянул с рук перчатки, обнажив руки с длинными цепкими пальцами. Инквизитор, задумавшись, вперил взгляд в стену прямо перед собой.

Итак, император принял посланницу небес и провозгласил ее миссию священной. Глашатаи уже трубят об этом по всей империи, чтобы каждый подданный оказывал ей всяческое содействие.

Что должна совершить посланница, осталось тайной. Мередор изволил беседовать с ней один на один. Откуда всем стало известно, что ее цель — спасение мира? Но как? Как эта девчонка может спасти мир? Ферре послал на улицы города всех своих соглядатаев, но им удалось выяснить только одно: якобы речь шла об очищении мира от скверны! Это и есть величайшая из всех возможных ересей: очищение мира от скверны — главная и единственная цель инквизиции. И тут не может быть двух мнений. Значит, девчонка лжет. А у инквизиции появился серьезный повод для беспокойства. Священная миссия? Очищение мира? Ферре скрипнул зубами. Все это не устраивает инквизицию! Верховный инквизитор Иоганн слишком долго опутывал своей лестью императора, собирая нити власти в свои руки. Его помощник Себастьян и вовсе вне себя от ярости: инквизиция — вот истинный источник очищения! Сколько сил и жизней положено, чтобы избавить земли Империи от нечисти! Как смеют утверждать эти профаны, что какая-то девчонка в один миг сделает то, что они пытались сделать в течение долгих столетий? Но ничего, Иоганн найдет выход! Девчонка, возомнившая себя вершительницей судеб Невендаара, она еще пожалеет, что явилась сюда.

А вдруг она действительно посланница неба? И тут страх сжал сердце инквизитора — черствое и бесчувственное, но не забывшее, что такое страх. Пот бисеринками покатился по его лбу. Он на миг представил, что, если девчонке удастся выполнить свою миссию, если она действительно та, за кого себя выдает… то земля действительно очистится от скверны, и тогда им, инквизиторам, просто нечего будет больше делать. В один миг они лишатся смысла своего существования. Но нет, этого не может быть! Иоганн не допустит ослабления влияния инквизиции, пусть даже пророчество истинно, он не сдаст своих позиций, на укрепление которых были потрачены долгие годы.