Капкан для медвежатника - Евгений Сухов

Елизавета с Мамаем приехали в Одессу раньше этапа и всякий день ходили к местной пересылке справляться о муже и хозяине.

–  Не привозили таковского, – всякий раз отвечали из окошка дежурки, после чего они отправлялись назад в гостиницу, чтобы снова прийти сюда на следующий день.

Наконец, из окна ответили:

–  Щас, погодите. Как, говорите, фамилие ево?

–  Родионов. Савелий Николаевич, – поспешила ответить Елизавета.

И получила ответ:

–  Есть таковский.

–  А увидеться с ним можно? – с надеждой спросила Елизавета.

–  Свидитесь, када сплав будет.

–  Что будет? – не поняла Лиза.

–  Свидитесь, грю, када ево на пароход грузить будут, – ответили из оконца, и дверца его захлопнулась.

* * *

Сахалинская каторга функционировала полным ходом, каторжан сплавляли два раза в год: весной и осенью. Доставляли преступников на Сахалин суда Добровольного флота с военными командами, с которыми не забалуешь. Вот с ними и отправилась основная партия каторжан, и оставалось гадать, почему пять арестантов, среди которых был и Савелий Родионов, продолжали находиться в пересыльной Одесской тюрьме. Елизавета всерьез полагала, что здесь не обошлось без вмешательства Аристова, который отчего-то симпатизировал ее мужу.

Вне расписания на Сахалин из Одессы могли пойти два парохода, «Нижний Новгород» и «Казань», привозившие на отдаленный остров небольшие группы людей, которым на Сахалин нужно было по службе или по надобности: например, жена ехала к мужу, отбывавшему срок на каторге, бывало и наоборот, правда, значительно реже. Расписания никакого не имелось, и пароходы отправлялись на остров по мере заполнения людьми.

Скоро выяснилось, что у парохода «Казань» потекли котлы, а потому было решено отправить пассажиров до Сахалина на «Нижнем Новгороде».

* * *

С Савелием Елизавета свиделась, когда «Нижний Новгород» уже стоял у причала, нещадно дымил трубой и время от времени подвывал сиреной, – торопитесь, дескать, иначе уйду без вас.

Она увидела его, когда распахнулась металлическая калитка портовых ворот. Он был в кандалах, с железной кружкой на поясе и в черной шапке, похожей на матросскую бескозырку. Руки его были свободны, в отличие от двух других несчастных, что, громыхая железом, шли за ним. Это были ученые-мокрушники. Недалеко от Лизаветы женщина в шляпке из итальянской соломки закричала истошно:

–  Коля, Коля!

Один из арестантов поднял голову и улыбнулся. Это был вор-фальшивомонетчик, «блинодел» на уголовной «фене». Прощально помахав свободной рукой (в другой он держал мешок с арестантским скарбом), он прокричал:

–  Не скучай, Катя, я скоро! Я все равно сбегу!

За что получил прикладом в спину от сопровождающего каторжан жандарма.

–  Да, сбежишь! Дадут там тебе сбежать! – проговорил беззлобно жандарм. – Много вас там таких прытких.

Лиза кричать не стала. Потому что встретилась взглядом с Савелием, и этот взгляд сказал все, что надлежало сказать при прощании, и даже больше. Потом он подмигнул ей, улыбнулся и что-то проартикулировал Мамаю, на что тот едва заметно кивнул, буркнув себе под нос:

–  Латны, латны, хузяин.

Уже у самого борта парохода Савелий оглянулся, встретился последний раз со взглядом жены и ступил на сходни...

Прощай, моя Одесса,

недолгий карантин,

сегодня уплываем

На остров Сахалин...

Он положительно надоел до тошноты, этот географ. Савелий уже дважды предупреждал, что ежели он будет продолжать его допекать, то может натурально схлопотать по мордасам. Но географ не унимался и для своих измышлений находил аудиторию именно в лице Савелия.

–  ...Хоть оно и окружено со всех сторон сушей, – говорил про Черное море географ, – но это не озеро в нашем понимании, ибо соединяется с морем Средиземным проливами Босфор и Дарданеллы. В него впадает множество рек и речек, поэтому Черное море не столь соленое, как, скажем, море...

–  Отстаньте, господин географ, – не выдерживал Савелий Родионов и уходил от него подальше. Его одиночество оставалось недолгим, так как через малое время он снова слышал гнусавый голос географа, материализующего рядом с Родионовым буквально из воздуха:

– Черное море, сударь, одно из самых молодых морей на земном шаре. Удивительна и природа Черного моря. Крабы, раки-отшельники, бычки, ромбы и камбалы, кефаль, барабулька...

–  Да отстаньте вы от меня ради бога со своей барабулькой!

–  ... морская мышь, морская игла... Чтобы понять, как они живут, надо наблюдать за ними часами, и тогда вам откроется чудесный мир морских животных, неповторимых и...

Жара была почти нестерпимая. Но она не шла ни в какое сравнение с той невыносимостью, которую наносил своими лекциями географ. Это была несомненная пытка, а сам палач-географ был, скорее всего, душевно нездоров. Но как ни гнал его Савелий Николаевич от себя, у него ничего не выходило...

–  ...все на мелководье. А вот ежели зайти глубже, то мы с вами можем увидеть рыб-зеленушек, которые живут и вьют гнезда в густых зарослях цистозиры – главной водоросли Черного моря. В них прячутся каменные крабы и яркая рыба троепер...

–  Триппер? – невольно вскидывал голову Савелий, но географ повторял уже громче:

– Троепер, сударь. Тро-е-пер. Так вот, – он жевал губами и продолжал: – Еще глубже живут спикары, горбыль и морской каменный окунь, а на той глубине, на которую можно опустить, скажем, батискаф или подводную лодку, мы можем встретить морскую лисицу, морского петуха, ската и даже колючую акулу катран...

После Константинополя, где «Нижний Новгород» высадил двоих гражданских пассажиров и двоих взял, жара усилилась. Кроме того, было жарко от железа, которым были окованы каторжане, в то время как команда «Нижнего Новгорода» ходила в пробковых шлемах и американских брезентовых шортах.

После того как слева по борту проплыли огни богатого Бейрута и не столь богатого, но сказочного Синая, географ, разыскав Савелия, завел теперь речь о Красном море...

–  ...это внутреннее море обширнейшего Индийского океана, сударь. И лежит оно в тектонической впадине глубиной около трех верст. Это самое соленое море в мире! В него не впадает ни одна река, и очень велики испарения. Вот оно и соленое поэтому. Одной из диковин Красного моря является морской конек. Как известно, он перемещается вертикально, что в условиях нахождения в водном пространстве весьма непросто и нелегко. К тому же средства передвижения коньков весьма и весьма слабы. Спинной плавник являет собой как бы небольшой веер, брюшных плавников нет совершенно, поэтому передвигается конек крайне медленно и скачкообразно. А еще конек не может поворачивать голову. Вместо нее поворачиваются глаза, которые двигаются независимо друг от друга и могут смотреть в разные стороны...