Два малыша, два жениха и одна мама-невеста - Татьяна Михаль

Дима кивнул.

— По-другому и быть не может, Баграт. Спасибо за доверие.

Тимур сузил глаза, но промолчал.

Молодец, сын, лучше лишний раз промолчи. Будь терпимее и мудрее. Эти качества теперь должны стать твоими спутниками по жизни.

— Алла Семёновна также останется в помощниках, Тимур. А ты, Дима, уже сам себе подбирай помощника.

— Я уже нашёл хорошего сотрудника.

— Что ж, хорошо. — Потом обратился к супруге: — Лизонька, будь добра, распорядись, чтобы нам накрыли в кабинете — кофе с коньяком для мальчиков, а мне тряваной чай.

— Сейчас сделаю, — сказала Лиза.

Тимур и Димитрий напряглись. Они прекрасно знали, что в кабинете я всегда обсуждаю только очень серьёзные дела.

— Есть какие-то нерешённые вопросы?

— Разговор пойдёт по поводу вора в компании?

Они одновременно задали свои вопросы.

Вздохнул.

— Есть кое-что, что вы обязаны знать.

* * *

Я попросил сыновей не перебивать меня, внимательно выслушать и постараться принять то, что они вскоре узнают.

Я рассказал историю без прикрас, как всё было, как началось и завершилось.

— …Мы расстались с Екатериной, она начала встречаться с другим мужчиной, Станиславом. Узнала, что беременна на втором месяце. Я не знал, что Катя родила ребёнка от меня… Рассказала свою тайну, когда Станислава не стало… Стас знал, что воспитывает не своего сына, но принял его как родного и любил всем своим большим сердцем…

— Димитрий… Димка… Ты мой сын… Тим, Дима — вы братья… В вас обоих бежит моя кровь, кровь Сарбаевых… Мальчики мои, простите, что вы узнаёте всё вот так и спустя много лет…

* * *

Сарбаев

— Я не совсем понял… — тряхнул головой, не до конца осознавая только что услышанное. — Пап, что ты такое говоришь? Сталь — мой брат? Этого просто не может быть. Мы даже не похожи с ним…

Отец улыбнулся какой-то безнадёжной и отчаянной улыбкой и сказал:

— Можно провести тест ДНК, Тимур. Кстати, я уже делал его. — Он посмотрел на Димитрия, который сидел в кресле бледный и скованный, словно глыба льда, из которой выточили человеческую фигуру. — Дима, если ты сомневаешься…

— Зачем вы рассказали? — прозвучал его глухой и надломленный голос. — Прошло ведь столько лет…

— Мне тоже это интересно… — произнёс я, барабаня пальцами по подбородку.

В душе не было ничего кроме недоумения. Очевидно, полное осознание наступит позже и гнев вкупе с раздражением ещё посетят меня.

Нет, но это просто невозможно! Сталь — мой брат? Даже в самом поганом сне я бы такое не увидел!

— Мне уже немало лет, и я обещал Кате, что расскажу вам правду. Я долго искал подходящего момента. Столько лет оттягивал и думал, что расскажу, когда вы помиритесь, но… Но недавно я понял, что подходящего момента никогда не наступит. Эта новость из разряда тех, когда нужно либо говорить и не медлить, либо молчать до гробовой доски.

— Ты столько лет знал и молчал… — произнёс немного потеряно Димитрий и хмыкнул. — Я не знаю как для тебя Баграт, или для тебя Тимур, но своим отцом я всегда считал, и буду считать Станислава Димитриевича Сталя. Он меня вырастил, Баграт. И прости, но папой вряд ли я когда тебя назову.

— Я понимаю всё… Прости меня за молчание, если сможешь…

— Так вот почему ты всегда звал к нам Сталя в гости? Если покупал дорогую игрушку мне, то и про него не забывал. И учиться его отправил в престижный ВУЗ, оплачивал все его курсы, дополнительные факультеты. Тачку ему тоже подарил на совершеннолетие как и мне… А я болван даже не задумывался о причине такой любви! — изнутри начинал зарождаться и подниматься огонь ярости — холодной и беспощадной. — Отец… У меня нет слов. Я тоже не понимаю, к чему ты сейчас всё нам рассказал. Станислава давно нет в живых, его матери тоже… И ты решил на старости лет усыновить его?

— Тимур, заткнись, — прошипел Сталь.

— Потому что после моей смерти, всё имущество достанется не одному тебе, Тимур, но и Диме.

Димитрий даже бровью не повел, но жёстко сказал:

— Благодарю, но мне ничего не нужно.

Я захохотал.

Ну как можно не догадаться? Завещание! Всё дело в деньгах!

— Дима, какой ты благородный, однако, — едко заметил я. — То есть ты, в принципе, не будешь претендовать на свою долю, так?

Сталь поднялся с кресла, накинул на себя пиджак и сказал:

— Баграт, я рад, что ты принимал участие в моём воспитании и помогал нашей семье, помогал всегда мне, особенно после смерти моего отца… Но я считаю, что в данном случае, я не вижу смысла пытаться строить какие-то отношения по типу отец-сын-брат… Мы разные.

— Дима… — с печалью в голосе произнёс отец.

— Я, пожалуй, поеду домой, — сказал Димитрий. — Благодарю за ужин.

— И всё? — я вспыхнул как спичка. — Ты просто так уйдёшь?!

На отца было больно смотреть. Как бы ему плохо сейчас не стало. Только-только начал идти на поправку. И надо было ему именно сейчас признаваться в своих грехах!

Сталь небрежно пожал плечами.

— Ты должен радоваться, Тимур. Я не претендую на твоего отца…

— Ну ты и сволочь… Как бы там ни было, имей хоть капельку уважения!

Сталь подошёл ко мне и замер на расстоянии пары шагов. Он нависал сверху, но меня его аура холодной ярости не трогала. Я сам могу, кого угодно прогнуть своей внутренней силой. Я сидел в кресле и смотрел на Сталя так, будто это он противная мелкая букашка.

— Я всегда с уважением относился и отношусь к Баграту. Я умею чтить и уважать тех, кто принял участие в моей судьбе.

— Тимур, Дима, прошу вас, не ссорьтесь… Всё же вы братья. Вы мои сыновья. И это чудо, что вы есть друг у друга, — произнёс отец дрожащим от слёз голосом.

Мы оба повернули к нему головы и замерли.

В глазах отца застыла вселенская печаль, и видно было, что эта тайна, которую он носил тяжким грузом годами, далась ему нелёгким признанием.

— Пап… — обеспокоенно сказал я. — Ты побледнел…

Сталь метнулся к нему и приложил пальцы к запястью.

— Повышенное потоотделение и пульс как после марш-броска! Где твои лекарства, Баграт?!

Я встрепенулся и вылетел из кабинета. Лекарства были у мамы.

— Мама! Срочно дай отцовские таблетки! — заорал я не своим голосом.

* * *

Сталь

Баграт принял свои лекарства. И только после того, как я убедился, что всё с ним хорошо и приступа не ожидается, — я, Тимур и Елизавета Сергеевна, оставили его в спальне отдыхать, под присмотром мед. сестры, которая в срочном порядке приехала на дом.