Аська и Лихо - Юлия Алексеевна Фирсанова

нарушая личного пространства, они бы не поместились на выступающих, обросших мхом корнях. Узловатых и склизких, однако относительно надежных (не чета колышущейся ловушке обманчивого болота). Для пущей страховки привалившись спинами к стволу дерева, все пытались отдышаться, а заодно осознать, что выжили!

Аська, прищурившись, изучила открывающиеся болотные просторы – мечту земноводных и убежденно констатировала:

– Вы как хотите, парни, но я летать и ходить по воде не умею, лодки в кармане нет, потому от этого дерева ни на шаг. Буду ждать Лихаэля. Лучше такой псих, как он, чем потонуть за здорово живешь.

Два синхронных вздоха стали ответом на этот четкий план. И все стали ждать. Поначалу в молчании, потом один из эльфиков смущенно выдавил из себя цветистые слова признательности за спасение, а второй, не желая хоть в чем-то уступать первому, подхватил.

– Чего уж там, я рада, что мы все уцелели, а не отправились кормить пиявок, – пожала плечами попаданка и запоздало представилась: – Я, кстати, Ася.

– Визардэль аро… – начал было более светленький, но споткнулся, ограничился только личным именем: – Визардэль.

– Фаэроен, – не отстал в простоте от конкурента второй эльф.

– Да, между прочим, – заинтересовалась Ася, чтобы чем-то занять время, – у вас ведь, эльфов, одно имя, а потом после всяких приставок дальше род и так далее. А Гиаль сегодня Лихаэля назвала Лихаэль Аэрдан. Не знаете, случайно, почему? Что значит?

Фаэроен забавно пожал ушами так, как если бы человек проделал аналогичный жест плечами. А Визардэль чуток покраснел, что за маскировочным слоем болотного татуажа было почти незаметно, и смущенно поведал:

– Это древнефейрийский. Учитель Эльглиас говорил, у меня дар к языкам. Аэрдан означает близкое к нашему безрассудный, почти безумный, но с оттенком большей жестокости…

– Короче, чокнутый отморозок, – довольно подвела итог лингвистическим изысканиям Ася, подобрав свои, более близкие русскому духу, эпитеты, опирающиеся на поведение древнейшего.

Ее собеседники посчитали самым тактичным промолчать в ответ. Отморозок, не отморозок, а хаять гласно того, кто тебя гипотетически должен спасти, не лучший способ расположить к себе потенциального спасителя.

Нет, конечно, Лихаэль – предтеча, он непредсказуем, как стихия, но не тому, кто сидит на корне средь бескрайних болот, разевать свой рот с претензиями.

Зато последовавшая после представлений и расшифровки имени пауза, взятая Асей на осмысление имени родственничка, сказалась на эльфиках самым негативным образом. Кажется, до молодежи, как до жирафа анекдот, дошел факт того, что они едва не отдали концы здесь и сейчас. И если Фаэроена стало всего лишь чуть потряхивать, то Визардэля, как, вероятно, более чувствительного или обремененного большим интеллектом, перемкнуло не по-детски.

У юного эльфа разыгрался настоящий колотун, мелкую дробь выбивали зубы. Его срочно требовалось на что-то переключить, желательно не относящееся к болотам, трупам и опасностям. Еще лучше было бы залить в каждого утопленника водочки грамм сто – сто пятьдесят, чтоб уж наверняка, но где ж ее взять? Даже у Лихаэля за столом спиртного не подавали, а тут, на болоте, из всех напитков только вода, в которой градусов нема, зато ее много, очень много. Но если зенки залить нельзя, значит, эльфят надо попробовать заболтать.

И Аська подкинула первый попавшийся за язык вопрос:

– Вы двое так похожи. Родственники, наверное?

– Мы? – до глубины души изумился пепельный блондинчик.

Желтенький же Визардэль не ответил, сползая в тихую истерику. Бить по щекам болезного девушка не стала. Просто взяла и грубовато дернула его за ухо, нечаянно царапнув по мочке ноготками.

– Эй, Визардэль, чего молчишь? Я спросила, не родственники ли вы с Фа… э-э-эроеном.

Трястись златовласый эльф прекратил и что-то вяло пискнул в ответ, у него из бледных щеки стали враз нежно-розовыми, а дыхание бурным.

– Мы из разных ветвей разных древ Великого Леса, – принялся объяснять Фаэроен, по-видимому, поймав важную для него тему. – Странно, что ты сочла нас схожими.

– Прости! Может, из-за того, что вы эльфы, а я человек. Разные виды. Для вас все люди на одно лицо будут, одинаково круглоухие уроды, а для меня не особо заметны отличия у эльфов. Знаешь, в моем мире для узкоглазых желтокожих китайцев белые люди тоже все похожи, как близняшки, – рассудила Ася и чуть пихнула привалившегося к ней и почему-то явно сомлевшего интеллектуала. – А ты как думаешь?

Визардэль пролепетал нечто невнятное и вежливое. Дескать, человеческая девушка вовсе не уродина, а круглые уши можно прикрыть волосами, если их отрастить подлиннее. Будет не так заметно отсутствие остроты. Словом, паренек нес какой-то расистский бред, но дрожи и полотняной бледности больше не демонстрировал, и Аська от нежелающего поддерживать конструктивную беседу эльфа отстала. Стресс – это такая поганая штука вне зависимости от расы и пола. Пареньку только посочувствовать можно.

Глава 14

Какой от хвоста толк?

Долго нянчиться с эльфами и играть в психотерапевта Асе не пришлось – аккурат перед деревом даже не проявился или возник, а будто откуда-то из складки пространства выпал Лихаэль.

– Вы что тут делаете?! – с ходу возмутился предтеча, будто застал Аську не на болоте в недотонувшем состоянии, а в тропическом раю под пальмами, в шезлонге с коктейлем и с парочкой любовников до кучи.

Разом рассвирепевшая Аська огрызнулась:

– Не видишь, что ли, трамвай ждем!

Предтеча, незнакомый с земными шутками, озадаченно моргнул и возмутился:

– Я вас жду на тропе, а вы…

– А мы едва не утонули, когда тропа исчезла, – отрубила Покрышкина, уже кидая конкретную претензию по делу.

– Она не должна была исчезать! – снова возмутился Лихаэль.

– Кому должна – всем простила. Короче, почему-то это сделала, так что все претензии к Лесу, – буркнула Ася и пожала плечами: – Тут дерево было, как те, что в труху на полянке у Гиаль осыпались. Может, из-за него с тропой сбой вышел, и болото по той же причине образовалось. Ты нас отсюда уведешь, или так и будем лягушек слушать, мокнуть и мерзнуть?

Как восклицательный знак в довершение прочувствованной речи, Аська хлюпнула носом и громко чихнула:

– А-а-пчхи!

Лихо поморщился, заткнул поток своего негодования и небрежно махнул кистью левой руки. Что толку в образной речи, если одни готовы слушать раскрыв рот любую чушь, хоть их за ноги подвесь и кожу заживо сдирай, а другая вообще неспособна слушать? Чихает и может даже заболеть. И как потом с ней развлекаться? И так кучу времени на всякую глупую ерунду тратит: сон, купание, еда… а если еще и заболеет или зачем-нибудь помрет? Упрашивай потом Высших, чтоб воскресили. Нет уж!

По воле Лихаэля все разом, вот только что сидели на