Бизнес большого ринга - Валерий Львович Штейнбах

батраки с банановых плантаций и ферм впервые почувствовали, что человек их расы стал вровень с белым, даже больше — стал выше того!

И что из того, что было это на какие-то считанные мгновения и в спорте? Если Джонсон победил чемпиона мира, то победа эта хоть и маленькая, но над всей белой расой! А может быть, теперь они, угнетеннейшие из угнетенных, имеют право на то, чтобы с ними обращались как с равноправными?

И, как всегда, когда всколыхнется масса людей, угнетенных, которые рвут свои цепи, они несокрушимой лавиной двинулись к своей цели. Негры на юге начали бунтовать, сжигать дома белых и мстить за причиненные за многие годы страдания.

Точно так же восприняли победу негра и белые. Неужели чемпионом мира может быть какой-то негр? — восклицали газеты. Это исключено! Это означало бы, что белая раса деградировала!

Но что же делать? Нужно как можно скорее найти человека, который выбьет Джонсона из седла. Игра стоит свеч! И чем раньше, тем лучше. Джонсон несколько раз защищал свое звание, и каждый раз успешно. Белая Америка была в трауре. Кто же сможет побить черного чемпиона?

Может быть, попробует Джим Джеффрис? Этот великан, пожалуй, сможет спихнуть с трона наглеца. Но когда обратились к Джеффрису, тот наотрез отказался. На него стали давить. Объясняли, что речь идет не только о титуле, но о чести белой расы. Он вновь отказался. Ему пообещали сказочный гонорар, но он и его не привял. И тогда газеты открыли против него разнузданную грязную кампанию. Статьи в газетах представляли дело так, будто бы Джеффрис обязан был принять участие в матче, как бы отбывая трудовую повинность.

Доведенный до отчаяния, он вынужден был сказать «да». Джемс Джеффрис заявил о желании вернуться на ринг и подписать контракт на бой с Джеком Джонсоном.

Легко себе представить, какой шум был поднят вокруг этого матча, сколько здесь было примешано мотивов, не имевших ничего общего со спортом. Этот бой был, несомненно, самым дорогим в истории бокса. Стоил он сотен жизней.

За шесть недель до матча в спортивном мире Соединенных Штатов уже ни о чем другом не говорили. Газеты заполняли аншлаги: «Джеффрис — великолепен!», «Джеффрис никогда не был нокаутирован!», «Джеффрис не согнется!», «Белая Америка ждет своего настоящего чемпиона!».

Действительно, белая Америка сгорала от нетерпения — очень уж хотелось поскорее дождаться того момента, когда рефери поднимет вверх правую руку Джеффриса над понурившим голову побежденным Джонсоном!

Наконец наступил день матча. В маленький городок Рено съехалось множество зрителей. Матч проходил на открытом воздухе, на поле за городской чертой, под палящими лучами солнца. Специально к этому матчу был построен цирк, вмещавший 20 тысяч зрителей. Все места были заняты. Сбор с матча достиг громадной по тем временам цифры: 277 тысяч долларов. Самые дешевые места стоили 50 долларов, сидячие места были гораздо дороже — цена на них доходила до 200 долларов.

По специальной просьбе Джеффриса ринг был уменьшен до 22 квадратных футов (по правилам он должен был иметь площадь в 24 квадратных фута — В. Ш.). «Калифорнийский гигант», как называли претендента, получил специальное разрешение от спортивной комиссии Марафонского клуба города Рено, под патронажем которого проводился матч, а также от самих организаторов на то, чтобы ткань над рингом была темно-красного цвета. Это делалось для того, чтобы избежать расстройства зрения, которое могло возникнуть во время боя при применении узаконенного белого тента. Наконец, еще одна довольно комичная деталь: был устроен большой экран из темной ткани на бамбуковой ручке, которым во время перерывов между раундами затеняли Джемса Джеффриса. Джонсон со смехом отказался от этой новинки, но любезно разрешил пользоваться ею Джеффрису.

«Встрече столетия», как ее называли газеты, предшествовала огромная реклама. За шесть месяцев до матча на улицах всех крупных американских городов появились громадные афиши, на которых экс-чемпион мира рекламировал достоинства какого-то масла, каких-то слабительных таблеток. Специально было организовано общество под названием «Компания водяных клизм» для продажи в бутылках минеральной воды, называвшее себя «единственным поставщиком мистера Джеффриса во время тренировки». На больших плакатах был изображен «величайший из всех профессиональных боксеров», рассматривающий с улыбкой благодетельную прозрачную воду.

После всей этой подготовительной работы интерес к матчу был настолько велик, что в те дни он заслонил все события, происходящие в мире. Америка жила только этим матчем.

4 июля арена, на которой должен был проходить матч, стала заполняться с 10 часов утра. Представление публике знаменитостей, присутствовавших на матче, началось в 13 часов 30 минут и закончилось в 14 часов 15 минут. Затем рефери и организатор матча Тэкс Риккард объявил, что ввиду хороших сборов оба противника получат, в зависимости от исхода боя, дополнительно 10 тысяч долларов. Далее давайте почитаем подробный отчет об этом матче, отправленный вечером 4 июля 1910 года журналистом Жоржем Дюпюи:

«2 часа 38 минут. Входят оба противника. Сперва Джеффрис, в брюках, пиджаке и фуражке. Его приветствуют самые оглушительные крики. Оркестр играет „Янки дудль“. Джонсон, сопровождаемый секундантами, в свою очередь, прыгает на ринг. Он одет в великолепный халат с черными и белыми полосами, с шелковыми отворотами и на голубой подкладке с разводами. Он улыбается и, по-видимому, прекрасно владеет собой. В то время как Джеффрис, опустив голову почти до колен и положив на колени руки, сидел на своем табурете в западном углу в тени своего знаменитого экрана, Джек Джонсон прогуливался по рингу, показывая друзьям свой знаменитый халат: „Подарок жены, — говорил он. — Лучше этого во всем свете не найти!“

Бинтование рук идет довольно скоро, надевание перчаток быстро закончено. Раздается первый удар гонга. Джеффрис теперь стоит. Он огромен, необъятен, волосат, худ, мускулист — в общем, вид его чрезвычайно внушителен. Негр того же роста, с великолепной грудью и руками; в нем сразу бросаются в глаза и сила, и гибкость. В общем, он тоньше и легче Джеффриса, в особенности это относится к ногам.

Джеффрис отказывается пожать руку, которую ему протягивает Джонсон.

2 часа 42 минуты. Первый раунд. Джонсон улыбается. Джеффрис жует резинку. Оба бойца потихоньку идут друг к другу, сходятся на середине ринга. После полуминуты обманов и парадов, в течение которых можно отдать себе отчет в изумительной гибкости негра, они входят в клинч. Сейчас же Джонсон проводит очень длинный и быстрый джэб (разновидность прямого удара) справа в верхнюю часть головы Джеффриса (при входе в клинч Джеффрис сильно сжал Джонсона, но тому удалось его оттолкнуть). Джеффис пробивает стойку Джонсона, но ужасный хук слева, который