Бемби. С вопросами и ответами для почемучек - Феликс Зальтен

расставлены в разных частях леса, и охотник их регулярно обходит, проверяя, не попалась ли добыча.

— Он? — тихо спросил Бемби.

Старый олень кивнул.

Они шли по лесу, и старик говорил: — Не зевай, когда идешь по тропе. Проверяй ветки рогами и сразу поворачивай назад, если услышишь этот звон.

Бемби не мог успокоиться.

— А Он сейчас здесь? — шепотом спросил он.

— Нет, сейчас в лесу Его нет…

— И в то же время Он здесь… — и Бемби покачал головой.

Они шли, и речь старика была полна горечи: — Ты помнишь, что говорил Гобо? Разве он не рассказывал, какой Он всемогущий и вселюбящий?

Бемби прошептал: — А разве Он не всемогущ?..

— Всемогущ настолько же, насколько вселюбящ, — сказал Старый олень.

Бемби робко возразил: — Но к Гобо… к нему-то Он хорошо относился.

Старик остановился. — И ты поверил, Бемби? — печально сказал он. В первый раз он назвал его по имени.

— Я не знаю! — воскликнул Бемби. — Я ничего не знаю!

И Старый олень медленно произнес: — Сколько живешь, столько и учишься.

* * *

И наступило утро, и оно принесло Бемби несчастье.

Сумерки еще крались по лесу. Вороны еще не проснулись. Сороки и сойки спали.

Задолго до рассвета Бемби увидел Фалину — робкую и печальную.

— Я совсем одинока, — тихо сказала она.

— И я одинок, — сказал, помедлив, Бемби.

— Почему ты избегаешь меня? — смиренно спросила Фалина.

— Мне нужно побыть одному, — сказал он. Он хотел сказать это легко, щадяще, но получилось жестоко; он и сам это понял.

А как спят разные птицы? В гнездах? На ветках? Почему они не падают?

Большинству животных для полноценного сна необходимо полностью расслабится, но только не птицам. Для большинства пернатых спокойный сон возможен только тогда, когда их мышцы ног максимально напряжены, — это позволят им держаться на ветке и не падать. Эти мышцы длинными сухожилиями соединены с пальцами. Когда птица садится, мышцы сокращаются, сухожилия натягиваются и пальцы сжимаются. Во время сна птица не может выпрямить ноги (во сне ее тело неподвижно), поэтому пальцы не выпускают опору. Просыпаясь, она приподнимает тело, сухожилия расслабляются, и замок «расщелкивается».

Чуть слышно Фалина спросила: — Ты не любишь меня?

— Не знаю, — ответил он.

Тогда она тихо ушла, и он остался один.

Сейчас он стоял под большим дубом, подставив лицо утреннему ветру. Ветер пахнул землей, росой и травой. Бемби глубоко вздохнул, вышел на луг.

И раздался удар грома.

Бемби ощутил ужасный толчок. Обезумев от страха, он кинулся в лес. Он не понимал, что случилось, он бежал и бежал… Вдруг его пронзила острая боль. Он почувствовал, как кровь течет у него по левому бедру. Силы оставили Бемби, и он упал.

— Вставай, Бемби! Вставай! — старик стоял над ним и бережно толкал его в плечо.

«Не могу», — хотел сказать Бемби, но Старый олень повторял и повторял: — Вставай! Вставай!.. — и такая настойчивость была в его голосе и такая нежность, что Бемби промолчал. Боль тоже на минуту утихла.

И тогда старик сказал: — Ну, поднимайся… Надо уходить, сын мой. «Сын мой»… Бемби услышал эти слова, устыдился своей слабости и, застонав от боли, встал.

— Ну вот! — ободряюще сказал отец и вздохнул: — Теперь пойдем.

Он поспешно зашагал, Бемби последовал за ним.

Не останавливаясь, на ходу, Старый олень говорил: — Ты должен вытерпеть любую боль… Ни в коем случае нельзя ложиться. Надо бежать, пока есть силы… Ты меня понял, Бемби?.. Бежать!.. Иначе ты погибнешь… Он убьет тебя… Скорей, скорей Бемби…

Бемби двигался, как в тумане. Боль вгрызалась в него при каждом шаге.

Они шли по кругу. Дорога казалась бесконечно долгой. Бемби с удивлением заметил, что они снова оказались у большого дуба.

Старый олень остановился. — Здесь! — прошептал он. — Здесь был Он… Теперь бежим, и быстрей!

Они побежали.

Вдруг старик снова остановился.

— Ты видишь?.. — крикнул он. — Тут ты лежал на земле…

Бемби увидел примятую траву, забрызганную кровью — его, Бемби, кровью.

Старик тщательно обнюхивал землю.

— Они уже были здесь… Он и собака… Бежим!

На бегу Бемби замечал красные капли на листьях кустов. «Здесь. Мы уже проходили по этому месту», — думал он, но говорить уже не мог.

— Так-так! — повеселевшим голосом сказал Старый олень. — Мы уже позади, за спиной у них, — и он круто развернулся и направился в противоположную сторону.

Бемби, пошатываясь, последовал за ним.

Неужели животные умеют лечиться?

Животные, безусловно, могут о себе позаботиться, но делают они это не осознанно, а по наитию, следуя чутью. Можно наблюдать эти умения, например, у собак. При отравлении они ищут траву, которая помогает им очистить желудок. Но, вероятно, автор несколько преувеличивает способность оленей найти лекарство для заживления раны от огнестрельного оружия. В таком случае животному можно надеяться только на силы своего организма.

— Съешь вот это, — старик остановился, разгреб траву и указал на крохотные темно-зеленые листочки. Бемби безропотно согласился. Листочки имели отвратительный горький вкус и противно пахли.

Спустя некоторое время старик спро-сил: — Не полегчало?

— Полегчало, — ответил Бемби и обрадовался, что снова может говорить.

— Теперь иди впереди меня, — велел Вожак, а когда они прошли несколько шагов, добавил: — Рана уже не кровоточит… — И они остановились.

Старый олень выглядел встревоженным и усталым, но заметно приободрился.

— Можно идти помедленней, — сказал он, — сейчас тебе надо передохнуть.

Они подошли к широкому оврагу, через который Бемби ни разу не перебирался. Старик осторожно спускался вниз, Бемби старался не отставать, но вскоре выбился из сил. Рана заныла, он тяжело дышал.

— Ты истекаешь кровью, — сказал отец. — Я знаю, что так и будет. Но теперь это не опасно… Они медленно пробирались сквозь заросли высоких буков. Земля была мягкой и скользкой. Голова гудела, Бемби трясло в лихорадке, но он шел. Миновали низкорослые дубки. Огромный поваленный ствол дерева придавил кустарник и преградил путь. Бемби чуть не свалился в яму.

— Мы пришли, — сказал Старый олень, — теперь можно отлежаться.

В небольшом укрытии под стволом дерева было сумрачно и тихо, сквозь листву, нависшую над ними, едва-едва просвечивало небо. — Устройся поудобней, — сказал старик, — здесь мы в безопасности.