Разрушитель кораблей - Паоло Бачигалупи

— Это разбившийся корабль, — покачав головой, ответила Пима. — А ты осталась в живых только потому, что Гвоздарь лучше большинства живущих здесь людей. Видимо, у него случился какой-то религиозный опыт. Может, у тебя «больной глаз».

— Нет у меня никакого «больного глаза», — мотнув головой, ответил Гвоздарь.

Пима глянула на него.

— Не думаешь, что расплачиваешься за удачу?

— Что такое «больной глаз»? — спросила Везучая Девочка.

— Ты не знаешь, что такое «больной глаз»? — уставившись на нее, спросила в ответ Пима.

— Никогда не слышала, — покачав головой, ответила та.

— Не знаешь, как умирающие предвидят будущее? Перед тем как Норны заберут их?

— Нет у меня «больного глаза», — устало сказал Гвоздарь. Сел на залитую солнечным светом палубу. — Может, если промою, получше станет.

— Не говори глупостей, — буркнула Пима. — Тебе ни от чего лучше не станет, только от лекарства.

Гвоздарь закрыл лицо ладонями.

— И сколько ждать? Когда твои люди приедут?

Везучая Девочка пожала плечами:

— GPS должен был дать им сигнал. Думаю, скоро.

— Ты такая важная персона?

— Весьма, — смущенно ответила она.

— А откуда ты родом? — спросил он. — Ты это от нас скрыла.

Везучая Девочка задумалась.

— Мы команда, — напомнила ей Пима.

— Меня зовут Чоудхури. Нита Чоудхури.

— Никогда не слышали о таких, — пожав плечами, ответили они.

— У меня фамилия матери, пока я не вступлю в права наследства, — сказала она и снова задумалась. — А фамилия отца — Патель.

И выжидательно замолчала.

Повисло молчание.

— Патель? — переспросила Пима. — «Патель Глобал Транзит»?

Они ошеломленно переглянулись.

— Так ты дочка босса? — спросил Гвоздарь. Пима с яростным лицом бросилась на Ниту и встряхнула ее.

— Так ты одна из этих проклятых богачей, которые деньги на крови делают?! — вскричала она.

— Нет!

— «Патель Глобал» скупают здесь все, — сказала Пима. — Мы их эмблему постоянно видим. Их, «Дженерал Электрик», «Флюид Дизайн» и «Ку-ок LG». Все только и говорят, что надо выполнять норму, чтобы эти чертовы скупщики не стали искать других поставщиков. В Ирландии или Бангладеш. «Лоусон энд Карлсон» даже респираторов нам не дают, чтобы цену сбить.

— Я не знала, — пристыженно ответила Нита. — Это дела корпорации… выбирать поставщиков вторичного сырья.

Она задумалась.

— Слом старых кораблей, наверное, единственный источник сырья.

Она отвела взгляд.

— Я никогда не вдавалась в подробности этого сегмента компании.

— Чертова богачка, — гневно сказала Пима. — Тебе повезло, что мы не знали, кто ты такая, когда ты валялась в своей спальне, заваленная мебелью.

— Оставь ее в покое, Пима, — сказал Гвоздарь. Его подташнивало, он чувствовал себя все хуже. — У нас появилась проблема посерьезнее. Гляди.

Он показал на горизонт.

Пима и Нита обернулись. Все трое глядели на полоску песка, ведущую к берегу. Прилив отступал. И со стороны берега, где ломали корабли, к ним двигалась группа людей, человек восемь-десять.

— Это твои люди за тобой пришли? — спросила Пима. — Твои чертовы торговцы?

Нита не обратила внимания на колкость и вытянула шею, вглядываясь.

— Не вижу.

Бегом бросилась в трюм и вернулась с подзорной трубой. Навела ее на группу людей.

— В шрамах и татуировках. Ваши люди?

Пима взяла у нее трубу и посмотрела.

— Ну? — настойчиво спросила Нита. — Одна из ваших команд, собирающих добычу?

— Еще хуже, — ответила Пима, качая головой и отдавая трубу Гвоздарю. — Гляди.

— Что значит «еще хуже»? — спросила Нита.

Взяв подзорную трубу здоровой рукой, Гвоздарь навел ее на берег вдали. Сначала увидел песок, лужи с морской водой, а затем и спешно идущих людей. Нашел среди них главного, увидел его лицо.

— Кровь и ржавь, — тихо выругался он.

— Что такое? — снова спросила Нита. — Кто там?

— Его отец, — со вздохом ответила Пима.

Ричард Лопес быстро шел по песку, благо вода отступила на время. С ним было много людей, вся его костоломная команда. Они поддерживали на берегу порядок, пока это им было выгодно, и ничего не делали, если выгоды с этого не было. На них сверкали найденные на кораблях камни, стальные цепочки и куски медной проволоки, обмотанные вокруг бицепсов. Мужчины и женщины, поработавшие в командах по тяжелым грузам, но сменившие эту работу на теневой бизнес в притонах, где играли, торговали наркотиками и гуляли с девочками.

Гвоздарь глядел на них, с трудом сдерживая страх, который охватил его сразу же, как он увидел ухмыляющееся лицо отца. Узнал и пару других. Жилистая женщина с жестким лицом, которую все звали Голубоглазой и которую Гвоздарь боялся, наверное, еще больше, чем отца. Еще один, на добрый фут выше остальных, с огромными мышцами. Тул, получеловек, которого Гвоздарь последний раз видел у Лаки Страйка. Узнал еще одного, Стального Лю, костолома из банды Красных Питонов. Каждого из них хватило бы, чтобы испугаться не на шутку.

На плечах отца подрагивали драконы. Отец вел сюда всю банду, решительно шагая вперед, обнажив в ухмылке желтые зубы. В подзорную трубу он выглядел большим, так, будто был уже совсем рядом.

Гвоздарь снова вздрогнул, и на этот раз не от озноба, вызванного заражением.

— Нам надо спрятаться.

— Думаешь, они уже знают, что мы здесь? — спросила Пима.

— Хорошо бы, чтобы нет, — ответил Гвоздарь, пытаясь встать, но не смог. Махнул рукой Пиме, прося о помощи.

— А что такое с твоим отцом? — спросила Нита.

Гвоздарь скривился, когда Пима подняла его на ноги. Сложно так вот все объяснить, когда речь идет о Ричарде Лопесе. Все равно что рассказывать об урагане-убийце. Думаешь, вот он, что все знаешь, а все оказывается еще хуже.

— Он плохой, — пробормотал он.

Пима закинула его руку себе на плечи и повела по наклонной палубе.

— Я видела, как он на ринге человека убил, — сказала Пима. — Побил, сбил с ног, а потом убил, хотя все и так признали его победу. В кровавое месиво его превратил и голову проломил.

Лицо Гвоздаря одеревенело. Он снова поглядел поверх сверкающей воды, туда, где шел его отец. Они шли быстро. Время уже не раннее, так что они уже наверняка под наркотой.