📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаПушки царя Иоганна - Иван Оченков

Пушки царя Иоганна - Иван Оченков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 114
Перейти на страницу:

А теперь еще и это перемирие… Густав Адольф не может не понимать, что как только польская армия, занятая осадой Риги, освободится, она попрет на меня. Но, не моргнув глазом, пошел на это. Почему? А ведь он все точно рассчитал! В сложившихся условиях Владиславу не победить. Ну, возьмет он в осаду Смоленск. Ну, простоит под ним год или два. Я соберусь с силами и разобью его… или он меня. Но все равно, в случае победы, больше чем пару-тройку городов он не захватит, и Москвы ему не видать как своих ушей. Поляки этого не смогли даже в той истории, где царем стал Миша Романов, а уж сейчас и подавно! И как бы ни закончилась эта война, моему закадычному дружку всё в кассу, потому как и мы и поляки от нее ослабнем. Ай да Густав, ай да сукин сын! Н-да, хороший из тебя король получился: друг хреновый, а король хоть куда!

– Простите, что вы сказали?

Елки! Я что, последнюю фразу вслух произнес?

– Господин Брюно, – начал я, пристально глядя в глаза посланнику, – у нас есть к вам поручение. Вы должны немедля известить нашего брата короля свевов, готов и вендов Густава II Адольфа, что мы желаем развестись с его сестрой принцессой Катариной Шведской, по причине невыполнения ею супружеских обязанностей, а также крайнего, я бы даже сказал, лютого, несходства характерами!

– Что?! – На выпученные глаза изумленного дипломата было больно смотреть, но я еще не закончил.

– Кроме того, я прошу содействия нашего брата в немедленной отправке ко мне нашего сына принца Карла Густава и дочери принцессы Евгении. Как известно, дети суть плоть и кровь отцовы и должны находиться при нем. А то, что принцесса Катарина удерживает их вдали от нашего величества, прямо и недвусмысленно противоречит нашей воле. Dixi!

Фух! Похоже, впервые за время ношения короны я, как и подобает монарху, столько времени говорил о себе во множественном лице. Посланник выглядит так, как будто его мешком огрели. Бояре по-немецки не больно-то понимают, но, кажется, прониклись интонацией и тоже настороженно помалкивают. Вельяминов, скорее всего, понял, но молчит – и правильно делает. Не до него сейчас.

Скажу сразу, я вовсе не собираюсь всерьез разводиться с Катариной. Нет, она мне нужна больше, чем когда-либо. Я хочу всерьез изменить быт своего царства, и без царицы, принадлежащей к царствующему дому, тут не обойтись. От королевской дочери не так просто требовать соблюдения домостроя. Так что сначала изменения коснутся моей семьи, потом ближних бояр, затем дворянства, а там, глядишь, и до остального народа дойдет. Можно, конечно, и как Петр I в моей истории – насильно резать бороды и полы кафтанов, но я хочу эволюции. Плавной и по возможности мирной. Только надо, чтобы женушка приехала и перестала ерундой маяться. И чтобы братец ее немного в себя пришел, а то вообразил невесть что. Интриган хренов!

Георг Брюно, все еще ошарашенно поглядывая на меня, кланяется и уходит. Бояре вполголоса обсуждают увиденное, видимо пытаясь понять, что же все-таки случилось. Тут со скамьи поднялся боярин князь Сицкий и, вопросительно глядя, попытался привлечь мое внимание.

– Сказать чего хочешь, Андрей Юрьевич?

– Так это, государь… ты что же, с царицей Катериной развестись желаешь?

Так, не понял… ты что же это – немецкий знаешь или еще как догадался? Князь говорит с неподдельным интересом и так наивно лупает при этом глазами, что невольно хочется улыбнуться. Интерес его, кстати, понятен – у боярина почти взрослая дочь, в которой он, по слухам, души не чает. А почему бы и не подразнить его?

– Не отпускает король свою сестру, – отвечаю ему со скорбным видом. – А я еще молод, мне без жены скучно.

– И то верно, – с готовностью подхватывает Сицкий, – не годится одному жить. Грех это! Надо тебе, государь, новую жену подыскать.

– Да где же ее сыщешь?

– Как где? Да мало ли девиц на Руси красивых да благонравных и хорошего притом рода! Взять хоть мою Аграфену…

– Погоди, Андрей Юрьевич, – перебивает шустрого боярина Долгоруков, – на твоей Аграфене свет клином не сошелся! Есть девицы и повыше родом!

– Это что ты такое говоришь, князь Владимир, – изумляется боярин, – какие такие девицы повыше Сицких родом? Уж не про свою ли ты Марью разговор завел?..

– Верно толкует Долгоруков, – кричит кто-то из задних рядов вскочивших разом думцев, – мало ли девок красных по всей Руси! Вот пусть государь смотр невест объявит да на нем будущую царицу и выберет!

Выкрик поддерживается одобрительным гулом присутствующих, но тут его перекрывает стук посоха по выложенному каменными плитами полу.

– Цыть вы, – трубно восклицает митрополит Исидор, – разгалделись, точно сороки!

Шум понемногу стихает, и владыко выходит вперед, обжигая повскакивавших бояр и окольничих пронзительным взглядом. Те невольно склоняются перед местоблюстителем патриаршего престола, и настает тишина.

– Государь, – кланяется мне церковный иерарх, – правильно ли мы тебя поняли, что ты желаешь развестись со своей венчаной женой царицей Катериной Свейской?

– Владыко, – отвечаю я ему, стараясь как можно осторожнее подбирать слова, чтобы не сболтнуть лишнего, – все, что я хочу, это чтобы в моей душе, моей семье и моей стране воцарился мир! И пока моя жена и мои дети находятся вдали от меня, нет мне покоя.

Богом клянусь, что если моя супруга, не прекословя мне более, приедет в Москву и примет святое крещение, не стану и помышлять о другой жене!

– И крест в том поцелуешь? – подозрительно глядя на меня, вопрошает митрополит.

Делать нечего: быстрым шагом подхожу к Исидору и, опустившись на колено, прикладываюсь к большому наперсному кресту. Тот в ответ осеняет меня крестным знамением и, наклонившись, тихонько спрашивает:

– И в Кукуй на блуд ездить перестанешь?

Едва не поперхнувшись, поднимаюсь на ноги и задумчиво смотрю на него, размышляя, как лучше ответить.

– Поверь, владыко, – так же тихо отвечаю я ему, – если Катерина Карловна приедет, то мне точно не до блуда станет.

По одухотворенному лицу митрополита точно видно, что он не слишком-то мне верит. Однако возражать он не стал и снова громко провозгласил:

– Быть по сему, а мы будем смиренно молить Господа, чтобы он вразумил царицу Катерину и она поскорее приехала!

Церковь, в его лице, ясно и недвусмысленно высказала свою точку зрения, но, похоже, у некоторых думцев на этот счет появились свои мысли. Князь Сицкий, очевидно, уже представил себя моим тестем и немного ошалел от открывающихся перспектив.

– Мы все государевы холопы, и что бы он ни повелел, его царскую волю выполним! Однако чего ты, владыко, Катерину Свейскую царицей именуешь? Ты ее не крестил, государя с ней не венчал – какая же она царица!

– Тихо, князь Андрей Юрьевич, – останавливаю я его пыл, – как владыко сказал, так и будет. Такова моя воля!

Только что снова начавшие галдеть бояре стихают и дружно кланяются, а я разворачиваюсь и ухожу, дав понять, что прения окончены. Но думцы, проводив меня и рынд взглядами, остаются при своем мнении. Князь Владимир Тимофеевич Долгоруков, хитро прищурившись, первым выражает его:

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 114
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?