Шут специального назначения - Александр Шувалов

– Просто так, – отозвался я, – от хорошего настроения. Давай-ка все-таки ближе к телу.

Никто, получается, не смог предположить, чем же я займусь на гражданке. Ни этот дипломированный знаток человеческих душ, ни бывший наставник по прозвищу Химик со всем его опытом. Ни даже я сам.

– Бога ради, – согласился Толя, – к телу так к телу. Ты, кстати, все помнишь, что случилось после нашей встречи?

– Фрагментами.

И как в тумане. Вспоминается, как отключился. Пришел ненадолго в себя в багажнике. Просторном таком, на три коммерса вместимостью, как говаривал один знакомый, что слегка бандитствовал в девяностых. Опять отключился.

Потом, помню, выдернули меня за ремень наружу и отнесли, как котенка, в дом. Там усадили в кресло, что-то вкололи. Дальше провал в памяти. Очнулся, что-то пил. Неистово блевал. Отрубился по новой. Опять очнулся, снова блевал, но теперь уже желчью. Последнее, что осталось в памяти: мне ставят капельницу и запихивают в пасть какие-то таблетки. Все.

– Тогда напоминаю: с тобой как следует поработали, потом хорошенько почистили организм. Иначе ты бы еще неделю валялся.

– Спасибо, – с чувством произнес я. – И как результаты?

– Отвечаю по порядку. Первое, не стоит благодарности, это наша работа. Второе, мы теперь в курсе, где находятся твои нычки. Этой ночью все три точки отработаны. Деньги, не вызывающая, кстати, восторга, сумма, документы и все прочее теперь у нас. На ответственном хранении.

– Это больно.

– Прости, оговорился, – наклонился и похлопал меня по плечу, – отработаны все пять точек.

– А вот это уже – … – молвил я. На сей раз – от всей души.

– Но есть и хорошая новость, – голосом ведущего «Поля чудес» проговорил тезка Толя.

– Да что ты говоришь! – оскалился в скорбной улыбке голодранца я. – И какая же?

– Сработаешь на нас один только раз, не только все тебе вернем, – он поднял вверх указательный палец, – еще и сверху добавим. И самое главное, ты слушаешь?

– Угу, – кивнул я, – слушаю, слушаю.

– Самое для тебя главное, что дальше? Не задумывался? – и этот о том же…

Да, господи боже ж ты мой, святые укупники, великомученица Арина-мать солдатская! Это самое «что же дальше» меня регулярно в покое не оставляет. И почему-то ответы дают совершенно посторонние люди.

– Что… – закашлялся, попил водички. – Что ты имеешь в виду?

– Что имею? – хохотнул он. – А тебе не надоело работать на всякую шпану?

– В смысле?

– В буквальном. Когда нам понадобился исполнитель, обратились к твоему главному, и он тебя…

– Сдал… – догадался я.

– Как стеклотару, – подтвердил Толя. – А вот теперь давай думай, голова, куда потом пойдешь.

– А не рано? – робко спросил я.

– Самое время, – уверенно заметил он. – Так что не грусти. Все, что с тобой случилось, только к лучшему.

– Это ты меня типа вербуешь?

– Я тебе, дурачок, шанс даю, – тихо сказал Толя. – Парень ты хваткий, вступительный экзамен выдержал нормально, я сам все видел. Так что, считай, вытянул выигрышный билет. Что скажешь?

Я сморщил лоб, помолчал чуток. Тоскливо заглянул в чашку.

– А можно еще немного кофе?

– Сам удивишься, когда узнаешь, как много и чего всякого тебе теперь можно. Прямо-таки обалдеешь.

Если честно, уже обалдел.

– «Бергман и Стокс» 3572 две тысячи третьего года разлива! Как тебе?

– Да не вопрос. – Мосластый лохматый мужик по прозвищу Викторыч проглотил пару таблеток. С видимым отвращением запил остывшим чайком. – Сделаю. А вот ты, начальник…

– Сомневаешься в моих возможностях? – приподнял в легком удивлении бровь консультант Саня Котов. – Напрасно. Тебя менты, пардон, полицаи почти два года разыскивали? – И сам же ответил: – Разыскивали. Нашли? Хрен там. А я, когда понадобилось, за неделю сподобился.

– Это да.

– И остальные проблемы решу. Сделаешь дело и свободен, как все народы Гондураса. Гуляй себе на все четыре стороны одновременно.

– Ага, – сварливо буркнул Викторыч, – до первого постового. На мне ж три дела, на минутку. Мусарня на хвосте, говорят, еще и фэбосы подключились, – закурил и тут же зашелся в кашле. – Не, никотин – точно яд.

– Как и алкоголь, дружище, – внушительно произнес Саня. Викторыч стыдливо потупил взор.

– Нервы, начальник. Вчера накатил для успокоения самую малость, потом еще чуток…

– И так до самого утра, – подхватил Котов. – Ладно! – легонько хлопнул по столу ладошкой размером со штык лопаты. – Соберись! С этой минуты мысли только о работе. Еще раз спрашиваю, уверен, что с этим «Бергманом» справишься? Его ведь недаром «Бульдогом» прозвали.

– И это знаешь?

– Учусь, – признался «гражданин начальник», – повышаю уровень, вникаю в тонкости. И все же?

– Говорю же, не вопрос, – с легкой обидой отозвался человек с погонялом Викторыч. – Ящик, конечно, не туфтовый, но за двадцать – двадцать пять минут управлюсь, отвечаю.

– Иди ты! – восхитился Саня. – А мне знающие люди говорили, час-полтора.

– Значит, такие они знающие, – проворчал тот. – Набери полный рот чего невкусного и наплюй им в морды. Хотя кто как умеет, – отхлебнул чайку и опять закурил. Крайне осторожно. Кому-то из молодых и за три часа не управиться, а тот же Химик или Аркаша-Маленький в четверть часа уложились бы.

– Кто такие?

– Легенды нашего городка, – с чувством глубокого корпоративного почтения к коллегам по ремеслу отозвался Викторыч. – Только оба давно не в теме. Химик уже лет пятнадцать как от дел отошел, а Аркаша в две тысячи третьем помер в Южлаге.

– А молодняк нынче безрукий пошел? – поинтересовался непонятно по каким вопросам консультант. – Или безголовый? А может, просто брюзжишь по-стариковски?

– Не все, конечно. В прошлом году, по слухам, объявился один. Лихой вроде пацанчик, с приличной школой. Если годков пять в ремесле продержится, будет толк.

– Откуда объявился?

– А хрен его знает. Из-за бугра, поговаривают… – спохватился Викторыч. – А к чему все эти вопросы? Уголовка же вроде не твой профиль.

– Так просто, – рассмеялся Саня. – Природная любознательность, и потом хрен сейчас разберешь, где кончается уголовка и начинается… – сделал крошечную паузу. – И начинается что-нибудь другое.

– Тебе виднее, – кивнул Викторыч. Допил чай и опять потянулся к сигаретам. – В общем, так, – подвел итог Котов, – приходишь, потрошишь этого «Бульдога» и забираешь коробку.