Гонка за Нобелем - Брайан Китинг

Но не это удручало меня в Нобелевской премии по физике 2013 года. Я не мог смириться с тем, что признание досталось только Энглеру и Хиггсу. По правилам Нобелевского комитета премия может присуждаться не более чем трем ученым (еще одна «разбитая линза», о которой мы подробнее поговорим в 13-й главе). Однако в этих двух экспериментах участвовало около 6000 ученых. И даже при ограничении «не больше трех» премия 2013 года была присуждена только двоим, хотя на тот момент в живых оставалось как минимум еще три физика, внесших значительный вклад в это открытие.

Одним из этих проигнорированных ученых был Джеральд Гуральник, один из моих наставников в Университете Брауна, где он преподавал нам расширенный курс квантовой механики. Но я научился у него гораздо большему, и прежде всего тому, как правильно руководить молодыми учеными.

Джерри был блестящим ученым и замечательным человеком. Его статья, написанная в соавторстве с Робертом Хагеном и Томом Кибблом, была опубликована в том же номере Physical Review Letters за 1964 год, что и статья Энглера и Роберта Браута. Многие физики считали работу Гуральника, Хагена и Киббла по крайней мере столь же значимой, что и работы Энглера, Браута и Хиггса. Из всех работ, которые могли претендовать на пальму первенства в теоретическом прогнозировании бозона, именно в работе Гуральника и его соавторов была действительно решена проблема надоедливых голдстоунских бозонов{2}. Но Джерри, казалось, не испытывал никакой горечи по поводу того, что Нобелевский комитет обошел его стороной. После того как Энглер и Хиггс получили награду, Джерри сказал: «Я испытываю потрясающее чувство удовлетворения и воодушевления. Мы взялись за решение интересной и сложной абстрактной проблемы — и полученный нами ответ поистине поразителен»{3}.

В отличие от него, я не был столь невозмутим. Я намеревался исправить несправедливость и выдвинуть кандидатуру Джерри, если у меня будет право номинировать лауреатов. Но я не успел: Джеральд Гуральник умер в 2014 году в возрасте 77 лет, за год до того, как я получил заветное письмо-приглашение.

Получив приглашение стать номинантором, первым делом я подумал о Вере Рубин. У нее были все шансы: по слухам, ее номинировали на Нобелевскую премию на протяжении нескольких десятилетий. Она собрала в своей копилке почти все существующие научные награды и почести. Она стала второй женщиной-астрономом после Маргарет Бербидж, выбранной членом Национальной академии наук. Путь Веры Рубин в пантеон астрономии начался в Калифорнийском университете в Сан-Диего в 1963 году, где ее наставниками были талантливые супруги Бербидж (помните первые два Б в статье ББФХ, посвященной звездному нуклеосинтезу?){4}.

Рубин была причастна к открытию темной материи[17]. Как и Эдвин Хаббл, Вера Рубин была зачарована миром галактик и их причудливой динамикой. Но если Хаббл изучал движение системы галактик в целом, то Рубин сосредоточилась на изучении странного поведения самих галактик.

Ранее Маргарет Бербидж обнаружила, что во вращении галактики имеются некоторые необъяснимые странности, но не стала углубляться в их причины. Вскоре эти космические вертушки стали фирменным инструментарием Рубин. Под руководством Маргарет Рубин сделала первые измерения вращения галактики, используя методы спектрографии. Точные спектрограммы позволили Рубин рассчитать скорость вращения звезд в отдаленных галактиках. Анализируя небольшое красное и синее смещение в частоте вращения звезд в спиральных рукавах галактик, она обнаружила нечто удивительное: скорость их вращения не замедлялась по мере удаления от центра, чего можно было ожидать, если бы звезды в галактиках подчинялись тем же законам, что и планеты в Солнечной системе. Вместе со своим коллегой Кентом Фордом Рубин показала, что такое отсутствие замедления на периферии наблюдалось повсеместно: ни одна галактика не вела себя так, как увеличенная Солнечная система, у которой бо́льшая часть массы сосредоточена в Солнце, которое является и основным источником излучения.

На своем пути к звездам Рубин столкнулась и с другими темными силами. После долгого противостояния обструкционизму в какой-то момент она даже подумывала оставить астрономию: женщинам-астрономам запрещали работать в обсерватории под предлогом того, что там нет женских туалетов. Рубин восстановила равноправие. Вот как рассказывала об этом астроном Нета Бакалл: «Она взяла лист бумаги, вырезала из него маленькую юбку и приклеила ее на изображение человечка на двери мужского туалета. „Теперь у нас есть женский туалет“, — заявила она»{5}.

Наставничество Маргарет и Джеффа Бербидж сыграло решающую роль в успехе Рубин. «Интерес Бербидж к моим исследованиям убедил меня в том, что я могу внести вклад в астрономическую науку», — сказала Рубин в 2002 году, подчеркивая, как важны примеры для подражания в физической науке, где представлены не все группы населения{6}.

Было много споров вокруг того, почему в 2016 году Нобелевский комитет — в который раз — не удостоил Рубин премии. Это было тем более странно, что Нобелевская премия по физике за 2011 год была присуждена за открытие темной энергии. Многие считали, что это чистой воды сексизм. Другие говорили, что Рубин «просто» сделала «открытие» — т. е. обнаружила эффект, но не дала ему научного объяснения. Но, по словам физика-теоретика Лизы Рэндалл, то же самое можно сказать и о таких открытиях, получивших нобелевское золото, как открытие космического микроволнового фона, темной энергии и высокотемпературной сверхпроводимости{7}. Открытие Рубин отвечало лучшим традициям точной науки. За два десятилетия исследований она практически доказала реальность темной материи. Как заметил астроном Джереми Острайкер, «благодаря работам Веры к началу 80-х годов большинство астрономов признали существование темной материи»{8}. Хаббл мог бы гордиться.

Вере Рубин так и не позвонили из Швеции. Она умерла на Рождество 2016 года. Многие мои коллеги оплакивали ее уход не только потому, что это было огромной потерей для человечества, но и потому, что так мало осталось тех, кто был свидетелем последнего случая, когда женщина получала Нобелевскую премию за физику[18]. Казалось бы, кто, как не Рубин?

Как и у природы, у Нобелевской премии есть свои сезоны. Каждый год в октябре начинается сезон объявления победителей в шести номинациях. За этим следует сезон награждения: церемония вручения премии ежегодно проводится 10 декабря, в годовщину смерти Альфреда Нобеля. Существует также менее известный нобелевский сезон: сезон номинации, который заканчивается глухой зимой в полночь 31 января по стокгольмскому времени. Это конечный срок, к которому номинаторы должны представить свой список кандидатур. Здесь нет никаких поблажек и промедление недопустимо.