Трофейная ведьма - Лана Ежова

— Знаешь, что может вернуть тебе магию? — Выражение лица у Розы было хитрое-прехитрое. Казалось, еще мгновение — и она оближется, как поужинавшая курочкой лиса.

— Что? — нетерпеливо спросила, подыграв ей.

На самом деле меня интересовал не тот бред, что она несла, а почему у нее блестят глаза. Неужели пьяная или под дурманом? Да нет, непохоже.

— Ты вернешь свою силу, разделив постель с демоном, — торжественно сообщила ведьма.

На пару секунд я онемела. А затем меня прорвало от смеха. Какой абсурд! Она действительно облилась чем-то!

— Чего ржешь, кобыла? — окрысилась Роза. — Я тебе открыла строжайшую тайну, а ты не оценила, дрянь глумливая!

— Ну да, вернется сила… если демон не допьет ее остатки вместе с жизнью дуры, прыгнувшей к нему в койку.

Змеева прищурилась.

— О полезности связи с демоном ты могла бы прочитать сама.

Учитывая, что гримуар хранит старшая ведьма дома, я теперь, оставшись одна, могла ее прочитать… Минуточку! Да у меня только что ненавязчиво пытались выведать, цела ли книга! А я уши развесила!

— Да… Была бы у меня книга Вороновых, я обязательно посмотрела бы.

Вопреки моим ожиданиям, всплеска недовольства со стороны провокаторши не последовало. Потеряв ко мне интерес, она продолжила поиски не допускающих беременность трав. Что ж, пусть ищет. Двадцать первый век на дворе. Кроме растений есть еще и гормоны. Противозачаточный имплантат под кожу решает многие девичьи проблемы. Но разве это придет замшелым ведьмам в голову?

Роза успела обыскать только кухню, как в нее влетел мрачный Герман.

— Вероника, я в «Стилет» на пару часов. Утром мы едем в столицу, но, уверен, ты это уже и так знаешь.

Хм, назвал мое полное имя? Значит, расстроился, что узнал о сестре не от меня, а от матери.

— Прости, что не сказала, — искренне повинилась я. — Но это было право твоей матери.

— Я знаю. — Лицо охотника смягчилось. Обняв и поцеловав в висок, он быстрым шагом вышел из кухни, напоследок предупредив: — Ложись спать, не жди меня.

Ясно. Идет пить…

Вот за что я порой злилась на добряка Громилу, так за бар его прабабки. Там подавали настолько ядреные напитки, что охотников приходилось порой откачивать. Мухоморовка в «Стилете» — огненное пойло, я бы не рискнула его даже понюхать.

Ох, уж лучше бы меня ждала ночь без сна, чем теперь переживать, выдержит ли закаленный разнообразными ядами, но все же не бессмертный организм Германа адскую смесь производства чокнутой ведьмы…

Задумавшись, не сразу заметила сгущающиеся над моей головой тучи. Едва слышное хмыканье вернуло с небес на землю. Оглянулась — Стелла, вскинув тонкую бровь, криво улыбалась и как-то по-новому смотрела на меня, будто видя что-то ранее не замеченное. Оценивающе? С интересом прозектора?.. Что-то мне не по себе.

— Вероника, проводи нас, — велела она.

Августовская ночь баловала прохладой и бархатно-черной бездной, усеянной мириадами звезд. Цикады трещали без удержу, где-то хныкал сыч. Пахло цветами и спелыми яблоками.

— Ты должна убедить Германа не привозить сюда отца моей внучки, — сойдя с крыльца, без экивоков заявила Волкова.

— Простите, что?..

Два чувства одновременно охватили меня: радость, что охотник отказался убивать безобидного Матвея, ужас, что Стелла требует невозможного. Нет, ни за что! Я не буду требовать от Геры то, что отяжелит его душу. Ни к чему хорошему ненужное убийство не приведет. Одно дело убивать одержимых, и совсем другое — невинного человека.

— Ты ее прекрасно поняла! — раздраженно рявкнула Роза. — Посторонний человек в городе нам не нужен.

— Стелла, я заранее говорю: у меня не выйдет. Вы же знаете, каким упрямцем порой бывает ваш сын!

— А ты постарайся его убедить. — Верховная ведьма Темных Вод прищурилась. — Подсуетись, Вероника.

Я понимала, что ничего хорошего из моей прямоты не выйдет. Что, резко отказывая, откровенно нарывалась на наказание — Стелла не любила, чтобы ей возражали. Что ж, придется готовиться к боли… Но разве могла я поступить по-другому? Ладно, могла. К примеру, солгать, что попытаюсь. Вот только у ведьмы острый нюх на ложь, а я слишком устала за день, чтобы врать убедительно.

— Стелла, я не стану уговаривать Германа убить человека.

— Не станешь? — Она недобро усмехнулась. — Подумай хорошенько, Вероника.

— Нет, я не должна о таком просить вашего сына.

Стелла какое-то время молча, а затем с видом оскорбленной королевы, объявляющей приговор, произнесла:

— Хорошо, упрямая девчонка, вот тогда тебе стимул…

Продолжение фразы я не расслышала — кулон на шее, подчиняясь ее мысленному приказу, ожил. Легкое покалывание, будто иголочками, почти сразу сменилось жгучим пламенем, которое пожирало мою шею, быстро перекидываясь на грудную клетку.

Боль… К ней нельзя подготовиться.

— Нет… прошу вас…

Я не могла противостоять заклинанию, я могла только громко стонать.

— Миу-у!

Сквозь слезы увидела, как из темноты сада вылетели белые шары.

— Ай! — совсем не по-королевски взвизгнула Стелла.

Кошки. Они накинулись на нее, царапая лодыжки, раздирая когтями подол платья.

— Да что это такое?! — завопила она, топая ногами. — Кыш! Пошли прочь!

— Брысь, дрянь! — вторила ей растерявшаяся Роза.

Разумеется, ведьмы сразу забыли обо мне — и украшение вмиг остыло, перестав наказывать за отказ. Я смогла отдышаться.

— Пошли прочь, паршивки! — орала Стелла. С ее руки слетели золотистые искры, подпаливая шубки агрессивных сиамцев. — Убирайтесь! Распустила Жанка вас!

Через несколько минут, когда неожиданные защитники, мяукая, скрылись в темноте, а Стелла пришла в себя, я вновь попала под перекрестный огонь двух гневных взглядов.

— Вероника, если я узнаю, что это нападение твоих рук дело, тебе не жить! — с яростью в голосе прошипела главная ведьма общины.

— Как? — печально спросила я, старательно давя даже намеки на слезы — еще не хватало расплакаться при этих гадюках. — Оставшихся крох не хватает даже на полноценное управление моими птицами, что тут говорить о чужих животных. Да я и раньше не была Вероникой Ворон.

— Истинных давно не рождалось, — буркнула мрачная Роза себе под нос. — Не ущербной себя с ними сравнивать.

— Подумай, Вероника, над тем, что я сказала. Мне нужна моя внучка, но не ее отец.

Не прощаясь, взъерошенная Стелла покинула двор сына. А я, прижимая руку к горлу, поплелась в дом.

Боль от кулона-удавки прошла, но не страх. Когда-нибудь моя мучительница не рассчитает свои силы, вовремя не остановится… Или не пожелает останавливаться. Я это осознавала, но как спастись, не знала. Точнее, знала, но что-то план не спешил воплощаться в жизнь так, как задумала. Еще тот из меня стратег…