Тайна трех сироток - Лариса Соболева

– И-и-и!!! – Это завизжала продавщица. – Сволочь! Скотина! Урод!

Непонятным образом накренилась, а потом завалилась и вторая палатка с книжками, блокнотами, авторучками…

– А-а-а!!! – Вторая продавщица подала голос.

Первый из легавых поскользнулся на каком-то фрукте и упал, два вторых затормозили, растерявшись, правда, всего этого Максим не видел. Он уже сидел в машине, поворачивая ключ в зажигании. Взревел мотор.

– Это моя машина! – послышался панический визг.

Выжав сцепление, Максим схватился за руль, перевел рычаг на первую передачу… Прямо перед его носом на капот упала девица, барабаня по нему руками и безобразно вопя в тональности стервы, которую убить не жалко:

– Пошел вон! Отдай машину! Помогите! Воры! Угоняют мою машину!

– Уберись, психопатка! – гаркнул Максим.

– Макс?!! – вытаращила безумные глаза…

– Настя? – узнал он. – Быстро в машину!

Не соображая, что происходит, а подчиняясь исключительно жадности, когда не хочется (ой как не хочется!) терять колеса, какой бы рухлядью они ни были, Настя забралась на пассажирское место. А это упущенное время, теперь на багажное отделение рухнула туша, изрыгая:

– Стоять! Руки вверх!..

– Держись! – неизвестно кому крикнул Максим и дал по газам.

Ким сполз по заду авто, как по льду, и благополучно приземлился на дорогу, вдыхая выхлопные газы.

Настя хватала ртом воздух, Лана устроилась неплохо, держась за спинку сиденья водителя, смотрела назад, не без удовлетворения сообщила:

– Он свалился! Живой, живой… Стоит на коленях… Машет нам… Теперь нас не догонят.

– Что… что это значит? – запинаясь, спросила Настя.

– За нами гонятся, – ответила Лана. – Милиция. А мы убегаем.

– Макс! – обалдела Настя. – Ты вор? Угонщик? А это кто? – Она имела в виду Лану. – Вы банда?

Он молчал, стиснув зубы. Максим понимал, что отъехать надо как можно дальше, убедиться, что на хвосте не висят менты, только потом отдаст Насте ее дерьмовую тачку, которая, к счастью, не заглохла.

– Куда ты едешь? – психовала Настя. – Немедленно остановись!

– Да заткнись же! – рассвирепел Максим. – Заберешь ты свою арбу покалеченную, истеричка. Позже!

– Я истеричка?! – взревела Настя. – А ты хам! И вор!

В защиту Максима выступила Лана:

– Что вы кричите на него? Вам же сказали, машину вы получите назад, значит, Макс не вор. Неужели не понятно?

– А ты кто такая? – развернулась к ней свирепая Настя. – Неужели подружка? Макс, ты переключился на малолетних?

– Вы очень глупая, – констатировала Лана.

– Что?! Нахалка. Нет, украли мою машину, еще и оскорбляют! И кто? Соплячка. Это уму непостижимо! Макс, ты соображаешь, что делаешь?

Но он, по всей видимости, не соображал, а с напряжением выворачивал руль, поглядывая в зеркало заднего вида. По вискам и щекам катился пот, брови сошлись на переносице, глаза – безумца. Заподозрив, что он неадекватен, Настя решила его не злить и подождать, как будут развертываться события, ведь на ходу все равно не выпрыгнешь. В то же время она перебирала в уме, чем защищаться, если понадобится.

Нашлось подходящее и практически безлюдное место, Максим остановился, упал лбом на руль и так сидел с минуту. Неожиданно выпрямился, взглянул на Настю и спокойно, будто они мирно покатались, сказал:

– Забирай свою телегу, спасибо за аренду.

Вышел, хлопнул дверцей. За ним выбралась из машины Лана, не попрощавшись с хозяйкой.

– Макс! – окликнула Настя, озадаченная и его непредсказуемостью, и нелепым событием, которое не вписывалось в его образ. – Макс, подожди.

Он остановился, повернулся к ней, устало спросил:

– Чего тебе?

Только сейчас она приметила изменения в нем: небрит, похудел, неопрятен, сутулый, лохматый. С него сошел налет снобизма, это угадывалось по выражению лица, оно стало озабоченным, затравленным и немного изможденным. А может, более человеческим, раньше Максим больше походил на манекен с компьютерной программой, но не исключено, что ее первое впечатление было ошибочным.

Настя приблизилась к ним и, слегка снизив тональность, сказала:

– Ты можешь объяснить, что происходит?

– Зачем тебе? – вяло спросил он.

– Ну, ты даешь! Я попадаю в идиотскую ситуацию и не имею права спросить? Почему за тобой гналась милиция? Почему ты угнал мою машину?

– Ну, хорошо, – усмехнулся Максим. – Я подозреваюсь в убийстве двух девушек-сестер…

– Трех, я думаю, – вставила Лана.

– Слышала? – кивнул он в сторону девчонки. – Трех! Естественно, скрываюсь от милиции, не живу дома, не хожу на работу, но сегодня… Короче, ты сама видела.

– Бред какой-то! – взмахнула руками Настя. – Ничего не понимаю. А это кто? – указала она ладонями на Лану.

– Сестра убитых.

– И она подозревается?!

– Нет, надеюсь. Лана случайно осталась живой, прибилась ко мне, но я думал, убила она, поэтому искал ее.

Настя беспомощно подняла плечи и развела руками, что означало неразбериху в ее голове.

– Ладно, не парься, – сказал Максим. – Я многого не понимаю, куда уж тебе. Номер твоей телеги менты наверняка запомнили, по логике, обязательно прискачут к тебе. Думаю, они не знают, что мы с тобой слегка знакомы, поэтому скажи так. Неизвестный негодяй угонял твою машину, ты вовремя запрыгнула в нее, умирала от страха всю дорогу, боялась, что тебя убьют. Потом негодяй внезапно остановился, вышел из машины и ушел, ничего не сказав. Тебе не трудно это сделать? Тем более что ты скажешь почти правду.

– Не трудно, – пробормотала Настя потерянно. – То есть мне не называть твое имя? А почему они не должны знать, что мы знакомы? Что в этом такого?

– Да о себе позаботься, о себе. Ты и так сегодня получила хорошую дозу адреналина, а из-за нас можешь оказаться в хреновом положении. Ведь ты уехала со мной, когда меня хотели арестовать, уехала в машине, которая принадлежит тебе. Какая их логика? Ты моя сообщница, соучастница, напарница, помощница… Не знаю, что тебе припишут, но проблем точно не оберешься. Зачем тебе это?

– Действительно…

– Ну, бывай. Извини, что так вышло.

– Подожди! – остановила она его. – Макс, все, что ты мне тут… в это невозможно поверить.

– И не верь.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Дайте денег, – встряла Лана. – Если, конечно, у вас есть. Мы последний раз ели вчера.

– Денег? – переспросила Настя, будто эти бумажки имеют еще какое-то значение, но она об этом не знает.