Флейта Вивьeн.Бунтарка в академии Смерти - Рэй Марикава

- Хотите прокатиться на колесе Дьявола?

— Хммм… Возможно. Почему бы и нет?

— Конечно! — Шут развёл руками, едва не выронив дудочку от обиды. — Валяйте, Ваша Мрачность… Раз мои смертельно острые, страшно злободневные, искромётные шутки и зажигательные танцы больше не веселят…

— Никогда не веселили, — отрезала Смерть и решительно направилась к прилавку болотного эльфа. — Лучше взгляни-ка сюда, — Смерть наклонилась и аккуратно, словно вазу тончайшей работы эльфийского стекла, взяла в руки тряпичную куклу, набитую травой. — Ты смотри, а? — пробормотала Смерть, проведя костяшкой по скользкому шёлку ярко-алого сердца.

— Да на что тут любоваться, Ваша гремящая ржавыми ключами Скупость?

— Не называй меня так.

— Хорошо, Ваша Смертность, не буду. Это же просто… О! Ваша бесценная Костлявость, это…это то, что я думаю?!

— А что ты думаешь по этому поводу, Шут?

Шут и Смерть склонились над тонкой изящной шпилькой в мерцающем рубиновыми искрами футляре. Кристалл в форме сердца украшал артефакт, от которого горячими, мощными волнами лилась сила — сила, что могла принадлежать только божеству.

— Не может быть, — взвизгнул Шут, гремя бубенчиками на колпаке. — Это же…

— Эйнари, Богиня Любви, — кивнула Смерть. — Глупая, но очень красивая Богиня. Надо ей вернуть…

— Вы уверены, о правительница Преисподней, повелительница Мрака, собирающая жизни…

— Ну, хватит! — Смерть раздражённо щёлкнула костяшками, и Шут на мгновение исчез в мёртвом огне. — Хватит всё это перечислять! Знаешь же, что не люблю, — уже мягче проворчала Смерть и вновь склонилась над куклами.

— Эх, Вашество, — всхлипнул слуга Леди Теней. — Я что? Я скромный Шут, семенящий за Смертью во Мраке. Играю на дудочке — развлекаю крыс. Мне-то что, — повторил он, стряхивая пепел с ключицы. — Только косточки почистить! Колпачок жалко… Ваше Смертейшество, вы опять спалили мой чудесный колпачок, а ведь обещали этого не делать… Сколько раз я Вас просил…

Смерть не слышала. Она внимательно рассматривала тряпичные фигурки.

— Девочка, — пояснила Смерть самой себе, поднося к пустым глазницам одну из них, у которой волосы из золотой соломы были стянуты по обе стороны алым шнурком. — А это — мальчик, — решила она, прижимая к себе куклу с одним крошечным клочком соломы на макушке. — Удивительно! Возьми их с собой, Шут. Будут чУдно смотреться на полках с песочными часами. А теперь пойдём. Нам пора.

— А как же колесо Дьявола, Вашество? Вы обещали…

— В следующий раз…

Смерть, задумавшись о чём-то, уже растворялась в воздухе. Шут повертел тряпичных кукол в руках, и, одним ловким движением проткнув оба вышитых алыми нитками сердца острой иглой, поспешил следом.

Описание: Смерть колдует возле котла, мешая зелье древком от косы. Возле котла трутся коты — чёрный и белый.

Символизм и значение в раскладе: Ведьма, колдунья — женщина, обладающая тайными знаниями. Она хранит секреты бытия, открывая их по капле простым смертным, помогая им пройти свой тернистый путь познания. Она чувствует лунные циклы, покровительствует беременным, воспевая женское начало и плодородие. Карта означает колдовскую силу — огромный потенциал, безграничные возможности. Она говорит о женщине-матери — зрелой, мудрой, не молодой и дружественно настроенной к вопрошающему, женщине-покровительнице.

Вывод: о чём бы ни вопрошал гадающий — ему нужна женщина, будь то врач, адвокат, помощник в бизнесе, бухгалтер или возлюбленная…

Магистр Нэйт растёр ладони, подул на них, поёжившись под мантией — допрос длился пятый час. Потолок подземелья кишел психопомпами — пернатыми духами-проводниками, готовыми сопроводить отмучившегося в мир иной. Но лишь когда среди серых крошечных пташек появилось нечто яркое и экзотическое, он дал команду заканчивать. Эти явно явились по душу Морталии, а магистра по предсказаниям он не отдаст.

Темнокожая колдунья никогда не распространялась, откуда родом, но догадаться не трудно — эти не то колибри не то крошечные попугайчики — точно не за шайкой разбойников, которых взяли при попытке украсть адепта.

Вивьен Ланмо. Он сразу почувствовал, что намучается с ней. С этими безродными, но талантливыми вечно куча проблем! Но он не ханжа… Конечно, нет. Квэркус Нэйт бросил взгляд вправо от основного места действия — туда, где сидели вызванные им коменданты. Хризи, сосредоточенно нахмурившись, чуть подалась вперёд — белокурый локон выбился из причёски, упал на побелевшее от усталости лицо.

Пора заканчивать.

— Лабрий! — дал он команду некроманту начинать читать заклинание возврата.

Посреди пустого каменного помещения, в кольце из мёртвого огня в воздухе висели трое — двое отъявленных мошенников и бродяжка, обвешанная амулетами. Убийств, правда, за ними не числилось — в основном кражи. Он уже дал команду оповестить представителей порядка — к ним выехали.

Девчонка — маленькая, юрка и худая, словно истощённый брошенный котёнок. Надо бы проверить потенциал — посмотреть, что можно сделать. Если разрешат — отдаст подростка канно — пусть приютят. Он же приютил остатки уничтоженного племени в Чёрном замке к неудовольствию Совета и собственной семьи. Мама никогда ему этого не простит. Зато с того самого момента прекратились загадочные смерти адептов и неприятные чудеса со статуей Смерти. Наверное, ему воздали за доброту, если только Преисподняя, чьими слугами являются некроманты, на это способна. С другой стороны — почему нет? Это всего лишь низ относительно верха, обратная сторона Света — так почему бы во Тьме не существовать своим законам добра и справедливости? Разве Смерть не милосердна к душам…

Нэйт очнулся от собственных мыслей, заметив, что Лабрию одному не справиться. Вокруг кольца мёртвого огня по кругу медленно летали вызванные из склепов духи Великих некромантов — именно они вели допрос. Морталия, сидя в трансе, читала их мысли, медленно водя пером кладбищенского ворона, время от времени макая его в чернильницу с кровью всех членов Совета.

Это риск, выпустить духов Великих. Он подверг опасности Академию и пошёл против Совета. Но против него он идёт уже не первый раз — во-первых, а во-вторых, интуиция его ещё ни разу не подводила. Он чувствовал — девчонку пытались украсть не просто так. Не ради того, чтобы в одном из миров выгодно продать в рабство. Украсть хотели именно её — Вивьен Ланмо, и он хочет знать, почему.

…

Едва голова коснулась подушки, Вивьен заснула. Ей снилось, что они с белокурым некромантом летят на драконе. Мощные крылья поднимают всё выше, к ярким, прохладным звёздам! Они кутаются в огромный вязаный шарф (дракону он уже не нужен — властелин волшебной горы с сокровищами поправился и совсем не кашлял), и целуются, целуются…

— Эй ты! Проснись! Проснииись, эй!