Отзывчивое сердце - Барбара Картленд

Странно, что граф просматривал письма и бумаги на столе у герцога; однако, поразмыслив, она решила, что он сделал это в интересах герцога. Быть может, он пытался удержать друга от слишком азартной игры. В самом деле, при каждой ее встрече с графом, тут Клеона поймала себя на мысли, что эти встречи случаются все чаще, тот с жаром говорил о своей дружбе с герцогом и о желании всячески услужить ему.

Во время бала у графини Мелчестер граф откровеннее прежнего заговорил о своих чувствах.

– Вы околдовали меня, – страстно произнес он, когда они вышли вдвоем из душного бального зала, чтобы пройтись по саду. В мерцающем свете крошечных свечей он казался волшебным. Разбросанные по саду маленькие ажурные беседки с удобными диванчиками и подушками позволяли укрыться от любопытных взоров.

– Подозреваю, что вы говорите это каждой, с кем танцуете, – беспечно ответила Клеона, усаживаясь в одной из таких беседок, увитой жимолостью. Ей нравилось кокетничать с графом. Девушка решила, что научиться этому совсем нетрудно. Нужно лишь усвоить правила игры. И вот теперь, довольная успехами в таком утонченном искусстве, она лишь пожалела, что Леони не видит, как она умеет себя вести.

– Mon Dieu![41]Как вы несправедливы! – обиженно воскликнул граф. – Я говорил вам тысячу раз, что увидев вас впервые, с моим сердцем случилось что-то странное.

– Судя по тому плачевному виду, в каком вы, джентльмены, находились в ту ночь, – отозвалась Клеона, – думаю, у вас было просто несварение желудка.

– У вас восхитительное чувство юмора, – сказал он, припадая губами к ее руке. – Хотя от слов, что произносят ваши хорошенькие губки, не знаешь – плакать или смеяться. Ma foi,[42]вы просто не принимаете меня всерьез.

Клеона попыталась высвободить руку, но граф крепко удерживал ее в своей.

– Мисс Клеона, выслушайте меня, – продолжал он. – Я знаю, в этой стране я – изгнанник, человек, чье состояние и поместья украдены во время революции, но у меня есть основания надеяться, что мне их вернут. Я вновь стану богатым. Мои претензии уже известны Бонапарту, и дело должно слушаться в суде. А посему нельзя сказать, что у меня нет видов на будущее, и я не стыжусь просить вас: окажите мне честь, согласившись стать моей женой.

На мгновение Клеона от удивления потеряла дар речи. Она догадывалась, что ухаживать за хорошенькими женщинами, основное занятие в жизни графа, и считала, что он просто волочится за ней. Но все оказалось не так. Не сразу ей удалось собраться с мыслями и осознать, что ей впервые делают предложение.

– Благодарю вас… – начала было Клеона, но замолчала, когда граф положил ей руки на плечи.

– Нет, нет, не отвечайте мне, – заговорил он. – Я знаю, что слишком поторопился. Я знаю, что плохо сумел сказать, но поверьте, прошу вас, я делаю предложение впервые в жизни. Мне не следовало высказываться так неуклюже, так по-английски. Я хотел сказать, что люблю вас! Я люблю вас, Клеона, я люблю в вас все: ваше очаровательное личико, вашу дивную фигуру, ваши руки, то, как вы смеетесь надо всем. Я люблю, люблю вас! Сделайте меня счастливейшим человеком в мире и скажите, что выйдете за меня замуж.

– Я не могу, то есть… – сбивчиво заговорила Клеона, но замолчала, когда граф привлек ее к себе. Прежде, чем она успела остановить его, он прижался губами к ее губам с исступленной, неистовой страстью, так что у нее перехватило дыхание.

Вначале она испугалась, затем ощутила гнев и отвращение. У него были горячие неприятные губы. С отчаянным усилием ей удалось увернуться от него.

– Нет!.. Нет!.. Нет!.. Не трогайте меня! – вскричала она.

– Скажи «да», скажи, что выйдешь за меня, – настаивал граф. – Я люблю тебя, Клеона, я буду повторять это вновь и вновь! Le t'adore.[43]

– Отпустите меня! Отпустите немедленно! – резко бросила Клеона, и почти тотчас он убрал руки.

– Я обидел вас! Я идиот! Le suis fou![44]Как я мог? Я, который любит вас до безумия?

Невозможно было усомниться в искренности графа. Он сидел, неотрывно глядя на нее, и в мерцающем свете свечей было видно, как волнение исказило его лицо.

– Клеона, не сердитесь на меня, – умолял он. – Я не мог не поцеловать вас. Вы разожгли во мне огонь, который не возможно погасить! Но я сожалею о своей опрометчивости. Смиренно прошу вашего прощения. Я больше не буду вас пугать.

В доказательство своих слов граф опустился перед ней на одно колено.

– Видите, я у ваших ног, – проговорил он. – Простите меня или я погружусь в пучину отчаяния.

Неожиданно у Клеоны появилось безумное желание захихикать. Все происходившее было так неестественно и напыщенно, так не похоже на все, с чем ей до сих пор приходилось встречаться.

– Я прощаю вас, – сказала она небрежно, – но вы не должны больше прикасаться ко мне, потому что мне это не нравится. Герцогиня будет просто потрясена, если узнает о вашем поведении.

– Вы ведь не скажете ей? – с беспокойством спросил граф. – Ma cherie,[45]подумайте лучше над тем, что мне хочется как можно скорее видеть вас моей женой.

– Не хочу понапрасну вас обнадеживать, – сказала Клеона. – Я благодарна за оказанную мне честь, но твердо и безоговорочно отвечаю «нет».

– Этого не может быть, – проговорил он застонав. – Почему? Чем я вас обидел? Я знаю, что поторопился с признаниями, но со временем вы полюбите меня. Моя любовь так сильна, что не может не пробудить ответное чувство. Милая Клеона, не отнимайте у меня надежду! Позвольте надеяться, что со временем вы отдадите мне свое сердце взамен того, что похитили у меня.

– Поймите и поверьте, – тихо ответила Клеона, – я никогда не выйду за вас замуж.

С этими словами она встала и хотела выйти из беседки, но граф преградил ей дорогу.

– Я заставлю вас полюбить меня, – сердито заявил он. – Более того, я намерен стать вашим мужем. Когда другие будут делать вам предложение, помните, что за мной право первого. Если вы не выйдете за меня, то не выйдете ни за кого другого.

Полос его зазвучал зловеще и угрожающе.

– Мне нужно вернуться в зал, – сказала Клеона и ухитрилась проскользнуть мимо, хоть он и протянул руку, пытаясь ее удержать.

– Клеона! – настойчиво позвал он, но девушка уже мчалась по травяному газону к освещенному дому. Подбегая к террасе, она с облегчением увидела герцога, со скучающим видом облокотившегося на каменную балюстраду.

Не раздумывая, она бросилась к нему.