Долина Розовых водопадов - Наталья Сотникова

Лебедев ждал очередного предложения сделки, очередной попытки купить архивы, которые были утеряны безвозвратно, но философствовать о морально-этических аспектах бессмертия…

– Я учёный. Моё правительство поставило передо мной задачу, которая была мне интересна и близка.

– А цель? Какова его цель? Я могу ответить за Вас: подарить бессмертие горстке элиты.

– Ну, почему же элиты? В нашей стране все блага создавались народом и для народа.

– Чушь! – сверкнул глазами Золотарёв. – Кучка престарелых партократов завладели всем: властью, умами, моралью. Но этого им показалось мало, им нужно было бессмертие. Вы думаете, если бы эксперимент завершился успешно, Вас бы оставили в живых?

Лебедев удивлённо посмотрел на молодого человека, а тот продолжал:

– Вы, Ваш проект и Ваш институт были засекречены. Кто знал профессора Лебедева до перестройки? По-моему, именно неразбериха в стране и спасла Вам жизнь, да ещё то чудесное обстоятельство, что все Ваши записи сгорели. Или нет?

Профессор вздохнул.

– Но ведь Вы обладаете феноменальной памятью, Вы лично проводили все эксперименты. Почему же Вы отбрасываете все предложения? Ведь Вы можете получить всё: современную лабораторию, финансирование, славу, деньги?

– Вам этого не понять, юноша, – вздохнул профессор.

– Вы можете осчастливить не горстку стариков, а всё человечество.

Впервые за весь разговор профессор улыбнулся:

– Проблема бессмертия. Это вы загнули, молодой человек. Я считаю, что продлить жизнь можно, но только совсем на короткий период, лет на пятьдесят.

– Нет, – взволнованно заговорил Золотарёв, – судя по тем фактам, которыми я владею, Вы были близки именно к открытию вечной жизни. Вечной!

– Вы действительно считаете, что все люди хотят жить вечно? Вот лично я хочу достойно состариться и умереть в положенное время. А что касается человечества, то представьте, что будет, если хотя бы половина его примет вожделенную таблетку от старости? Не задумывались? А я скажу: планете будет грозить перенаселение. Это повлечёт за собой войны, техногенные катастрофы, голод. Человечество просто уничтожит себя. Вот Вы говорите, что я не задумывался над целью открытия. Вы не правы. Я много думал об этом. И продолжать свои исследования именно поэтому я не хочу.

Золотарёв помолчал, а потом в упор поглядел на профессора:

– Когда-то на Земле жила великая цивилизация Атлантов. Атланты жили двести-триста лет. Они не старились, не болели, а уходили из жизни добровольно, просто устав жить. Я русский по рождению, но у меня нет Родины. Я человек мира. Где только я ни жил. Но везде люди старятся, дряхлеют и умирают. Пожалуй, только в Азии – в Корее, в Китае, в Японии есть незыблемое правило. Старики там говорят: «Мы любим себя и уважаем своих детей». Это значит, что они не хотят быть для них обузой. Любая девяностолетняя китайская старушка может дать фору сорокалетней женщине из Европы или Америки. Но, несмотря на правильное питание, гимнастику и отсутствие вредных привычек, люди стареют и там. Скажите, профессор, Вы не думали о том, что пройдёт ещё двадцать, тридцать или даже сорок лет, и Вы превратитесь в больного старика, прикованного к постели, что Вы забудете родных, даже своё имя, Вас будут кормить из ложечки и подавать утку. Разве такого конца достоин человек?

Лебедев задумался:

– Так чего Вы от меня хотите?

– Я бы хотел, чтобы Вы продолжили исследования. Я не могу предложить Вам лабораторию, деньги, славу. Я могу предложить Вам себя в качестве подопытного образца. И готов последовать за Вами в любую точку мира.

– Но Вы должны знать, что испытания на людях запрещены.

Золотарёв пожал плечами:

– Если человеку, умирающему от рака предложить лекарство, пусть до конца не проверенное, я уверяю Вас, что он не откажется. Так как у него появится надежда и хоть крошечный, но шанс. Я не скрываю, что боюсь смерти с детства. Но с годами я понял, что в смерти я боюсь беспомощности, невозможности что-то изменить. Я хочу покинуть этот мир в тот час, когда решусь на это сам.

– Я должен подумать.

С этими словами Виктор Васильевич решительно направился к двери.

– Постойте! – Золотарёв догнал профессора. – Вот моя визитная карточка. Если Вы решите продолжить свои исследования, Вы сможете меня найти.

Профессор сунул визитку в карман и ушёл, не оглядываясь.

Разговор оставил в душе Лебедева глубокий отпечаток. Он провёл бессонную ночь, а рано утром вылетел в Москву. По приезду он аккуратно расставил на полки приобретённые в Мюнхене научные книги и монографии, разложил записи и решил прослушать доклады, которые предусмотрительно записал на диктофон. Каково же было его удивление, когда в динамике зазвучало:

«Я проделал длинный путь, чтобы встретиться с Вами. Думаю, что нам есть о чём поговорить». Лебедев даже не мог себе представить, как эта беседа могла быть записана. Возможно, он случайно нажал на кнопку, и чудо-устройство заработало, уничтожив записи всех научных докладов. А он так хотел обсудить их со своими студентами. После пожара в лаборатории Профессор Лебедев вёл курс генетики в медицинском институте, который открыли в Техногорске, чтобы пристроить безработных учёных-биологов.

В отчаянии он забросил диктофон на полку и забыл о нём на долгие годы.

– Всё это очень интересно, Катюша, – остановил девушку Фёдор, – но как вся эта история стыкуется с тобой?

– Я же просила не перебивать, – надулась Катя, – слушай дальше.

У профессора Лебедева есть дочь, Полина, поздний и любимый ребёнок. Она была близкой подругой Катерины. Со стороны трудно понять, что общего между писаной красавицей тихоней Полей, и озорной, похожей больше на мальчика Катькой. Но это не мешало девочкам дружить, ходить друг к другу в гости и делиться самыми секретными секретиками. Катька училась в обычной школе, но с детства питала страсть к иностранным языкам. Полина училась в специализированной школе с биологическим уклоном и была далека от языковедения. Её мама, Лидия Львовна, знавшая в совершенстве английский, французский и испанский, не напрягала дочь. Нагрузки в школе были и так велики. Зато с удовольствием занималась с Катькой.

Вопрос с выбором ВУЗа перед девочками не стоял. Медалистка Полина поступила в Первый Московский Мед и закончила его с красным дипломом, а Катерина получила редкую для девушки специальность журналиста-международника.

Планов было много, но сбылось не всё. Поля хотела вернуться в Техногорск и выйти замуж за отличного парня, Диму Соколова. Но по неизвестной даже Катьке причине сбежала за день до свадьбы в Москву, где по сей день работала хирургом в клинике пластической косметологии. А Катерина, мечтавшая объехать весь мир, вернулась в Техногорск и устроилась в местную редакцию. Злые языки поговаривали, что девушку не выпустили за границу из-за её неуживчивого характера. И отчасти были правы.