Метро 2033. Сестры печали - Андрей Гребенщиков

– Тогда я не понимаю двух вещей. На кой я тебе сдалась и с чего вдруг я буду тебе помогать?

Александр не слушал. Приложил палец к губам и молча кивнул – «смотри».

Туннель, скудно освещенный парой налобных фонарей. Два прыгающих по стенам луча, посланцы света в царстве мрака. Кивок головы – и освещение выхватывает бетонный пол под ногами, задрать голову – и сверху нависает сводчатый потолок, давит на плечи, вжимает в землю. Покрутить шеей вправо-влево – вновь наплывут по бокам близкие стены, в теории параллельные, по ощущениям – вот-вот сойдутся в одной точке и раздавят тебя равнодушным гидравлическим прессом.

Лю не знала, на что смотреть, все как обычно, но…

Воздух дрожит. Липкий и тягучий, он окутывает со всех сторон, обжигает дыхание, застревает в гортани и вязнет в легких. Лучи фонариков упираются в мутную киселеобразную массу, идти с каждым метром все тяжелей и тяжелей… так, наверное, ощущают себя водолазы, продирающиеся через толщу воды на огромной глубине. Шаг, остановка, новое усилие, шаг, остановка. Не хватает только пузырей, рвущихся наверх, к солнцу. Так было в древней книжке, Лю помнит, «Тайна двух океанов», она читала десятки раз…

Но здесь есть звук, шуршит бетон под подошвами, что-то тихо, на грани слышимости, стучит в рюкзаке. Это рассыпавшиеся патроны ударяются при ходьбе друг о друга.

Летиция хотела взглянуть на сопровождающего ее мужчину, почувствовать его уверенность и силу, впитать хоть немного чужой энергии, чтобы подавить рвущийся из глубины страх, но не могла. Что-то гнало ее вперед сквозь густой как туман воздух. Без оглядки. Под ритмичный стук патронов… Стук, стук, шаг, шаг… шпарь серого кипятком… стук, шаг…

Что?! Лю встрепенулась, словно приходя в себя после долгого изматывающего сна. Ничего. Туннель, дорога под землей, извечная война света и тьмы, старый, умирающий фонарик против древней владычицы ночи. Статный фигуристый конвоир рядом, никуда не делся, как и прежде, сосредоточен и хмур. В нем есть сила. Девушка прижалась к его плечу – самое время найти надежную опору, а иначе зачем еще нужны мужики?

– Что не так?

– Помолчи, – голос его глух.

Лю не сразу заметила впереди две тени… Теней здесь было гораздо больше, причудливых, ломающихся, танцующих и неуловимых, но лишь две не пугались направленного прямо на них света, не прятались во мрак, не отступали под натиском беспощадных фонарей.

Тень побольше и повыше, к ней прижалась совсем маленькая, почти хрупкая, обе… смотрят!

Лю содрогнулась всем телом и тихонечко, отчаянно зажимая рот руками, чтобы не завизжать, охнула.

– Молчи, – мужчина обнял ее, широкой ладонью закрыл глаза и увлек за собой. – Не сопротивляйся, не бойся.

Ослепшая, она покорно следовала за ним, не пытаясь вырваться. Только слушала, и слушала, и слушала тишину, на все лады повторяющую ей «шпарь… шпарь… шпарь… серого… серого… серого…»

Тишина приблизилась к ней и шепнула на самое ухо: «шпарь серого кипятком». А потом удалилась, осталась далеко позади. Шшшш… сссс… шшш…

Летиция беззвучно рыдала, прижимаясь всем телом к своему тюремщику, роняя слезы на его широкую грудь.

– Все хорошо, – он гладил ее по волосам. – Мы прошли. Ты молодец, мы прошли…

– Что это было? – комок в горле мешал говорить, но Лю должна была узнать.

– Всего лишь неупокоенные души, те, кто после смерти не обрел покоя. Таких много повсюду, есть и на станциях, и в переходах, и на поверхности. Несправедливо лишенные жизни – эти самые громкие… Они являются не ко всем, лишь к тем, кто сам приблизился к краю пропасти, кто в шаге от последней черты.

– Ты ведешь меня к себе убивать? – голос ее дрожал. – Потому я у последней черты?

– Нет, но за нами идут те, кто желает тебя убить. Бандиты, кореша и подручные Сиропчика, которых ты очень сильно расстроила.

– А как же ты? Почему ты видел неупокоенных?

Александр Кузнецов пожал плечами:

– Я всю жизнь хожу по краю, работа такая. Правда, к призракам так и не привык, не выработал иммунитета.

Они еще несколько минут стояли обнявшись, плачущая пленница и ее конвоир.

– Нам нельзя задерживаться, бандиты сделают все, чтобы поймать тебя. Им уже известно, кто убил их босса.

Лю понимающе кивнула:

– Вот почему я добровольно пойду за тобой, так?

Слезы высохли, и теперь ей было стыдно за свой страх, за потерю самообладания, за позорный срыв. «Перепуганная плаксивая дура, вот ты кто».

– Но зачем я тебе, объясни!

Они снова двигались, не бежали, бег быстро выматывает, но скорость держали постоянно высокую. Вернее, Александр задавал темп, а Летиция пыталась не сбиться с шагу и не отстать.

– Ты весьма востребованная девочка. Заказ на тебя получили не только битцевские… новоясеневские менты, но и мои подмосковные друзья. Только менты должны были шлепнуть зарвавшуюся киллершу, а подмосквичи поручили мне доставить тебя в целости и сохранности.

– Ты наемник? – вырвалось у Летиции. Робкая надежда на благополучный исход дела оказалась немедленно похоронена. – Что хотят твои наниматели?

– Я не наемник, я – антиквар с Донской, – Кузнецов непонятно чему усмехнулся. – Антиквар широкого профиля. Но постоянным клиентам, обеспечивающим процветание моего бизнеса, отказать в малой просьбе не могу. Они попросили в подарок тебя. А зачем…

Антиквар надул губы и щеки, видимо, это означало деятельную задумчивость.

– У меня сложилось впечатление, что они сами не в курсе, зачем ты им, такая красивая, сдалась. Есть тут определенная странность, эти подмосквичи очень плохо представляют, что творится в Москве и в метро в частности. Тебя же они описали подробно, во всех деталях. Потому давай лучше я спрошу, что за дела у тебя с жителями ближайшего Подмосковья? Чем ты им, мирным общинникам, насолила?

– Да не знаю я ни про каких подмосквичей! – Лю удивлялась, возмущалась и злилась одновременно, происходящее не укладывалось в ее голове. – Я никогда на поверхность-то не выходила, не говоря уже о том, чтобы покинуть пределы метро! Да…

– Тише, тише, – ее спутник чуть притормозил, перейдя с очень быстрого шага на относительно человеческий, почти прогулочный. – Не стоит орать в туннелях, они этого не любят. И, кстати, жестоко мстят нарушителям спокойствия, имей это в виду. Я тебе верю, но от этого легче не становится. Не люблю, когда не понимаю мотивов своих деловых партнеров, а в данном случае…

Впереди показался пока еще тусклый, скрытый расстоянием свет приближающейся станции. Лесопарк.

– Мне туда нельзя, – опомнилась Летиция. – В рюкзаке стволов на два смертных приговора, плюс визит последний не особо задался…

Кузнецов не дослушал:

– Я тоже не с пустыми руками. Придется подключать искусство дипломатии…