Камер-юнкер - Валерий Пылаев

– Полмиллиона, – почти наугад выпалил я, на всякий случай округлив в большую сторону.

– Как минимум вдвое больше. Если не втрое – государыня уже подписала указ о мобилизации. – Багратион осторожно обошел меня и неторопливо зашагал к пришвартованной у причала «Принцессе Анастасии». – Ведь мы больше не может рассчитывать, что нас защитить магия Одаренных родов. Как видишь, Саша, работы тут хватит на всех. Как и казенных рублей… Конечно же, я не собираюсь душить твои фабрики импортными заказа – да и не смог бы, даже будь у меня такое желание. Уже совсем скоро военное министерство объявит конкурс на перевооружение всей армии. И ты сможешь выставить свои карабины, пулеметы, пистолеты – все, что пожелаешь.

– Но вам, похоже, не очень-то хочется, чтобы я его выиграл. Ведь так, ваша светлость?

Злоба чуть отступила, но сдаваться я уж точно не собирался. Может, Багратион действительно думал о благе государства, но уж точно не забывал и о собственных интересах. Миллион с лишним солдат, из которых он непременно постарается подмять под себя если не всех, то большинство. Сила, с которой придется считаться любому – в том числе и по эту сторону границы.

А уж если ему каким-то образом удастся разгадать тайну сверхсложных плетений наладить производство «глушилок», то даже не посмеют пикнуть даже древние рода. Чин канцлера для Багратиона – лишь вопрос времени, да и зарвавшийся юный князь, приближенный к особе не менее юного цесаревича – не более, чем досадная помеха. Которую вполне можно и даже нужно подвинуть… даже если ради этого придется сблизиться с теми, кто не стесняется самых грязных приемов.

– Неужели вам не известно, что Меншиков за последние полгода вывез во Фландрию не один полный корабль российского металла? – Я поднялся по сходням следом за Багратионом, с трудом подавляя желание схватить его светлость и развернуть к себе лицом. – И не кажется очевидным, что именно Орлов пытался меня убить?

– Что ты вообще хочешь от меня услышать? – огрызнулся через плечо Багратион. – Конечно же, тайная полиция проводила расследование – и у меня нет оснований считать, что Орловы или Меншиковы как-то связаны с покушениями, заговорщиками, германским кайзером или кем-то еще.

– И даже контрабанда перестает быть контрабандой, если появляется на корабле по воле вашей светлости? – Я одним прыжком махнул на палубу корабля и встал перед Багратионом. – Так? Или сейчас вы сажаете в казематы только тех, кто мешает вашим планам?

– Осторожнее со словами, Саша. – Багратион нахмурился и покачал головой. – Надеюсь, ты в своем уме и не думаешь обвинять меня в государственной измене или преступлениях против короны.

– Ни в коем случае, ваша светлость. – Я выдохнул и отступил на шаг. – Просто предупреждаю, что собираюсь защищать себя и интересы рода, только и всего. Даже если это помешает каким-то вашим далеко идущим замыслам.

– Вот как? – усмехнулся Багратион. – А как же интересы государства?

– Непременно будут соблюдены… конечно же. – Я пожал плечами. – Так, как я посчитаю нужным.

Машину и охрану я оставил где-то четверти километра от причала. Заглушил мотор, легонько хлопнул дверцей, помахал напоследок Андрею Георгиевичу и остальным – и дальше пошел пешком. Дорога, хоть и не асфальтированная и чуть размокшая от недавних дождей, позволяла проехать чуть ли не до самой воды, но…

Почему?

Надо.

Именно так и ответил дед. Без объяснений – хотя обычно никогда не жалел ни сил, ни времени разжевать неразумному наследнику что-то важное… или даже не очень важное. Но на этот раз ограничился лишь общими указаниями. Впрочем, я уже почти не удивился. С того самого момента, как я вкратце пересказал нашу с Багратионом беседу, все шло, мягко говоря, странно.

Дед минут десять сидел молча, курил, задумчиво жевал мундштук трубки – и, наконец, выдал то, что я ожидал услышать от него, наверное, меньше всего.

Заручиться поддержкой высших сил.

Как хочешь, так и понимай. Подробности мне пришлось выдавливать буквально по капле – и почти безуспешно. Судя по тому, что дед все-таки нехотя рассказал, моя поездка должна была стать чем-то вроде паломничества. Или посвящения… во что-тою. Или ходом из области политики высших сфер. Или древним ритуалом – вроде того, что мы провели с княгиней Воронцовой. Или чуть ли не религиозным обрядом. Или всем этим одновременно.

А может быть – вообще ничем. Загадочные высшие силы отвечали не всегда. И не всем. Даже обратиться к ним мог не любой Одаренный. За всю дорогу до Корелы Андрей Георгиевич ничего не спрашивал – и не пытался дать совета. Видимо, вообще и представления не имел о грядущем таинстве. Несмотря на баронский титул и пятый класс магической силы.

А вот дед, похоже, знал куда больше, чем рассказывал. Я почти не сомневался, что в свое время он и сам проделал путь, который теперь предстоял мне. Но тут уж я не смог выжать и слова – как ни старался. Только инструкции – четкие и одновременно непонятные и не приподнимающие завесу над тайной и на волосок.

И все же им полагалось следовать – так что я послушно шагал по дороге к пристани. В абсолютной тишине. Только где-то над головой негромко поскрипывали стволы и гудели от ветра верхушки сосен. Других деревьев вокруг почти не было. Наверное, из-за местного климата: все-таки до Корелы мы ехали почти две сотни километров – и все время на север.

Здоровенные великаны тянулись к небу – но на земле стояли пореже своих южных собратьев, и поэтому лес по сторонам казался чуть ли не прозрачным – поэтому и дышалось тут как-то особенно легко.

Торопиться уже не хотелось. Наверное, в этом и заключалась суть ритуала: от цели меня отделял еще не один десяток километров, но готовиться стоило начинать заранее. Привести себя в нужное расположение духа, оставить за спиной и выкинуть из головы все лишнее.

И ни в коем случае не суетиться.

Видимо, поэтому и лодку следовало раздобыть именно здесь, на монастырском причале, хотя по дороге вдоль Вуоксы я видел на воде и крупные яхты, и даже моторные корабли, которые наверняка управились бы куда быстрее… Или во всем этом имелся какой-то другой глубинный смысл, о котором дед предпочел отмолчаться.

Или никакого смысла не было вовсе.

Дорога закончилась, уперевшись в небольшие одноэтажные домики, из-за которых выглядывали мачты и виднелись вдалеке постройки на том берегу Вуоксы. Там, похоже, расположилось что-то вроде котельной или крохотного завода. Но до сюда ветер не доносил ни шума, ни копоти из труб. У причала царил покой – неспешный и даже как будто сонный. Домики выглядели не то, чтобы необитаемыми, но явно запертыми – и запертыми уже не первый день. Народу здесь бывало немного – и нечасто. При желании я бы, пожалуй, мог запросто стащить любую приглянувшуюся лодку… и все же мое внезапное паломничество на Валаам требовало если не чистоты помыслов, то хотя бы соблюдения закона.

Так что я зашагал вдоль воды – туда, где прямо с причала рыбачил мужик в смешной шляпе. Явно из местных – одетый абы как, с неряшливой щетиной и беззаботный до такой степени, что его поплавок понемногу сносило к лодкам, а удилище сонно клонилось к воде. А горе-рыбак смотрел то ли на тот берег, то ли вообще в небо, будто в возне со снастями ему был важен только процесс – но уж точно не результат.