Душа темнее ночи - Марина Серова

Я вошла в комнату и присела на край стула.

– Тебя где черти носили? – грозно свел брови босс. Впечатление подпортило то, что Аким с трудом мог сфокусировать глаза на неподвижном объекте, то есть на мне.

– Вы же сами отпустили меня сегодня, – тактично напомнила я.

Аким свел глаза к носу.

– Ну да! И что?

– Аким Николаевич, я что-то не пойму сути ваших претензий, – осторожно спросила я. – Вы чем-то недовольны?

– Ты зачем к Узбеку ездила? – нахмурился босс.

– Э-э… Поужинать. А что? Нельзя?

Ложь вышла довольно неуклюжей. Мы же только вчера были в ресторане вместе с хозяином. С чего бы это мне ужинать там в гордом одиночестве?

– Да ну? – скривился Аким. – А чего такое вы с Узбеком делали в задней комнате?

Вот так так! Кто-то видел, как мы с хозяином ресторана уединились в приватных покоях, и донес… интересно, кто бы это мог быть…

– Да так, – я небрежно отмахнулась, – прошлое вспоминали. Он мне рассказывал, как двадцать лет назад приехал в Тарасов и открыл ресторанчик…

– Не ври мне! – вдруг раненым медведем взревел Увеков, и я невольно отшатнулась. Лицо моего босса побагровело, глаза выкатились из орбит и налились кровью. Да, вот теперь я верю тому, что рассказывают про прошлые дела моего работодателя! А я-то отказывалась признать, что та история с бензопилой и тигром из цирка правда…

– Аким Николаевич, я что-то не пойму… Вы меня в чем-то подозреваете?

– Ты с ним переспала, да?!

– С кем?! – Я вытаращила глаза.

– С Узбеком! Он мужик еще нестарый, собой видный, бабам нравится. И таинственность умеет напускать…

Я расхохоталась. Аким мрачно ждал, пока пройдет приступ веселья. Отсмеявшись, я утерла слезы и сказала:

– Аким Николаевич, вас дезинформировали. Ничего подобного не было. А если бы и было, это только мое дело. Или вы не согласны?

Кипчак со странным выражением смотрел на меня. Наконец босс отхлебнул из стакана, поморщился и произнес:

– Слышь, поговорить надо.

Но поговорить нам не дали. Дверь в мою комнату распахнулась, влетела Ксения. Женщина была в распахнутом халате, под которым виднелось черное кружевное белье, и в домашних туфельках – без задника, на высоких каблуках. Светлые волосы Ксении растрепались, лицо было искажено. А с ней-то что?!

– Ксюха? Ты чего здесь? – глупо спросил Аким, таращась на подругу жизни.

– А-а, вот вы где, голубки! – Ксения не проговорила, а буквально прошипела эти слова сквозь зубы. – А я знала, знала, что застану тебя на месте преступления!

– Какого, блин, преступления? – нахмурил лоб Увеков.

– Я тебя жду, жду, как полная дура. – Ксению била крупная дрожь, и вообще мне показалось, что женщина себя уже не контролирует. Знаю я такой тип истеричных дамочек – сначала взвинтят сами себя до звезд, до нервного срыва, а потом давай крушить все вокруг.

– Я ж сказал, спи! У меня дела! – глуповато улыбнулся Аким.

– Вижу я, какие у тебя дела! – завизжала Ксюха. – Я в самый первый день, когда эта шлюха появилась у меня в доме, все про вас поняла! Ты ее хочешь, хочешь! А все эти байки про охранницу оставь кому поглупее!

– Да ты чего, Ксень, с резьбы слетела? – хохотнул Увеков. – Чё так кипятишься-то? Тебе-то какое дело, не пойму?

Ксения побелела так, что я на секунду за нее испугалась.

– Какое мне дело?! – взвыла блондинка. – А кто тебе передачки на зону слал? А кто от тебя четыре аборта сделал? А кого вместе с тобой в тачке взорвали? Ты это видел, ты помнишь?

Женщина приподняла волосы, и я увидела у нее на лбу продольный глубокий шрам. Руки у Ксении дрожали, и вообще подруга Кипчака выглядела как безумная.

Увеков слегка протрезвел. Он встал с кресла, неуверенно подошел к женщине и обнял ее за плечи.

– Ну, ты чего? Ксюха, не злись. Иди к себе, я скоро.

Аким даже улыбнулся доброй пьяной улыбкой, но Ксению было уже не остановить.

– Не смей ко мне прикасаться! – завизжала женщина и закатила моему боссу хлесткую пощечину. – Ты с ней спишь! Все знают!

Я чувствовала себя на редкость неловко. Надо же, весь этот скандал разгорелся из-за меня. А я ни в чем не виновата… Понятия не имею, как поступит Увеков. Мужчины в такой ситуации ведут себя по-разному. Одни начинают просить прощения. Другие злятся, потому что не выносят женских слез. Третьи начинают оправдываться. Но я недооценила господина Увекова. Просто на минуточку забыла, кто такой мой босс.

В ответ Кипчак двинул подругу жизни по зубам. После чего швырнул стакан об стенку и вышел из комнаты, шарахнув дверью так, что со стены посыпалась штукатурка.

Ксения навзничь повалилась на пол и осталась лежать неподвижно. Я бросилась к ней. Рука у Кипчака тяжелая. Так ведь и убить можно…

Я обхватила блондинку за плечи и приподняла. Рот Ксении был разбит в кровь, лицо изжелта-зеленое. Ксения открыла глаза и уставилась на меня с нескрываемой ненавистью.

Я отпустила блондинку и слегка отодвинулась.

– Сейчас я принесу лед, – сказала я.

– Не трудись, тварь, – прошипела Ксения, утирая окровавленный рот и глядя на меня горящими, как фары, глазами. – От тебя мне ничего не надо!

Ну, все. Мое терпение тоже не бесконечно. И как раз сейчас его запасы подошли к концу…

– Вот что, – сказала я, вставая. – Я понимаю, что ты очень ценишь своего мужчину. И очень им дорожишь. Только поэтому я с тобой разговариваю.

Ксения таращилась на меня, сидя на полу. С растрепанными волосами и разбитым лицом она была похожа на ведьму, которую инквизиция везет на казнь.

– Ты пойми, у меня с Акимом Николаевичем нет никаких отношений, кроме чисто деловых. Что бы ты там себе ни нафантазировала, дело обстоит так – я его охраняю, он мне за это платит. Все!

Ксения задумчиво покачала пальцами зуб, который неплотно держался на своем месте после удара Кипчака. Мне показалось, что блондинка меня не услышала. Но вот она снова вскинула на меня лихорадочно блестящие глаза и тихо сказала:

– Ты думаешь, я тебе поверю?

– Да мне, в общем-то, плевать, поверишь или нет. Твои проблемы! – Я пожала плечами. – Но если тебе жизнь дорога, прекрати закатывать Кипчаку сцены. Сама видишь, как он реагирует…

– А все-таки он на мне женится! – Взгляд Ксюши прожег бы во мне дыру, если бы девушка умела такое.

– Совет да любовь, – пожелала я. – А теперь, если не возражаешь, я бы хотела все-таки лечь спать. День был тяжелый, понимаешь ли…

Ксения с трудом поднялась с пола. Каблук сломался, и одну туфлю женщина держала в руке.

– Я все равно сделаю так, что тебя здесь не будет! – светло улыбаясь, пообещала мне блондинка.