(не) Его Малыш(ка) - Нана Фокс

Отчего тогда все внутри замирает лишь от одного взгляда на него? Почему я вдруг осознаю, что искренне желаю, чтобы вранье Стаса было именно враньем? Почему мечтаю увидеть его и сказать большое спасибо, за то, что благодаря его непонятной игре я встретилась с…?

Делаю глубокий вдох, прогоняя прочь все неуместные мысли.

Это все гормоны. Да! Во всем виноваты они! Все эти чувства, ощущения и неисполнимые мечтания лишь плод моего постоянно скачущего гормонального фона.

— Эй, — вновь тихо, но в то же время взволнованно звучит голос Степана. — Агния, — окликает он меня, — ты как?

Я медленно открываю глаза, словно давая самой себе время на возвращения в реальность. Когтуры окружающих меня предметов неспешно формируются в цельную и четкую картинку, и я немного хрипло выдыхаю:

— Нормально.

— Поехали-ка, для начала поедим, а потом уже домой. — Его заботливые сильные руки настойчиво вынимают меня из кресла.

— Хорошо, — соглашаюсь почти шепотом, и впрямь ощущая легкий голод.

Сконфуженно отстраняюсь от Степана, боясь утонуть в его дурманящем аромате. Отвожу взгляд в сторону, успев мельком заметить, как его брови сходятся к переносице в досадливом жесте. Я спешно подхватываю свой рюкзачок, стремясь поскорее покинуть помещение, атмосфера в котором окатывает меня волнами необъяснимых эмоциональных переживаний.

— А Кирилл еще получит «леща» за невыполнения прямого указания, — негромко бубнит Степан, сдвинувшись в сторону и освобождая мне проход до двери. — Сказал же отвезти домой…

— Ой, не надо! — спохватываюсь я и суетливо, перебивая его, заступаюсь за парня. — Он не виноват, я сама. Просто у вас здесь так хорошо и красиво! — тараторю я.

Резко взмахиваю рукой в сторону огромных, во всю стену, окон, за которыми открывается умопомрачительной красоты пейзаж: неспешные волны лазурной бухты нежно ласкают песчаный берег, группки отдыхающих, разомлевших на солнце, неспешно собираются по домам, а блики, клонящегося к закату небесного светила игривыми зайчиками пляшут на воде.

— И я, вот… — запинаюсь на полуслове, — я рисовала… — смущенно вздыхаю, понимая, что моя прихоть стала причиной чьего-то неподчинения указаниям начальства.

— Ладно, разберемся, — прерывает Степан мои оправдания. — Пошли, — кивает он в сторону двери.

Молча выходим из зала для заседаний и направляемся к лифту. Так же молча спускаемся на парковку и размещаемся в автомобиле. Пока я пристегиваю ремень безопасности, Степан успевает кому-то позвонить и предупредить о нашем скором появлении.

— Да, Марат, как обычно, только с учетом женских предпочтений, — бросает он в трубку. — Не дождешься! — обрубает собеседника и отключает связь.

Небрежно откинув телефон на заднее сиденье, Степан заводит мотор, и мы выезжаем на трассу. Едем недолго, буквально до выезда из города. Степан уверенно ведет автомобиль, не превышая скорости выше положенной на городских дорогах, и попутно объясняет, кто такой Марат и куда мы сейчас направляемся.

— Марат — владелец сети ресторанов и небольших кафе кавказской кухни, расположенных на всем побережье, — аккуратно перестраиваясь в крайний ряд, рассказывает он мне. — Ну, и мой друг, по совместительству. — Легкая улыбка трогает его губы. — Мы сейчас заедем в одно из его заведений. Оно как раз по пути.

— М-м-м-м, шашлычок! — Я даже облизываюсь в предвкушении. — Хочу мяса! — мечтательно вздыхаю. — Давно не ела правильно приготовленную на углях баранину. — И тут же чувствую, как рот наполняется слюной, сглатываю ее и жмурюсь в ожидании вкусного ужина.

*Агния*

Ненавязчивые мелодии инструментальных треков кружат по салону, теплый ветер врывается в приоткрытое окно, окружая нас запахами надвигающейся ночи. Автомобиль неспешно шуршит шинами по раскаленному за день асфальту, и спустя непродолжительное время мы плавно съезжаем с основной трассы. Петляя по извилистой узкой дороге, незаметно выезжаем к архаичному двухэтажному зданию, сложенному из белого кирпича.

Старинные кованые светильники с фонариками, стилизованными под свечи, развешены по периметру первого этажа. Их теплый желтый свет лишь игриво разгоняет спускающиеся на землю сумерки, создавая антураж затерянности и отрешенности этого места от всего мира.

Само же здание величаво возвышается над обрывом, а внизу этого природного архитектурного сооружения плещут буйные волны. Пенясь белыми барашками, врезаются в скальную породу и рассыпаются мириадами брызг, искрящихся в свете восходящей луны.

Легкая музыка доносится до нас. Прислушиваюсь и угадываю звуки виртуозной игры на гитаре. Плавные ритмы струнных аккордов просачиваются в кровь и наполняют тело томной негой. Хочется прикрыть глаза, вдохнуть поглубже чуть влажный соленый воздух и раствориться во Вселенной. Плыть по волнам убаюкивающей безмятежности и не думать ни о чем. Совсем ни о чем не думать!

— Пойдем? — негромко интересуется Степан, берясь за ручку двери, но не открывая ее.

Смотрю на него немного отрешенным взглядом. Глубоко вдыхаю аромат неторопливого вечера и, решительно отстегнув ремень безопасности, бойко распахиваю дверцу автомобиля. Не удержавшись, с размаху вываливаюсь на улицу, и голова немного идет кругом, словно я опьянела от происходящего и от той атмосферы умиротворения, что клубится вокруг.

— Если хочешь, мы можем просто забрать приготовленный для нас ужин и съесть его дома, — предлагает мне Степан, успевший так же быстро покинуть водительское сиденье и теперь галантно поддерживающий меня под руку, пока я пытаюсь восстановить равновесие после своей спешной выходки.

— Нет, нет! запальчиво отрицаю этот вариант. — Вот еще, дома с Кошей придется делиться, а ему вредна жирная пища, — пытаюсь пошутить, отмечая про себя, что делиться придется не только ужином, но и вниманием.

Черт, черт, черт! Что опять за мысли?!

— Давайте здесь поедим, — продолжаю я. — Я так давно не была…

Прикусываю щеку изнутри, сдерживаясь от дальнейших комментариев. Они никому не интересны.

— Степан! — раздается радостный возглас.

Я в любопытстве привстаю на носочки и выглядываю из-за плеча загораживающего меня Степана. С интересом наблюдаю, как навстречу нам спешит статный мужчина специфической внешности, не оставляющей никакого сомнения в том, что это Марат, хозяин данного заведения. Он высок, плечист, облачен в белую футболку поло и темные джинсы — с первого взгляда и не скажешь, что он крутой ресторатор. Чуть смуглая кожа, черные с едва заметной проседью волосы, распахнутые карие глаза, орлиный нос, квадратные скулы и волевой подбородок. Мускулистые руки с широкими ладонями раскинуты в стороны в приветственном жесте. И речь такая певучая с легким акцентом. На вид он едва ли старше Степана Станиславовича.

— Ты чего это держишь барышню на улице? Отчего не заходите внутрь? Прячешь ее от меня? — Поток вопросов звучит наигранно-обиженно, а в глазах плещется веселье. — Давай, заходи! Все уже готово, шашлык остывает.