Два билета из декрета - Каролина Шевцова

Я выглянула в коридор – ни души. Заглянула на лестницу, ведущую к канцелярщикам. Тоже пусто. И, поторговавшись с собой еще секунд тридцать, наконец сдалась. Любопытство 1 : Совесть 0. Продула всухую. Одним движением я сдвинула Сашу в сторону и приложила ухо в освободившийся проем. Коллега недовольно цыкнула, но я приставила палец к губам и едва слышно прошептала:

- Я тебе все перескажу в лицах и интонациях.

Тут раздался нервический смех Гобры:

- Ну значит, я плохая, Виталик. Можешь меня наказать! Можешь наказать прямо на этом столе.

Что-то гулко стукнуло и рассыпалось. Кажется, Катя театрально скинула все предметы, что были на рабочем столе Игнатова, на пол. Ох, не идиотничала бы ты, гадюка, при чистоплюйстве картавого он кинется собирать свои ручки и блокноты и раскладывать их в одному ему известном порядке. На страстный офисный секс можешь махнуть рукой.

Мне было неприятно слышать все это. Догадываться о том, что у этих двоих роман - допустим. Знать наверняка и даже представлять, что они там делают в темном архиве - лучше увольте. Не понимаю, почему так. Некоторым мужчинам лучше оставаться далекими, прекрасными, благородными...и бесполыми, как кукла Кен.

Кен Геннадьевич Игнатов что-то произнес в ответ. Что-то короткое и неэмоциональное. Это не было похоже на прелюдию.

Саша постаралась пролезть к замочной скважине, но я отмахнулась от нее, как от блохи, и грозно шикнула:

- Покусаю!

Однако из-за этой возни я прослушала, что там говорил шеф. Зато до меня донеслись театральные вопли Кати:

- Да что не так, что тебе вечно не так?! Неужели ты не видишь, как я стараюсь!

Звучала она убедительно. Я представила, как некрасиво кривится точеная мордашка змеючки, и поспешно оторвала голову от замочной скважины. Стало противно, в первую очередь за себя.

Саша поспешила занять мое место под дверью, но я ловко схватила ее за руку и потянула на себя:

- Пойдем, Гобра будет очень недовольна, если узнает, что мы ничего не сделали.

- А рассказать, о чем они там болтают? - захныкала она.

- Потом расскажу.

Саша недовольно засопела, но послушалась и двинулась вслед за мной. Даже наша офисная дурочка знала: безопасных змей не бывает. Удаву не нужно иметь резерв яда, чтобы задушить свою жертву насмерть.

В моей голове, словно на экране телевизора, разворачивались разные картины сегодняшнего дня. То, как Игнатов отчитывал Катю. Как выставил меня из кабинета, чтобы не унизить достоинство своей дражайшей гадюки. Как она легла на дубовый стол грудью и призывно выпятила задницу... Последнее рисовалось особенно ярко, и эта картинка вызывала омерзение и злость. Почему и на кого я злилась, было не ясно.

- Саша, а что там за пиджак такой волшебный? - Я постаралась стереть из воображения секс картавого с Гоброй. Говорить о работе не хотелось, но не погоду же мне с Сашенькой обсуждать, в самом деле.

Та молча достала айфон, несколько секунд напряженно таращилась в экран, а потом сунула мне под нос это...

Аляпистое, безвкусное, бесформенное нечто. Очень отдаленно похожее на пиджак. Без пуговиц, с молнией, которую можно было застегнуть под самое горло. Дедова фуфайка годилась для того, чтобы пугалом на огороде ворон пугать, а не мелькать в клипе на миллионы зрителей. Хотя… я вгляделась в цветастую рапсодию на экране телефона… В каком-нибудь Берлине этот образ подошел бы художнику или поэту, у нас – выдавал в тебе городского сумасшедшего. Для полноты картины не хватало, чтобы солист группы напялил на себя шапку-петушок…

Я замерла, пораженная страшной догадкой. Когда-то я уже об этом думала!!! И пиджак такой я уже тоже видела. Вот только где… и на ком? К вискам прилила кровь, а из ушей повалил пар от напряжения. Никто из моего окружения не мог носить такую гадость. Я бы лично вызвала санитаров, чтобы скрутили идиота и полечили ему головушку, напяль он на себя подобное. Но вещь была мне знакома, я точно видела что-то подобное совсем недавно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Вот сволочи, опять все ложки сперли! - донесся из кухни разъяренный вопль дяди Гриши.

***

- Ни у какого Габанова я свитер не брал, что ты заладила! - прошипел дядя Гриша и постарался отмахнуться от меня найденной в архиве мухобойкой. Боясь, что нас услышат, я привела его сюда. Вдвоем со стариком и его мухобойкой, при свете телефонного фонарика, наша встреча больше походила на сходку сатанистов при полной луне. – Мой это свитерок, мне его жена купила, качество…

- Да плевать мне на ваше качество, дядь Гриш, ну продайте мне его, Христом Богом прошу!

- Птаха, ты Бога сюда не приплетай, - обеспокоенно бросил охранник, - ты чего, совсем ку-ку? Зачем тебе дедовы тряпки?! Или тебе зарплату урезали? Так ты на рынок иди, вы, молодежь, от рынков зря носы ворочаете.

- Тысяча.

- Чего тысяча? Рублей? Яна, это раритетная вещь, память. Я его на наш корпоратив надену, буду самым праздничным.

- Две тысячи.

- Яночка, - глаза дяди Гриши лихорадочно заблестели, - ну к чему такие деньги, это даже не серьезно.

- Три.

- Десять.

Я даже задохнулась от возмущения, услышав его цену.

- Дядь Гриша, борщите, где вы такие деньги за старый свитер видели?! – В голове судорожно мелькали цифры: я высчитывала, сколько купюр у меня осталось в кошельке, и, наконец, произнесла: - Четыре тысячи триста двадцать рублей, больше просто нет.

- Тю, и это все?

- Не совсем. Четыре тысячи триста двадцать рублей и еще вот это. - С ощущением, которое испытывал король Артур, доставая Экскалибур из камня, я достала из своего рюкзака набор чайных ложек.

- Шутишь... - ахнул охранник.

- Чайные ложки не предмет для смеха, дядя Гриша. А вора мы с вами найдем и обязательно накажем.

- Найдем-найдем, Яночка, это ты замечательно придумала. И деньги тоже давай! Вещь фирма, будешь носить и меня вспоминать за такой подарок. Вот ты, девка, огненная, не зря Игнатов на тебя засматривается, хорошая баба, видная.

- Что, простите, делает Игнатов? – чуть было не подавилась я.