Строптивая наследница - Сабрина Джеффрис

— Разумеется, она тут была, — усмехнулся Десмонд. Кровать заскрипела, когда он на нее сел. — От тебя никакого толку. И зачем только я взял тебя с собой!

— Затем, что я хорошо владею клинком, — парировал Нед.

По спине Минервы пробежал холодок. Святой Господь! И когда только ее кузен обрел этот талант?

— Да уж, хоть это ты умеешь, — проворчал Десмонд. — А теперь подойди и помоги мне переодеть сапоги.

Минерва едва сдерживала крик. Сколько времени они тут пробудут? Повернув голову, она посмотрела на Джайлса, который спокойно рассматривал ширму. Неужели он совершенно не боится, что их поймают? Что Нед воспользуется своим клинком, что ему так хорошо удается? Джайлс вел себя так, будто он ежедневно попадал в подобные ситуации.

Заметив, что она на него смотрит, Джайлс медленно обвел потемневшим взором ее тело, ее бросило в жар, словно он прикасался к тем местам, на которые смотрел. Минерва словно только сейчас осознала, что сидит у него на коленях. Это... это очень необычное ощущение. Особенно когда его рука заскользила по ее животу — вверх-вниз, причем так уверенно, что кровь начала закипать в жилах.

Даже взор его глаз, ставших кобальтово-синими, устремился на ее губы, словно приглашая ее согрешить. Минерва отвела взгляд, но было слишком поздно. Каждой клеточкой своего тела она чувствовала его близость, аромат его одеколона «Букет гардений» обволакивал ее, смешиваясь с запахом пота, грязи — с настоящим мужеским запахом. Его сильные бедра напряглись под ее ягодицами, и она видела, как его дыхание шевелит ленты на ее шляпке. Его рука продолжала поглаживать ее живот, и ей до боли хотелось, чтобы она никогда не останавливалась.

Что он делает? Должно быть, он лишился рассудка. Их могут вот-вот обнаружить, а он...

Господи! Он снимает с нее шляпу! А потом, сунув ее Минерве в руки, он имел наглость поцеловать ее волосы. Это безумие!

Но она буквально пьянела от его прикосновений. От того, что мужчина вот так держит ее в своих объятиях. При этом он так близок к ней, что она чувствует жар его тела. Она должна остановить его — хотя бы суровым взглядом. Она же умеет таким образом одергивать кавалеров.

Вместо этого Минерва ничего не предпринимала, наслаждаясь необыкновенными ощущениями и дрожа от того, что он совершает что-то опасное, недозволенное.

Опасность... А если учесть, в какой ситуации они находятся, то она возрастает в несколько раз — как и ее дрожь.

— Ну ладно, пойдем, — сказал, наконец, Десмонд.

Минерва подскочила, на мгновение подумав, что он их услышал. Джайлс прекратил ласкать ее, приподнял голову и устремил взор на край ширмы.

— Мы теряем время — скоро начнет темнеть, — продолжал Десмонд. — Не стоило мне мешкать и наблюдать за бегами.

Шаги направились к двери.

— Было бы лучше, если бы ты хоть что-то выиграл на этих чертовых бегах, — заметил Нед.

— И не напоминай мне об этом. Не стоило мне ставить против Гейбриела. Этот негодяй каким-то образом заранее узнал исход бегов.

Минерва напряглась. Черт бы побрал, этих родных и их отношение к ее семье. Почему они постоянно говорят о них какие-то пакости?

Дверь отворилась. При звуке шагов, раздавшихся в коридоре, она затаила дыхание. И смогла выдохнуть лишь после того, как дверь закрылась. Правда, из ее груди вырвался тихий стон, когда в замке повернулся ключ.

Соскочив с колен Джайлса, Минерва сказала:

— Мы должны последовать за ними.

Джайлс как-то неловко встал.

— Нам не удается пробраться к моему экипажу до того, как они проедут по дороге, — промолвил он. — Но если они едут в поместье, мы сможем проследить за ними там.

— Верно, — согласилась Минерва.

Она стала надевать шляпку, а Джайлс направился к двери, держа в руках свою «отмычку».

— Как бы то ни было, мы должны поскорее выбраться отсюда, а то вдруг они вспомнят, что забыли еще что-нибудь и снова вернутся.

Кивнув, Минерва стала наблюдать за тем, как он открывает замок. Они уже вышли из комнаты и направились к лестнице, как вдруг внизу раздался голос Десмонда:

— Как понимать ваши слова? Почему вы хотите, чтобы я уехал? Я хорошо заплатил вам за комнату!

— Не могу допустить, чтобы люди вроде вас разгуливали по моей гостинице, когда у меня останавливаются важные господа, — сказал хозяин гостиницы.

— Что значит «вроде вас»? — взвизгнул Десмонд. — Да я вам покажу...

— Вы всегда казались мне подозрительным типом, — перебил его хозяин. — Болтаете об охоте на шотландских куропаток, когда их тут и в помине нет. А его светлость только подтвердил мои подозрения.

— Его светлость? — Десмонд громко выругался. — Надеюсь, никто из кузенов меня не видел, так что неприятностей ждать не приходится. А если эти Шарпы...

— Нет, его имя не Шарп, — возразил хозяин гостиницы. — А вы собирайте вещи и уезжайте отсюда. И поторапливайтесь, пока он не понял, что вы все еще здесь.

— Да что это за человек?

— Лорд Мэндерли, он настоящий джентльмен, вот что я вам скажу.

— Мэндерли здесь? — хрипло спросил Десмонд.

Минерва с ужасом посмотрела на Джайлса.

— Я считала, что ты придумал такого лорда, — шепнула она.

В его глазах вспыхнули озорные искорки.

— К чему что-то придумывать, когда есть правда? Уж так вышло, что твой кузен должен Мэндерли крупную сумму денег.

— Откуда ты знаешь?

Джайлс загадочно улыбнулся.

— Твой брат попросил меня проверить финансовые дела Десмонда Пламтри, и я выполнил его просьбу, — ответил он.

Вообще-то Минерве казалось, что Джаррет просил Мастерса выяснить, упоминается ли Десмонд в завещании бабушки, но ей не хотелось с ним спорить.

— Если Мэндерли здесь, я уезжаю немедленно, — услышали они голос запаниковавшего Десмонда.

Господи! Минерва посмотрела на Джайлса, но он уже тянул ее к их комнате. Как только они вошли и заперли дверь на замок, на лестнице раздались шаги Десмонда и Неда.

Минерва понимала, что увидеть их они не могут, но на всякий случай затаила дыхание, когда они проходили по холлу мимо их комнаты.

— Мы не можем уйти, пока они не уехали, — сказал Джайлс. — Это слишком рискованно, ведь мы можем на них наткнуться.

Минерва с удивлением посмотрела на него. Ну как ему удается сохранять ледяное спокойствие в создавшейся ситуации?

— Пока я тут дрожу от страха, все мои мышцы каменеют, а сердце колотится с такой силой, что, кажется, вот-вот вырвется из груди, ты ведешь себя так, будто подобная ситуация для тебя — обыденное дело.

Что-то в его лице изменилось.