Фрилансер. Повелитель ареала - Сергей Анатольевич Кусков

бы то ни было (креатура Ортеги, соблюдают договорённости), один отчитался о поломках в охладителях — типа не имеет технической возможности выходить в атмосферу (не удивлюсь, если вывели из строя по факту получения приказа от мятежников, но и нам они на верность не присягали, «серая зона» неопределившихся), и самый проблемный с «Титанами», теми самыми противобункерными кумулятивными ракетами, не очень опасными для дворца в целом, но с неприятным действием точечно. Взял на заметку эту инфу, и мы пошли смотреть наземную часть епархии артиллеристов. Веласкесы урвали себе дивизион РСЗО, как сказал Зевс: «Эхо прошедшей войны». Машины старенькие, но на вооружении Марса до сих пор стоят, и никто не собирается их списывать. Техника не конвенциональная, но иметь такую частным лицам (кланам) нельзя, потому числилась за артполком столичного военного округа, приданым дворцу на случай войны и высадки десанта, то есть номинально парни подчинялись военным. Но тут даже идиоты понимали, что к Веласкесам попало — у Веласкесов и осталось.

— Шесть батарей, — докладывал Зевс, обходя здоровенного атмосферного монстра кругом. — В каждой по две машины, по сорок восемь ракет, сейчас стоят фугасно-осколочного действия, — ногой пнул гусеничный трак вездехода, — и не вижу смысла перезаряжать. В каждой батарее одна командно-расчётная машина, — кивок вперёд, где стоял менее монструозный гигант, выпустивший во все стороны антенны и локатор. — И установка заряжания ёмкостью пятьсот двадцать ракет. Их мы будем использовать. А вон тех красавцев, что остались в ангаре, пока нет. — Махнул рукой назад, в сторону собственно базы артиллеристов.

— Охладители?

— Да. — Кивок. — Установки охлаждения. Без них в атмосфере нечего ловить. Это минус Венеры — периодически каждая из машин во время марша и просто нахождения не под крышей должна подключаться к охладителю, и тот забирает и сбрасывает накопившееся тепло. Воттолько инфракрасники этих штуковин сияют во всех диапазонах, призывно маня: «Ударь мо мне! Поджарь меня!» Потому в остальных частях каждой батарее придаётся ещё одна-две зенитных установки, но у нас их нет.

— Типа, дворец и так с воздуха защищён.

— Типа да.

— Но я не вижу и необходимости выхода «из под крыши». Разве на короткое время.

— Ну, вот и!..

В общем, РСЗО мы собирались использовать почти прямой наводкой, внутри под куполами. Две батареи марсиане уже зарезервировали, парни выехали на позиции и там окапываются (заливают всё вокруг машин пенобетоном), как и вся марсианская армия, а четыре батареи в оперативном резерве. Плюс в том, что каждая из машин выдержит до часа под открытым небом в случае разрерметизации, этим мы выгодно отличаемся от лёгких марсианских САУ, «гробов на колёсах», как их назвали сами марсиане. Их САУ были на гусеницах (не колёсах, это идиоматическое выражение), восемь батарей по три передвижные гаубицы какой-то старой русской модели, в России списанной за давностью. Но Марсу пока полное перевооружение не по карману, имеем что есть. Эти САУ тоже рассмотрел, их показывал уже командующий Суздальской дивизии, с которым бегло проехались по позициям в самом проблемном куполе, где понаблюдали, как их военные маскируют суету, за которой прячут установку в торговом центре «изделия».

После экскурсии пошёл к марсианам в штаб, где товарищи генералы посвятили в придуманный ими план обороны. Мы стояли над картой-схемой занимаемой зоны, я задавал вопросы, мне объясняли, я снова задавал. Иногда спорили до хрипоты — они пытались доказать, что так лучше, но у меня возникали сомнения. Наконец, сеньор Мухабаев не выдержал:

— Хуан, я понимаю, что тебе не нравится. Но другого плана у нас для тебя нет. — Он был зол, что пришлось признавать очевидное, тяжело задышал. Мне же его волнения были до одного места.

— Товарищ генерал-майор! — глубоко вздохнув, попросил я. — Я, конечно, академий генштаба не заканчивал, во всяком случае пока (мне предлагали), но не надо делать из меня идиота. Говорите как есть. Понимаю, мы все в глубокой заднице, и я в заднице вместе с вами. И поставлен для того, чтобы помогать решать проблемы, а не сидеть в розовых очках, и тем более не собираюсь мешать.

— Да, ты прав, извини, — включил заднюю генерал. — Хорошо, тогда говорю, как есть. И думай что хочешь.

В общем, марсиане были настроены скептически. Бой они дадут, но даже высокие потери не гарантируют успеха, если войска мятежников упрутся.

— А если вот тут всё минировать? Они прорвутся, а мы их… Кр-р-р!

— Думали. Выиграем время. Но после того, как они поднимутся на воздух, и снова войдут, что тогда?

— РСЗО и гаубицы.

— Да. И сразу назад — иначе они накроют батареи ответным огнём. А потом начнётся рубилово. АСР-3 мы уже минируем «изделием», по нашим расчётам от фугаса такой мощности купол раскроется, как цветок, наружу. Но по седьмому куполу вопросы. Хуан, не удержим. Даже если много ребят положим.

— У нас остались «Нарциссы». На один-два купола хватит. Где-то есть вторая бомба, но нам её не дали. Её даже не расконсервировали, и я не знаю местонахождение оной, чтобы самому взять.

Генерал кивнул с пониманием — мудрое решение со стороны тех, кто владеет таким оружием. Незнание местонахождения — лучшая стратегия защиты.

— Хорошо, «Нарциссы» проломили седьмой. И ещё какой. А потом? Смогут ли они наступать через атмосферу?

— Накроем из имеющегося арсенала. Всё, что не под крышей — в зоне нашего поражения. Зевс заверил, забьют, как собачка тряпку.

— Хуан, меня учили, всегда надо готовиться к худшему. Имей про запас вариант жахнуть по всем окрестным куполам, — на всякий случай предупредил он, предварительно оглянувшись и сделав «страшные» глаза.

— Всем? — Сеньор меня огорчил.

— Ты же сам попросил не втирать очки и говорить, как есть. Кстати, я получил инструкции от верховного на случай вашего… Вашей эвакуации на имперском крейсере. — Я был благодарен, что не прозвучало слово «бегство». — Если что — в спину не ударим, дадим спокойно эвакуироваться, сдадимся только после.

— Рад, что господин Ноговицын просчитывает все варианты. Даже нереальные. Это говорит о его тонком стратегическом уме…

Зря я так. Парни не виноваты, что мы, Веласкесы, промухали под носом военный переворот. И даже имеют приказ (и желание) помочь удержаться. Но вылив желчь, я сбежал, и теперь стоял, уперевшись ладонями в стену какого-то ангара, тяжёло дыша, душа свою вечную спутницу.

Наконец, отпустило. От раздумий, куда дальше с проверкой, прервал «золотой»:

— Сеньор стажёр, сообщение от Адальберто Торреса.

— Он может подождать, пока я дойду до кабинета?

Пауза, и ответ:

— Да. Сеньор ожидает вашего звонка.

Поднялся к себе, это заняло минут двадцать, устало плюхнулся на место и активировал терминал. Выбрал выделенку главы мятежников. На том конце ответили почти сразу.

— Хуан, почему я всё время попадаю на тебя? — Это был праздный вопрос, из разряда «о погоде в Каракасе».

— Наверное потому, что Сирена не хочет с вами более разговаривать. Убедите меня — и я донесу информацию до неё.

Не смутился. Лишь дежурно двинул уголками губ. Понятно, после произошедшего «показать нрав», поставив разговаривать с мальчишкой — в норме вещей.

— Передавай ей пожелания здоровья. Мы не при чём, мы были против такого бесчестного поступка. И те, кто пошёл на него, мертвы. Я сторонник честных переговоров.

Раскаянием в его голосе не пахло, дежурные слова, но меня заело. Завёлся:

— Позавчера я гостил у сеньора Фернандо Ортеги, сеньор Торрес. Общался с его компаньонами. Могу передать те же слова, что сказал им — я не ассенизатор, чтобы разбираться в сортах дерьма. Если ВАМ нельзя верить на слово — то мы не верим ВАМ. Без гарантий от сверхдержав, с которыми вам придётся бок о бок работать, когда вы доберётесь до вершины, любые ваши слова — сотрясание воздуха.

— То есть признание Фрейи главой государства…

— Открывает вам самим возможности. Тогда есть смысл вам верить. Если на весь мир нарушите слово после ТАКОГО — тут я вам не завидую. То есть первое — признание. Второе — добровольная эвакуация ДЕЙСТВУЮЩЕГО главы государства. Никаких сказок про «преступный режим».

— Ты же понимаешь, мои партнёры не могут пойти на такой шаг, — озадаченно покачал он головой.

— Да-да, плевок в память погибших сенаторов, помню.

— Не только. Признавая её легитимность, мы сами… — Вздох, но договаривать ему и не нужно. Получается, они становятся упырями, свергающими всеми любимую королеву, которую демонстративно сами признали. И если оная королева передумает, и не улетит, а наоборот… Даже если просто не станет помогать сеньорам в мухлеже с референдумом… У них будут проблемы.

— Сеньор, в чём ваше предложение? — решил ускорить процесс торга. Пусть говорит, ради чего звонит.

— У тебя