07'92 - Павел Корнев

– Всё решаемо, – отмахнулся Владимир, записал на чистый листок пару телефонных номеров, после вырвал его и протянул мне. – Держи. Это домашний номер и прямой в офисе. Ты ведь с нами сейчас не едешь?

«Офис»! Новомодное словечко резануло слух, но вопрос мимо ушей я не пропустил и кивнул.

– Не еду. В политех надо сгонять.

– Тогда будем на связи.

Владимир поднялся с неудобного расшатанного стула, прошёлся по коридору. Алёна всё не появлялась и не появлялась, коммерсант даже несколько раз взглянул на часы, но никак столь длительный допрос подруги не прокомментировал. И всё же, когда распахнулась дверь, не сдержался и с нескрываемой обеспокоенностью спросил у выпорхнувшей из кабинета блондинки:

– Всё в порядке?

– Конечно, дорогой! – с беспечной улыбкой ответила Алёна и, понизив голос добавила: – О каких-то пустяках расспрашивал, зачем вызывал – вообще непонятно.

Владимир нахмурился, и было неясно, ревнует он свою пассию к оперативнику или подозревает того в плетении каких-то хитроумных интриг.

Влюблённая парочка отправилась на выход, а я заглянул в оставленную приоткрытой дверь и спросил:

– Разрешите?

– Заходи, – раздалось в ответ.

Как и в прошлые мои визиты, в кабинете никого кроме старшего оперуполномоченного не оказалось, а сам капитан Козлов стоял у окна и курил, выдувая дым на улицу. Пиджак он снял и повесил на спинку стула, сбоку на брючном ремне топорщилась пустая кобура, поверх сорочки был надет приталенный жилет.

Стиляга, блин!

– Капитан Каталкин… – негромко пропел я, припомнив засевшую в голове строчку о кожаном жилете, затем приметил среди бычков окурок «Салема» и невольно усмехнулся, но никак комментировать увиденное не стал.

Опер вдавил докуренную до фильтра сигарету в пепельницу и покачал головой.

– Ненадолго же тебя хватило, Полоскаев. Ох, ненадолго! Две недели не прошло!

Начало разговора не сулило ровным счётом ничего хорошего, и я невольно поёжился, но сразу переборол внутреннюю неуверенность и пожал плечами.

– А чего такого? Я вчера в кафетерий за тортом зашёл. Виноват, что ли?

– В самом деле? А с товарищем… Да нет, с каким товарищем! Бери выше! С господином Мальцевым в отделение на одной машине совершенно случайно прикатил, да? Он тебя по доброте душевной подвёз?

– Так это… У него водителя контузило, он Рому… Сашу Романова, в смысле, на работу подрядил.

Опер смерил меня пристальным взглядом и ожидаемо спросил:

– А тебя он кем подрядил?

– Никем! – ответил я, сделав честные глаза.

– Не свисти!

– Я серьёзно!

Капитан Козлов подошёл к рабочему столу, выдвинул верхний ящик, порылся в нём и достал фотографию. На той оказались запечатлены я, Рома и, как выразился опер, господин Мальцев перед входом в привокзальный ресторан.

Я помялся и признал:

– Ну да, ездили с ним. Рома за водителя, я охранника изображал. Вы этого Мальцева пасёте, что ли? Или того – второго?

Старший оперуполномоченный вопрос проигнорировал, устроился за столом, указал мне на стул.

– И давно ты при нём охранником подвизаешься?

– Да никем я…

– Хватит! – Козлов резко стукнул карандашом по столу. – Забыл, что у меня на испытательном сроке?! Брось валять дурака, а то такую весёлую жизнь устрою – взвоешь!

Я поверил. Взвою.

– Грузчиком я у него работаю, не охранником, – после недолгой паузы сознался я. – Со вчерашнего дня.

– Что грузили?

Говорить о водке сомнительного качества не хотелось, и я вздохнул.

– Что-то грузили.

Ответ милиционеру по душе не пришёлся, он нахмурился.

– Товарищ капитан, ну сейчас-то что?! – возмутился я. – Говорю же, совершенно случайно в кафетерии оказался и к взрыву отношения не имею! Я этого Мальцева до вчерашнего дня в глаза не видел!

– По твоим показаниям, ты и в прошлый раз ничего не видел и не слышал, – уел меня опер, начал заполнять бланк допроса и попросил: – Ты рассказывай, Полоскаев, рассказывай! С самого начала излагай, в подробностях.

Захотелось послать его куда подальше, еле сдержался.

– Пришёл за тортом. Взорвалась машина. Оказал пострадавшим первую помощь. Всё. Я молодец. Ну молодец же, а?

Капитан Козлов оторвался от протокола опроса и покачал головой.

– А точно не на шухере стоял? Может, должен был охранников Мальцева отвлечь?

– Так отвлёк бы, дурное дело нехитрое, – усмехнулся я. – Только на фига мне так подставляться? Я ж себе не враг.

– Вот уж не сказал бы, – покривил уголок рта старший оперуполномоченный и уточнил: – С Мальцевым когда познакомился?

– Сказал же: вчера его первый раз увидели.

– И он так сразу вас к своим делам привлёк?

Я пожал плечами.

– А какие у него варианты были? Нет, товар перекидать бича какого-нибудь нанять не проблема, а водилу на грузовик так сразу и не найдёшь!

– Подрывника видел? – перескочил на другую тему Козлов.

– Нет, в очереди стоял, в окно не смотрел.

– Никакой-то с тебя пользы, – проворчал капитан и принялся записывать мои показания.

– Ага, как с козла молока, – поддакнул я, и опер мигом отложил шариковую ручку и уставился на меня, прямо скажем, недобро.

Я не подал виду, будто понял причину его раздражения, и попросил:

– Вы пишите, товарищ капитан, пишите. Мне ещё к экзамену готовиться. Говорил, что в политех поступаю, да?

Милиционер пропустил это заявление мимо ушей и вновь принялся выспрашивать детали случившегося. Наводящие вопросы заставили вспомнить многие упущенные ранее мелочи, вот только ни одна из них помочь следствию не могла. Ну по моему убеждению – не могла; капитан разочарованным нисколько не казался.

– О продавщице Алёне Жуковой что скажешь?

– Красивая, – ответил я односложно.

Старший оперуполномоченный в сердцах бросил на стол ручку и предупредил:

– Не прекратишь паясничать, в обезьянник запру!

– За что?

– Найдётся за что, не сомневайся.

– Милицейский произвол!

– Ты чего-то сегодня слишком разговорчивый, Полоскаев, – мрачно глянул на меня капитан Козлов. – Нервничаешь?

Я только плечами пожал.

– Гражданка Жукова состоит в интимных отношениях с Мальцевым? – перешёл тогда оперативник на казённый язык.

– Знаете же, что состоит.