Республика Святой Софии - Ольга Кузьмина

Особое положение занимал в Новгороде Софийский собор. Это был центр Новгородской республики, сердце Новгорода. У храма Святой Софии порой собиралось вече, здесь избирались новгородские владыки. Библиотека Софийского собора к XIV в. стала богатейшей не только в Новгородской земле, но и во всей Руси, поскольку именно сюда после монгольского нашествия XIII в. стали стекаться книжные богатства[239]. В восточных угловых частях здания Софии были хранилища ценного имущества епископа, князя и новгородских бояр. Здесь могла хранить свои драгоценности только верхушка новгородского общества, близкая к архиепископу и тесно связанная с новгородским Советом господ. Софийский храм являлся одновременно и общественным центром города, и хранилищем общественных ценностей. Обязанность заботиться о главном храме республики возлагалась на архиепископа и соцких: «А дом святей Софии владыкам строити с сочьскыми…»[240]

В рукописном сборнике XVI в. из библиотеки Священного синода в заметке «О Великом Новгороде» особо выделяется храм Софии: «Большая церковь соборная Софей Святый Божия Премудрости, а служб в ней 7. Большой престол Софии Божия Премудрость, 2 — Рождество Богородицы, 3 — Иоан Богослов, 4 — Иоан Предтечи Рождество его, 5 — Стефан Первомученник, 6 — Стый Никола, 7 — три исповедникы»[241]. Список служб дает представление о религиозных приоритетах новгородских церковных иерархов.

В XV в. городские приходские церкви Новгорода были объединены в семь соборных участков во главе с соборными церквами. Согласно «Семисоборной росписи» новгородских церквей[242] в городе существовало семь соборных престолов, к которым были приписаны все остальные храмы[243]. В число соборов входили Софийский в Детинце, Михайловский на Прусской улице, Власьевский на Власьевской улице, Яковлевский на Яковлевой улице, Сорока Мучеников на Щерковой улице, Иоанно-Предтеченский на Опоках, Успенский Богородицкий на Козьей Бородке.

Соборный храм отличался от остальных церквей тем, что в нем велось ежедневное богослужение. Но для одного причта было не под силу исполнять каждодневную службу. Поэтому в соборном храме службы совершали священники церквей со всего соборного участка поочередно. Пример такого устройства находим в благословенной грамоте митрополита Филиппа 1471 г. Пскову на создание шестого собора: «А держат тую святую церковь соборную, святый Вход Божий в Иерусалим, те их священници сто и два, с пристоянием, честно, с святым пением и чтением, по тому же уставу, как у них держат божественая и священная правила в тех прежних пяти съборах святых церквей зборных, а поют по неделям»[244].

Поочередная служба являлась своеобразной формой распределения доходов между попами. Известно, что во Пскове при объединении в собор каждый из попов вносил паевой взнос — «вкупу». Видимо, впоследствии это «капиталовложение» окупалось доходами от церковных служб. На основе же вступительного взноса — «вкупы» — всех попов создавалась соборная казна. Вероятно, в Новгороде соборное устройство церквей основывалось на подобных принципах.

Неизвестно точно, когда сложилось семисоборное деление в Новгороде. В. Л. Янин считает, что дата организации соборного деления относится к периоду святительства Евфимия II[245]. А. Е. Мусин высказал мнение, что «эта церковная структура возникает… в середине XIV в., и помимо собственно города распространяет свою административно-судебную власть на всю территорию Новгородской земли»[246].

Дошедший до нас список новгородских церквей был составлен в 1466–1508 гг.[247], то есть этот источник определяет уже сложившуюся церковную систему Новгородской республики, а не процесс ее становления. Возможно, эта система уже сложилась к началу XV в. В летописи есть сообщение под 1417 г. о том, что архиепископ Семен совершает вокруг Новгорода крестный ход «с всею седмию соборов»[248].

Косвенное указание на существование семисоборного деления зафиксировано в летописном рассказе под 1386 г.: новгородцы «послаша к великому князю Дмитрию Ивановичю архимандрита Давыда и с ним 7 попов да 5 человек житиих, ис конца по человеку»[249].

Состав посольства, кроме всего прочего, свидетельствует о единстве новгородского черного и белого духовенства. Черное духовенство, то есть монахи, которые по идее должны были полностью «отойти от суетных дел мирских», в Новгороде активно участвовали в общественно-политической жизни республики. Печати пяти концов Новгорода в большинстве своем были печатями главных кончанских монастырей: у Славенского конца — Павлова монастыря, у Плотницкого — Антониева, у Неревского — Николы Белого, у Загородского — Николы на Поле. Только у Людина (Гончарского) конца была печать с изображением светского воина и надписью «печать Людина конца», хотя известно, что у этого конца также был свой кончанский монастырь — Благовещенский в Аркажах.

По мнению В. Л. Янина, «употребление монастырских печатей в качестве кончанских могло быть следствием откровенного совмещения кончанской администрации, боярской по своей природе, с администрацией кончанских монастырей. Подобно тому, как Совет господ, высший орган боярской республики, проводил свои заседания на Владычном дворе, боярская администрация концов перебралась в новую „кончанскую избу“, стенами которой были стены кончанских монастырей, а крышей — купол, увенчанный крестом, этим символом божественного происхождения и неприкосновенности государственной власти»[250].

Строились уличанские и кончанские монастыри на средства горожан: «Поставиша монастырь нов святого Николу конец Люгощи улице и Чюдинцеве на скуделници»[251]. В 1394 г. «поставиша церковь древяну святого Спаса конец Козмыдамьяны улице и монастырь устроишя»[252]. Случалось, что и состоятельные монахи на свои средства строили новый монастырь: «Другую поставиша церковь камену на Дубенке во имя святыя богородица Покров, стяжением раба божиа Олониа мнеха, нарицаемаго Сшкила; и бысть монастырь крестияном»[253].