INFERNAL - Алексей Вилков

Милена была недурна собой. Не Лиза, даже в подмётки ей не годится, но практикантам понравилась. Молодчики кинулись брать автографы с заранее припасёнными дисками (сукины дети привезли их из отчего дома).

На вид ей примерно тридцать пять. Немолода, согласитесь?! Милена жевала жвачку, и голос её не отличался звонкой тональностью. Наоборот, Милена хрипела, как Джо Кокер. Пустые пачки сигарет, раскиданные повсюду, объясняли причину её незабываемого тембра (сам я тогда пересаживался на пластыри). У неё слегка пучились бедра, и живот выползал из ремня. Попа была что надо, но груди почти отсутствовали. Самый серьёзный её недостаток, и к пластическому хирургу Милена не собиралась – даже лифчика не носила. Вшивая красная маечка скрывала плоские соски, и если б не они, то грудь походила бы на гладильную доску. В остальном в престарелой чике не было чего-то особенного.

Поздоровавшись на почти безупречном английском, она театрально выдавила изо рта жвачку и в том же духе приклеила её на декорационный бордюр, словно нарочно оставляя себе её про запас, по окончании переговоров отлепить и засунуть обратно. Неизвестно, что она ещё любила класть в рот, но он у неё был большим, как у Кракена, и каким-то полуразорванным, как у предпенсионных адвокатов от частого произношения защитных речей в оправдание подсудимых.

Получалась на редкость дивная картина: три мужика и одна женщина-рыба. Полотно, достойное Репина или Сальвадора Дали. Скорее, Дали, потому как костюмы собравшихся и отличительный внешний вид, за исключением моего, отдавал крамольным сюрреализмом.

Не мешкая, я развернул папку и подготовил бумаги.

– Hi, boys! – причмокивала Милена. – Wow! This men is my favourite. Cool boy! – и разражалась старушечьим смехом.

– Ты не пожалеешь, что поедешь в Россию. Это страна контрастов. Москва – столица клубного движения, – разводил Плутон. – Ты же не была в России?

– No.

– Вот. Уникальный шанс добраться, к примеру, до Сибири. Ты слышала о Сибири? Суровый край.

Милена не переставала хохотать. Плутон забавлял её как маленькая лысая собачонка (он и в самом деле не мог похвастаться шевелюрой). Плутон не догадывался, что тур в перспективе планировался до Сахалина, иначе пополнил бы географические познания виниловой бестии.

Когда я протянул ей листок и ручку, Милена прекратила хохотать и приняла реально серьёзный вид. Внимательно вчитываясь в договор, напечатанный с примесью незначительных опечаток, она то прищуривалась, то выпучивала зенки, словно увидела на бумаге мадагаскарского таракана.

Мы с Плутоном сидели молча, готовясь отражать удар и предлагать ей премиальные. Стажёры пялились на её целлюлитный зад, прикрытый шортиками с разрезом, и не думали об общем деле. Педерасты! Их карьера давно накрылась медным тазом. Но расстраивать их до обратного приезда было бы слишком жестоко – пусть пока радуются жизни. Всё же они – будущее страны, её молодая гвардия. Вступать в противоречие с политикой государства никто бы из нас не рискнул, даже Фридман.

Изучив договор вдоль и поперёк, Милена, как мы и предполагали, стала намекать о бабле. Мы изобразили непонимающий вид, мы донт андерстенд, что эта старая грымза от нас добивается. Милена популярно объяснила, потирая указательный и большой пальчики. Даже стажёры поняли, что дела наши плохи. Плутон перевёл мне, чтоб я что-то предпринял. И я рискнул её уговорить, но всё бесполезно. В итоге мы пошли на уступки. Милена потребовала другой договор, но составлять его в полевых условиях невозможно. Это даже она понимала, старая амстердамская грымза. Все мы позавидовали её коммерческой жилке. Девочка знала себе цену. Слово «Money» было её любимым слоганом, и она не отвязалась от меня, пока я не всучил ей расписку, где обязался увеличить её гонорар на кровные пятьдесят процентов. Короче, мы попали на бабки, точнее, не я, а Фридман и наша контора. Мне не хотелось вычитать её гонорар из своей зарплаты. Но риск – дело молодых. И я рискнул. Договор подписан. Довольный Плутон гладил себя по пузу. Не удивлюсь, если его вклинит сопровождать всех диджеев от начала тура до несчастного Сахалина. На таких фанатиках и держится рейв-культура в стране. Я же зарёкся отныне не связываться с клабберами и решил перевестись в другое звено по организации корпоративов, что доходнее, не так муторно, и никакой кислоты, а артисты гораздо круче. Иной раз сам автограф попросишь. Там, на самом деле, звёзды так звёзды, а не дешёвый колхозный ширпотреб.

– Без вас этот проект теряет смысл, – промычал Плутон, следя за тем, как Милена ставит подпись.

– Ok! – согласилась она.

Ещё бы. Над ней мы торговались до упаду. Дорогая штучка эта Милена, как все приличные женщины этого затхлого грешного города.

– Fine! – воскликнул я и выхватил листок, пока девка не передумала, но уже поздно. Листок в папке. Печать шлёпнем после.

Вспомнив о профессиональных обязанностях, практиканты готовы были плясать перед ней вприсядку, как бы завлекая Милену на Русь. Даже я победоносно постучал по папке, думая, что и она отныне на крючке, а с её-то образом жизни и пафосом обязательно нарвётся на штрафы и ещё скажет спасибо, что мы не оставим её без гроша. Рашен шоу-бизнес, Милена. Знай наших! Ты ещё окажешься должна Фридману.

– Вы хедлайнер тура, – предостерёг её Плутон. – Не подведите.

– No problem. I have the best music, – хвасталась подданная Голландии.

– Кто ещё на сегодня? – спросил я, забыв про хозяйку вип-кабинета.

– Никого.

– Отлично. Так… Завтра вы, – обращаюсь я к конченным педерастам, – как дети капитана Гранта отправляетесь на поиски, но не пропавшего папаши, а вверенных вам диджеев. Ясно?

– Не вопрос. Сделаем, – обещал Гендальф.

– Одни? – струсил второй стажёр. – А лаве?

– Дам свои кровные, но учтите, что если провалите сделку – не видать вам работы в компании. И запомните, вы – конкуренты! Должность достанется только одному!

Стажёры кивнули, но одновременно скисли. Слабаки были не готовы к самостоятельным заданиям. Поделом им. Пора брать инициативу на себя, а не отсиживаться за нашими задницами. Это хоть чему-то научит молодчиков, и они смогут доказать свою состоятельность, несмотря на предрешённую участь. Чем чёрт не шутит?! И я отправил стажёров на реальную практику, а сам собрал вещи и укатил на Ибицу выигрывать пари, оставив недовольного Плутона возиться с документами и завершать все оставшиеся формальности.

Плутон согласился, ведь главный здесь – я, и он также полностью подчиняется мне, как те молокососы. Плутон человек послушный, и выпендриваться не стал (я выписал ему премию по приезду).

А на Ибице туса ходила ходуном, когда я примчался на остров как угорелый. Приплыл днём на моторном катере. Предприимчивый марокканский негр ещё на пристани на плохом французском предлагал домчаться до острова экстра-классом. Он просил неприличную сумму, и желающие не появлялись. Негру повезло, что появился я. Цена не волновала меня. Всё включено, и пари свершалось на моих глазах. Я обязательно должен победить. Приплыв на Ибицу как на остров Свободы, негр бонусом вручил мне памятку по местным клубам. Этакую green-карту, позволяющую не заблудиться и разузнать, что к чему. Долго радоваться я не успел, так как вскоре негр одумался и попросил доплатить. Спорить не имело смысла, и я удовлетворил его блажь, благо негр показался мне привлекательным, докатил меня до острова в два счёта, не отвлекая от мечты и не приставая. И я очутился на суше первым!