Обучать игрока - Ребекка Дженшак

округе. Он скончался в мой первый год в Вэлли.

— Ой. — Я не поднимаю глаз, но слышу сочувствие в ее голосе. — Мне очень жаль.

— Он всегда отключал камеру или отворачивался. Это единственная его фотография, на которой я действительно могу видеть его лицо. — Знакомая боль печали пронзает меня прямо в груди, когда я смотрю на нас двоих, молодых, беззаботных, пьяных до чертиков.

Лиам кричит, что пицца здесь, и я ставлю фотографию обратно на тумбочку.

— Ты уверена, что не хочешь остаться поесть пиццу? — спрашиваю я, открывая дверь.

— Я должна вернуться. У меня еще есть чему поучиться.

— Хорошо. — Я вывожу ее в гостиную. Рай через зал ушел, и Лиам ставит коробки с пиццей на кофейный столик. В воздухе витает запах сыра и жира, от которого у меня урчит в животе.

Лиам тоже предлагает ей остаться, но она отвечает ему тем же.

— Удачи завтра в игре, — говорит она нам.

— Ты идешь? — спрашивает Лиам.

— Я так не думаю.

— Облом. — Он улыбается. — Увидимся на следующей неделе в классе.

Я провожу ее до двери. — Спасибо, милашка Дейзи.

— Я не милашка, — говорит она, но при этом улыбается.

Когда я закрываю дверь, Лиам спрашивает: — Чем она тебе помогает?

Он передает мне коробку сырной пиццы.

— В основном по статистике. — Я открываю коробку и беру кусочек. — Она действительно чертовски умна.

— Как и ты, — говорит он. — Но приятно видеть, что ты учишься. Последние пару недель ты даже не проспал на уроках.

— О чувак. — Я делаю паузу. — Я теперь ботаник?

Я расхохотался, а Лиам закатывает глаза.

— Ботаники крутые, — говорю я и думаю о Дейзи.

— Она да. Ты? Не так много. — Он отшучивается, но меня охватывает укол вины за то, что я увлекся девушкой, которая ему нравится. Я никогда не встречался с девушкой, с которой мой приятель встречался или хотел встречаться. Никогда. Моя дружба — это все для меня.

— Вы двое выглядели так, будто вчера вечером поладили. — Мне трудно смотреть на него, но мне нужно прочитать его лицо и понять, насколько он увлечен ею.

Его брови слегка приподнимаются. — Я и Дейзи?

Я киваю и откусываю пиццу.

— Мы просто болтали и немного узнавали друг друга.

— Так ты не собираешься пригласить ее на свидание? — Мой пульс учащается.

Он странно смотрит на меня. — Что с тобой в последнее время?

Я никогда не придирался к нему по поводу того, когда и с кем он встречался, так что он справедливо смущен тем, что я поднял этот вопрос. И все же я немного нажимаю. — Просто хотел знать, стоит ли мне замолвить за тебя словечко, пока мы учимся.

— Пожалуйста, не надо. — Он смеется. — Я просто слышу, как ты говоришь ей, что у меня большой член или что-то в этом роде.

— Ну, я имею в виду, что да, но я бы, наверное, вел речь о твоей потрясающей личности. Или, может быть, как ты подбираешь пары носков, прежде чем убрать их.

— Думаю, я справлюсь с этим самостоятельно, но спасибо. — Он смеется и встаёт со своей пиццей. — Я иду в библиотеку, чтобы встретиться с приятелем по истории. Увидимся позже, ботаник.

* * *

В игровые дни по утрам делаем легкую катание. В основном это способ гарантировать, что парни не выйдут и не сделают какую-нибудь глупость накануне вечером. А если и делают, то выпивают алкоголь с потом, и у них еще есть целый день, чтобы восстановиться.

И когда я говорю «у них», я имею в виду всех нас, потому что я уже был там раньше.

Покинув арену, я встречаю Вайолет, выходящую из Университетского холла с кофе на вынос в руке.

— Привет. — Я держу перед ней дверь, когда она выходит и натягивает солнцезащитные очки на глаза.

— Спасибо.

— Дейзи с тобой? — Я заглядываю внутрь, но там полно людей, стоящих в очереди за кофе перед занятиями.

— Нет. Она сегодня допоздна готовилась к важному тесту.

— У нее сегодня тест? — Мой желудок опускается.

— Ммммм. — Она делает глоток. — И она всю неделю была занята, помогая кому-то еще.

— Я не знал.

— Я так и думала, — говорит она. — Дейзи такая. Людям легко ею воспользоваться.

— Проклятие. Еще нет даже восьми часов. Еще слишком рано для чувства вины. — Я потираю грудь. Блядь. Я даже не подумал спросить, не мешают ли наши ночные занятия репетиторства ее собственному расписанию.

Ее губы кривятся в ухмылке. — Будь мил с Дейзи.

— Буду. — Я издеваюсь над приветствием, и она уходит. — Но, возможно, я не единственный, кому нужно помнить, чтобы быть милым.

Она делает паузу и смотрит на меня. Одна бровь приподнимается над оправой солнцезащитных очков. — Объясни?

— Что тебя не устраивает в спортивных мероприятиях? Лиам приглашал ее дважды. Я знаю Дейзи. Или я начинаю узнавать. Она хочет прийти.

— Я не запрещаю ей идти.

— Она не пойдет без тебя.

— Почему тебя это так волнует?

— Меня не волнует. — Моя кожа горит от ее обвинений. Почему я вмешиваюсь? Я знаю, что это не в пользу Лиама. Я отвожу от нее взгляд и вхожу в университетский зал.

15

ДЕЙЗИ

Шум на арене достигает оглушительного уровня, который вибрирует внутри меня. Вэлли только что забил еще один гол, и невозможно не поддаться волнению. Или почти невозможно.

— Ой! — Вайолет вскрикивает, когда человек по другую сторону от нее подпрыгивает вверх и вниз, наступая при этом ей на ногу. — Смотреть надо.

— Извините, — извиняется парень, перекрикивая рев толпы, который начинает затихать. Его лицо разрисовано — наполовину желтое, наполовину синее — и он машет мускулистыми руками. — Мы забили!

Он снова поворачивается ко льду, и раздраженный взгляд Вайолет смягчается, когда она видит выражение моего лица.

— Тебе это нравится?

Пожав плечами, я улыбаюсь. — Это удивительно.

Раньше я бывала на спортивных мероприятиях. Признаюсь, прошло несколько лет, но я видела пару футбольных матчей в старшей школе. Кажется, я даже ходила на соревнования по плаванию. Однако количество людей, пришедших на эту арену, чтобы поболеть за хоккейную команду Вэлли, вдвое или втрое превышает то, что я когда-либо посещала.

Хоккей быстрый и жестокий. Когда я наблюдаю за тем, как игроки бегают вверх и вниз по льду, мое сердце колотится, как будто я нахожусь рядом с ними. Я чувствую себя частью чего-то.

Вайолет закатывала глаза, и я это понимаю; Я уеду отсюда сегодня вечером и никогда больше не буду разговаривать и видеться с некоторыми из этих людей. Но как человеку, который всегда наблюдает на расстоянии,