Тихий уголок - Дин Кунц

Она не могла понять, как такое возможно, как этот кретин может проявлять такое мелочное нетерпение меньше чем через день после жуткого происшествия на филадельфийском хайвее, где сотни его соотечественников были искалечены от удара самолета, сгорели заживо, направляясь на работу. Она двинулась к пикапу.

Водитель сдал назад, перевел рычаг в положение переднего хода, вырулил на соседнюю полосу и нажал на газ. Тип справа от него назвал Джейн идиоткой, прокричал «сучка!» и выставил средний палец, словно напуская на нее смертельную болезнь.

Джейн обогнула «форд» и подошла к матери и ребенку, стоявшим на остановке.

– Как он? – спросила он.

Женщина, явно потрясенная, посмотрела на нее широко раскрытыми глазами и ответила:

– Что? Вы о Бенни? Да, с ним все в порядке. Бенни молодец. Все будет хорошо.

Джейн поняла, что тревога матери связана не столько с состоянием сына, сколько со стычкой, свидетелем которой она стала. Теперь никто не мог сказать наверняка, не перерастет ли незначительное происшествие в страшную вспышку насилия, от которой пострадают случайные люди. Джейн несла ответственность за страх, который испытывала женщина, – вероятно, не меньшую, чем водитель пикапа.

– Извините, – сказала Джейн. – Этого не должно было случиться. Мне очень жаль. Просто… – Но она не могла найти слов, чтобы выразить свою тревогу при мысли об уязвимости Трэвиса и разделявшем их расстоянии. – Извините, – повторила она и вернулась в машину. Проехав два квартала, она свернула с улицы и припарковалась перед торговыми рядами с дюжиной магазинчиков.

Ее обеспокоило то, что она потеряла контроль над собой. Человека, который долгое время пребывает в стрессовом состоянии и к тому же рискует жизнью, нельзя винить в том, что у него порой не срабатывают тормоза, но она ждала от себя большего. Серьезной проблемой была нехватка сна. Каждую ночь она спала максимум шесть часов, а на прошлой неделе – только четыре.

Больше всего народу было в магазине спиртных напитков. Джейн пила мало, лишь изредка позволяла себе бокал красного вина. К водке она обратилась только после того, как пустилась в бега, но и ее принимала лишь после нескольких изматывающих ночей подряд. Иногда надо было уснуть любой ценой, пусть даже ценой ясности ума.

Она зашла в магазин и купила пинту «Бельведера»[19], рассчитывая выпить его после обеда – если сон не придет даже при закрытых глазах, если даже за опущенными веками воспоминания о Нике расцветут так ярко и живо, словно это происходит сейчас, если Трэвис представится ей так же ярко там, где нещадно печет солнце, где еще существует рабство и где продают детей поставщикам немыслимых услуг.

18

Джейн двинулась на запад, проезжая пригород за пригородом, пока не отъехала достаточно далеко от городка, где снимала номер в мотеле. Вряд ли преследователи смогут ее найти, пока она разбирается с этим делом. Но если ее засекут, то в момент появления группы захвата она уже уедет из этого района, и недруги окажутся далеко от ее нового логова – нового мотеля.

Она припарковалась под деревом близ Клуба пожилых граждан в Канога-Парке и заглушила двигатель. Оставалось еще два часа светлого времени. Солнце, казалось, раскалывало сухой воздух, так что яркие осколки пронзали полированные поверхности.

Кроме двух анонимных телефонов, оставленных в мотеле, еще два лежали в перчаточном ящике машины. Джейн купила их в разные дни, в разных городах. Все были активированы, но ни один еще ни разу не использовался. Она достала один из телефонов и набрала номер Сидни Рута в Чикаго. Тот ответил после третьего звонка.

Она попросила проверить расписание его жены, выяснить, не посещала ли Эйлин каких-либо конференций или мероприятий с ночевкой незадолго до гарвардской конференции, где у нее разболелась голова.

– Не знаю, имеет ли это значение, – сказал Сидни, – но за неделю до Гарварда она ездила на два дня в Менло-Парк – брать интервью у Шеннека для вестника, который издает ее некоммерческая организация.

– Менло-Парк? В Калифорнии?

– Да. Там находятся лаборатории Шеннека. Вы слышали о нем?

– Нет.

– Бертольд Шеннек. Лауреат всех главных научных премий, кроме Нобелевской.

– Продиктуйте, пожалуйста, фамилию по буквам.

– Он всегда на переднем крае науки, – сообщил Сидни, выполнив просьбу Джейн, – или, скорее, он и есть передний край, если говорить о мозговых имплантатах, которые помогают людям с заболеваниями двигательных нейронов. Например, на поздних стадиях бокового амиотрофического склероза с синдромом «запертого человека».

– Болезнь Лу Герига, – заметила Джейн.

– Верно. Он произвел на Эйлин сильное впечатление.

Зеленые язычки на ветвях, нависавших над ней, дрожали под слабым ветерком, тени слизывали разбросанные кусочки солнечного света, сверкавшие на лобовом стекле.

– Две ночи. Где Эйлин провела их?

– Я подумал, что вы спросите об этом. Я уже привык к вашему образу мыслей сотрудника ФБР, хотя, как мне кажется, вы слишком уж подозрительны. Она останавливалась в отеле «Стэнфорд-Парк», в полумиле от Стэнфордского университета. Мне довелось там побывать. Замечательное место.

– Вы посещали лабораторию доктора Шеннека?

– Нет, я ездил туда несколько лет назад. Представлял заявку на архитектурный проект.

– Не знаете, где обедала ваша жена?

– В первый вечер – в «Менло-гриле», это ресторан в отеле. Я сам обедал там и порекомендовал ей это место.

– А во второй?

– Ее пригласил на обед, вместе с другими людьми, доктор Шеннек. Эйлин нашла доктора и его жену просто очаровательными.

– И это случилось за неделю до того, как у нее в Гарварде разыгралась головная боль.

– За восемь или девять дней до этого.

– Ее первая и единственная мигрень.

– Я понимаю, что детектив должен подозревать всех, но можете не сомневаться, что интерес к Шеннеку никуда не приведет.

– На чем основано ваше заверение, Сидни?

– На его научных достижениях. Он человеколюб. В нем нет ничего от злодея. Даже думать об этом смешно.

– Возможно, вы правы. Спасибо, что уделили мне время, Сидни. Думаю, больше я вас не побеспокою.

– Нет-нет, вы меня ничуть не побеспокоили. Я понимаю вашу одержимость, понимаю, что вами движет горе. Надеюсь, вы обретете мир и покой.

– Вы были очень добры, – сказала она. – И мне понравилось беседовать с вами. Может быть, думаю как сотрудник ФБР, но готова биться об заклад, что наш разговор подслушивают. И еще кое-что. За последний год вы ездили на какую-нибудь конференцию с ночевкой, взяв с собой жену?

– Нет. В личной жизни мы с Эйлин были близки, как только могут быть близки два человека, но если говорить о работе, то мы вращались в разных мирах.