Эффект предвидения - Надежда и Николай Зорины

Реальной опасности нет, а другой и быть не может. Хватит безумствовать. Хватит стоять на пороге, прижавшись к двери. Надо пройти в квартиру и убедиться, что опасности нет. Одной, без Ирины, пройти, потому что убедить-то нужно именно себя.

Странно, что ее так долго нет. Конспираторша чертова! Могла бы уже и появиться.

Хорошо, что ее нет, надо одной, самой.

Толкнуть стеклянные створки двери и войти в гостиную.

Может, лучше для начала в спальню? Посмотреть, что там с фотографией?

Нет, нет, в гостиную, именно в гостиную – самую страшную комнату.

Совсем не страшную, обычную комнату. Комнату для приема гостей, обычных, не страшных гостей. Там портрет остался незаконченный, уродливый, неудавшийся портрет – сублимация собственных страхов. Нет, борьба с собственными страхами. Нужно убрать его до прихода Ирины, спрятать. Забросить на шкаф. И поторопиться, а то Ирина вот-вот придет.

Аня подбежала к порогу гостиной и широко распахнула дверь, сразу обе створки. Сделав шаг, застыла на месте. У окна, возле мольберта с недописанным портретом, стояла женщина.

Окно переломилось надвое и поползло в сторону, мольберт переломился надвое и пополз в сторону, женщина переломилась надвое и… обернулась.

– Вы?! Так это вы?! Господи, как вы меня… Здравствуйте, Раиса Михайловна. – Аня попыталась улыбнуться.

– Добрый вечер. Все-таки портреты тебе совсем не удаются. – Раиса Михайловна кивнула на мольберт. – Даже удивительно, до чего не удаются. – Она в задумчивости покачала головой. – Должны же были вас чему-то научить в этом художественном лицее.

– Я давно не рисовала и вот решила попробовать, вспомнить. Так, просто. Но это неважно, вы…

– Неважно, ты права, совсем неважно, – насмешливо произнесла Раиса Михайловна и снова скосила взгляд на портрет. – Кирилл просил за тобой присматривать.

– Кирилл просил? – Только этого для полного счастья не хватало. – Зачем, я неплохо справляюсь сама. То есть, я хотела сказать, у вас же нет времени, ну и…

– Да, судя по всему, справляешься неплохо. Я весь день тебе звонила. Где ты была?

– У Ирины.

– У Ирины? Весь день? Первый раз я звонила около девяти, ты что же, с самого утра к ней поехала?

– Ну да. – К чему она клонит? С каких это пор Раису Михайловну стало интересовать, как она проводит время? – Я была весь день у Ирины, да сейчас она и сама…

Договорить Аня не успела. Звонок в дверь оборвал ее на полуслове.

– Ты ждешь гостей? – Раиса Михайловна, казалось, чему-то обрадовалась.

Аня повернулась и пошла открывать.

– Как ты тут, не умерла со страха? – зашептала Ирина, закрывая замок на защелку.

– Нет, ничего. У меня…

– Идем в комнату или на кухню, под дверью лучше не разговаривать.

– Хорошо. У меня, – Аня кивнула в сторону гостиной, – Раиса Михайловна.

– Да? – Ирина удивленно округлила глаза.

– Да. Но не надо ей ничего рассказывать, ладно?

– Конечно, если не хочешь.

Раиса Михайловна вышла из комнаты.

– Здравствуй, Ириша. – Она ей приветливо улыбнулась. – Я смотрю, ты взяла шефство над нашей Анютой? Спасибо.

– Да какое там шефство, Раиса Михайловна. У меня сегодня свободный день, а Аня… ей ведь скучно одной.

– Долог день до вечера, коли делать нечего, – пробормотала сквозь зубы свекровь и снова ласково улыбнулась Ирине. – Ну, раз ты здесь, мне, пожалуй, можно со спокойной совестью уходить.

– Может, чаю выпьем? – Аня решила подольститься.

– Спасибо, в другой раз. – Раиса Михайловна посмотрела на нее ледяным взглядом. – Проводи меня, Ириш. Мне нужно с тобой поговорить. Наедине. Это очень важно.

– Хорошо. – Ирина недоуменно пожала плечами.

– Это касается… – Раиса Михайловна бросила насмешливо злой взгляд в сторону Ани, подхватила под руку Ирину, и они вышли.

– До свидания, Раиса Михайловна, – растерянно пробормотала Аня, когда закрывалась входная дверь, но та ее, видимо, не услышала.

Зачем она приходила? Что означает ее фраза: «Кирилл просил за тобой присматривать»? Что значит «присматривать»? В каком смысле присматривать? Неужели Кирилл считал, что, как только он уедет, она пустится во все тяжкие, заведет любовника, ну или еще чего-нибудь отмочит в этом роде? Не мог он так думать. С чего ему так думать? Вероятнее всего, это Раиса Михайловна так думает, и присматривать – личная ее инициатива.

Вот ведь дура, ей-богу!

Нет, она не дура, совсем не дура. И потому думать так не может. Зачем же тогда она приходила? Пришла, чтобы тут же уйти. Зачем? И зачем увела Ирину? Поговорить. О чем поговорить? Если не о том, где Аня провела этот день, то о чем же тогда?

О том, почему вид у нее такой сумасшедший, – вот о чем. А вид у нее наверняка сумасшедший, и, конечно, это уже бросается в глаза. Даже посторонним. Раиса Михайловна – самый посторонний, самый чужой человек, но и она что-то такое заметила.

Заметила, потому что очень хотела заметить, ждала чего-то подобного. И все они ждали, все знакомые и родственники Кирилла ждали, с самого начала ждали. И Ирина ждала, потому-то с такой готовностью начала развивать идею ее безумия. А теперь с готовностью и радостью поделится своими мыслями и наблюдениями с Раисой Михайловной, у них-то всегда были прекрасные отношения, еще с университета: Ирина была ее любимой студенткой. Как они теперь все обрадуются: жена Кирилла, эта дурочка, сошла с ума!

Зачем она приехала к Ирине, зачем ей все рассказала? Даже сон свой дурацкий рассказала.

Потому что ехать-то больше было не к кому, а не рассказать означало действительно сойти с ума, одной ей было не справиться.

А вот теперь они справятся с ней. Легко и просто справятся: объявят сумасшедшей и запрут в психбольницу. Расстараются побыстрее дельце обделать, до приезда Кирилла, чтобы того уже перед фактом поставить и восклицать злорадно: видишь, твоя дурочка сбрендила-таки, а мы ведь с самого начала понимали, что ваш брак не кончится добром, выбирать жену нужно себе в пару, а не обольщаться на фарфоровых куколок, фарфоровые куколки, знаешь ли, бьются.

Черта с два! Она им так просто не дастся. Нужно доказать, что с ума она не сошла. Только как доказать? Если бы старуха пришла и сегодня, когда Ирина ночует, было бы все просто. Но, конечно, она не придет. За квартирой следят, это ясно, увидят, что Ирина осталась, какую бы конспирацию она ни соблюдала.

Да и какая конспирация! Вся конспирация сошла на нет одними хождениями взад-вперед.

Но ведь если старуха не придет, это и будет доказательством ее реальности. Галлюцинациям наплевать, один человек ночует или нет, это реальным преступникам необходимо застать жертву в одиночестве и беззащитности.