Давай познакомимся! - София Катенина

— Это настоящая Birkin, — парировала Алена.

— У моей жены нет такой сумки, — заключил Бен. — Вы, русские, такие странные. Совершенно нет saving culture[10].

Удивленно пожав плечами, Алена уставилась на мобильный. Странный звонок с закрытого номера занимал ее гораздо больше, чем экономические выкладки босса. Если чудная дама предложит Алене хорошую работу, нужно немедленно соглашаться. А работа наверняка стоящая, раз встречу Алене назначили в дорогом ресторане напротив храма Христа Спасителя, а не в какой-нибудь забегаловке. «Надеюсь, платить не придется», — подумала Алена. Бен как в воду глядел — новая любовь серьезно ударила по ее бюджету. Алена купила себе два совершенно роскошных платья и туфли, на которые ушли все сбережения на отпуск. Поразмыслив, Алена решила, что такие траты вполне оправданы, — это была не минутная слабость шопоголика, а стратегическая инвестиция деловой женщины. Отпуск оказался ей не нужен — даже в Москве было много мест, где не ступала Аленина нога. Пусть лучше эта нога выглядит безупречно.

«Я могу похитить тебя сегодня, моя душа?» Эсэмэска от любимого заставила Алену расплыться в широкой идиотской улыбке. Плевать на инопланетянина, плевать на все! Сегодня она увидит своего Мишеньку.

— Это вино тебе должно понравиться. — Расстегнутая белая рубашка обнажала немолодое, но хорошо сохранившееся тело великого художника. — Его специально для меня присылают из одного маленького французского замка.

Алене казалось, что она умерла и попала в рай. Подтверждением этой мысли были и два лепных ангелочка, примостившихся на потолке в рабочей студии художника. Странно, и почему она не заметила их в прошлый раз? Впрочем, здесь многое изменилось. Это была та же комната, однако в сумерках она выглядела совершенно иначе. Натянутый на белую стену розоватый экран отбрасывал на все предметы еле заметные, текучие отсветы заката. Теплые блики, сложный, терпкий, незнакомый вкус вина на губах Михаила, его горящий взгляд... Алена была пьянее, чем пьяная, она таяла в ласковых объятиях художника, как податливая глина на гончарном круге... И вдруг в нежные мурлыканья любовника вплелась неожиданная фраза.

— Я буду счастлив, если ты поддержишь мою новую выставку, — прошептал Гнатюк, горячо целуя Алену. — Это будет непросто, но вместе мы справимся.

— Конечно! — Алена моментально протрезвела и посмотрела на Михаила блестящими от энтузиазма глазами.

В каждой русской женщине до поры до времени дремлет жена декабриста. Нет ни одной проблемы любимого, на которую наша девушка не бросилась бы, как тигр на печенку. Алена знала Гнатюка меньше месяца, но уже была готова ради одного его взгляда поменять местами Апеннины и Кавказский горный хребет.

— Я сделаю все, что нужно, — горячо заверила наша подруга художника, — чего бы это ни стоило!

— Я знал, что не ошибся в тебе, моя кариатида. — И мастер кисточки и палитры набросился на Алену, на ходу срывая с себя одежду. — Художнику нужны средства. Банальные, ненавистные деньги! — с горечью воскликнул он. — О, как я презираю эту несвободу... От жалких бумажек столько зависит! Но хорошо, что у меня есть ты, моя божественная муза. — И он поцеловал ее, как бы ставя точку в разговоре о бренном.

— У меня есть кое-какая недвижимость, — прошептала Алена, — за нее можно выручить неплохую сумму.

Назавтра, лучась тихим женским счастьем, Аленка опоздала на работу ровно на целый час. В ее поступке прослеживалась определенная садистская пунктуальность. Розовые щеки, натертые жесткой щетиной Михаила, блуждающий взгляд и несвежее вечернее платье в одиннадцать утра говорили громче слов. Даже инопланетянам было понятно, почему Алена не успела к поднятию корпоративного флага.

— Я через два часа убегаю на встречу, — важно проронила Алена, подруливая к секретарше на ресепшн. — Отметь, пожалуйста.

— Это ты? — В руках у Лады был тот самый журнал. Видимо, босс оставил его на журнальном столике. Теперь же Лада не сводила восхищенных глаз со светской хроники. Алена не без удовольствия отметила, что сбоку к стойке ресепшн подошел злосчастный Мирон.

— Да, это я и мой драгоценный, — заулыбалась Аленка. — Ой, ну вышла я тут, конечно, ужасно, — кокетливо хихикнула она. — Ну ничего, когда меня в следующий раз будут фотографировать для журнала, приму какую-нибудь красивую позу.

Это был несомненный реванш, блистательная победа, абсолютный нокдаун. Алена шла к рабочему месту раскованной походкой сексуальной богини, а за спиной ее раздавался удивленный шепоток завистников. Рабочий день начался как нельзя лучше.

Отсидев на скучнейшем совещании, где обсуждалась стратегия продвижения новой профессиональной краски без аммиака, Аленка начала посматривать на часы. Весь день она сидела как на иголках, обдумывая Мишины слова. Стоит ли помогать любовнику, которого знаешь несколько недель? После недолгой внутренней борьбы здравого смысла с дикими силами природы с огромным отрывом лидировали чувства. Она быстро проверила почту (ничего интересного) и, ответив на несколько электронных писем, решительно вышла из офиса. Сегодня же вечером Алена позвонит маме в Киев, чтобы та выставила на продажу участок земли под Ивано-Франковском. Все равно мама там не бывает, и дом пустует. Конечно, в нем нет газа, а вода в колонке за двести метров от ворот. Да и дом — не дом, а так, название одно. Развалюшка посреди яблоневого сада. Но, наверное, и за него можно будет выручить пять, а то и семь тысяч долларов. Как раз хватит для того, чтобы поддержать таланты любимого. Можно считать это вкладом в семейный бизнес.

Колумб отправился искать новый торговый путь в Индию, но случайно открыл Америку.

Алена вышла из такси. Она торопилась на собеседование с потенциальным работодателем, не подозревая, что впереди ее ждет своя эпоха великих открытий. И в этом тоже была виновата чистая случайность.

— Так вот вы какая, Алина... — В углубленном амфитеатре ресторана, утопающего в тяжелых шторах, Алену встретил жесткий, как рапира, взгляд ухоженной дамы. На вид ей было около пятидесяти. В глаза Алене бросились безупречный белый костюм и крупный, с острыми розовыми бликами бриллиант на пальце левой руки. Ресторан и вправду был пуст; судя по тому, как вокруг Аллы Михайловны сновали официанты, она была им хорошо знакома.

— Присаживайтесь, вот карта. Рекомендую креветки в кисло-сладком соусе, их здесь делают очень хорошо.

Алена втянула носом тонкий, сложный запах духов — Алла Михайловна пользовалась каким-то неизвестным Алене селективом, напоминающим запах старого сундука, набитого колониальными пряностями. Девушка открыла меню и судорожно сглотнула. Конечно, перекусить бы не мешало, но креветки стоили, как ее квартплата за месяц. Со стен, обитых шелком, на нашу инженю насмешливо косились разноликие фотографии Вертинского.

— Девушка будет то же, что и я, — уверенно произнесла дама, глядя на возникшего из ниоткуда официанта. — Что-то мне подсказывает, что наши вкусы во многом совпадают. — Алена дернулась, как будто услышала выстрел. Все происходящее было странно, слишком странно для обычного интервью, и в воздухе висели длинные, тяжелые, под стать наступающим на Алену бархатным шторам, паузы.