Пережить полнолуние - Анна Лисовская

не пришлось! Мы с ней фильм смотрели! Пошли скорее, я пиццу обалденную испекла!

— Да моя ж ты хозяюшка! И когда только успела! В таком случае надо торопиться, уж я знаю, как наша Кира любит пиццу. Можем просто не успеть! — засуетилась бабуля в поисках своего цветастого платка и поношенной жилетки.

Когда вошли в кухню — стол уже был сервирован к чаепитию. Хотя, я бы это назвала ночной дожор. Так как я не приготовила что — то полезное, а просто то, чего душа требовала. А требовала она явно побольше углеводов!

— Умм, какие запахи! Волшебница ты наша! — мама одобрительно втянула носом ароматы выпечки, витающие по кухне. — Леху ждать будем?

— Думаю, нет. Мы просто ему оставим пару кусков. Поест — когда придет.

— Ну, приступим, дамы! — потерли ручки «заядлые любители фастфуда», и мама разрезала пиццу.

После поглощения пиццы приступили к чаепитию с тортом. Долго это не продлилось. Уже после двух кусков пиццы места в желудке оставалось мало, так что каждый взял по тоненькому кусочку тортика — только чтобы продегустировать.

— Уф, и куда я столько ела! — начала мама привычную критику в свой адрес после плотного приема пищи. — Все — таки Леха зря пропустил такой ужин! Горяченькое — самое вкусное! Дочь — мама спать, очень спать! — поцеловала меня в щеку и ушла в летний домик. Бабушка тоже направилась к себе.

Глава 24. Наедине

Я не стала запирать входные двери, вдруг Леха придет — а у нас замкнуто. Стучать вряд ли станет, чтобы не будить и позвонить не догадается. Как уже выяснилось, стены для ведьмы — не преграда. Если надо убить — убьет и так, не пересекая твою территорию. Теперь, когда дом защищен — ничего у нее не получится, можно спать спокойно.

Нашла в своем бардаке в шкафу черную майку, натянула атласные черные трусики и легла спать.

Не знаю, сколько я проспала, но проснулась от непонятного шума, какой — то возни за стеной и приглушенного шепота. Не разобрав один это голос или несколько и о чем говорят — решила перестраховаться.

Ничего полезного для самообороны в комнате не нашлось, так что пришлось взять с полки кубок с надписью «самому лучшему папе», который я подарила ему несколько лет назад. На цыпочках двинулась в сторону комнаты, изо всех сил сжимая в руке этот сувенир.

Из слегка приоткрытой комнаты лился тусклый свет. Я подошла вплотную, не решаясь толкнуть дверь. Из комнаты донеслось странное бульканье и тарахтенье, а потом я услышала сквозь чавканье:

— Ууу, ну и пужо ты шебе отрастил! А рожа у тебя ваще донельзя криминальная! Так и вижу тебя с табличкой «ссал в тапки»! — я прыснула и открыла дверь.

Ночник мягко освещал родительскую спальню. Леха лежал на диване с выпученными глазами и набитым ртом, в одной его руке был недоеденный кусок пиццы, а вторая рука гладила Чупа — чупса по толстому пушистому брюшку. Кот мурлыкал от удовольствия, поэтому дом сотрясался от вибраций его мура.

— Ой, а мы не фофели тебя рашбудить! — дожевывал Леха, жмурясь как мейн-кун. — Спасибо за еду!

— На здоровье! — улыбнулась вечно голодному студенту. — Давно пришел?

— Минут пятнадцать назад. Предложил бабушке переночевать у нее — так она схватила метлу и сказала, чтоб не оставлял тебя одну, такой — сякой проглот! Раз завел девушку — будь нормальным парнем, а не бабулиным внучком! Такие дела! — задорно улыбнулся Богатырев. — Она в гости тебя приглашала. Когда пойдем?

— Пойдем, конечно! Надо проведать Лидию Ивановну, но попозже, хорошо? — обдумывала дальнейший план действий.

— Без вопросов! У нас что — то намечается? Какая — нибудь разведческая вылазка? — хитро подмигнул, вытирая руки влажными салфетками.

— Нет, вылазка позже. Я хотела к Катюшке сходить и предложить свою помощь няньки — сиделки для Викуси. Пока я здесь — могла бы посидеть с ребенком два дня, а она в Липецк съездила бы бумажки нужные оформить. Что думаешь по этому поводу? Мы справимся или лучше не брать на себя ответственность в связи с приближающимся полнолунием? — затараторила я, уже начиная жалеть о своей идее.

— Лер, выдохни. Ведьмы проявляются ближе к полнолунию, а у нас еще есть время. Мы с ребенком справимся. В этом я уверен на все сто! Единственный вопрос — будет ли Вике здесь безопасно?

— Да! Бабушка сегодня освятила дом, пока тебя не было. На двор защиту наложит попозже.

— Отлично! Да вы шустры, мои дамы!

— Пришлось! — боролась я с противоречивыми мыслями: рассказать о нападении ведьмы или нет.

— В каком смысле? Лер, я чего — то не знаю? — встал парень с кровати, подошел вплотную и, нежно взяв за подбородок, заглянул в глаза.

— Она…приходила, — все — таки выдавила из себя.

— Кто? Ведьма? Сюда? Ты как? Что она сделала? Ты в порядке? — задал Леха миллион вопросов и начал лихорадочно вертеть меня и ощупывать все тело в поисках повреждений.

— Мать ее, малину! Лех! Прекрати вращать меня, как планету! Вот из — за такой реакции я и не хотела говорить! — попыталась остановить это безумие.

— Что она сделала? — сжав челюсть, спросил парень.

— Она стояла на улице со стороны моего окна. Я не знаю, кто это из трех наших подозреваемых. Она душила меня, невзирая на стены, разделяющие нас, и ей было плевать на расстояние. Я даже начало молитвы вспомнить не могла, не то, чтобы прошептать. Сплошной мат в голове! Я не знаю как, но ее спугнул Чупик. Он зашипел, и она ушла.

Леха откинул волосы с моих плеч и стал рассматривать шею на наличие пальцев и синяков. Осмотрев шею, попытался заглянуть в вырез майки.

— Эй! — вскрикнула и дернула ворот майки на себя. — Нету там ничего! Все следы с шеи как будто растворились. Они исчезли сразу же, как только я начала их рассматривать в зеркало.

— Прости. Забылся, — Леха крепко обнял меня и отпускать явно не собирался.

— Ты принес свои вещи? — поинтересовалась, вдыхая запах его тела с древесными нотками.

— Да, уже кинул в шкафчик. Лер, я теперь никуда тебя одну не отпущу и одну не оставлю!

— Этого я и боялась! А как же личное пространство! А в туалет мне тоже конвоем ходить?

— Ну, мы посмотрим, что можно сделать! — прошептал Леха мне на ушко и немного прикусил мочку.

— Ай! Отпусти! Я спать собиралась и вообще! Ты одет, а я — в трусах! Нехорошо получается! — попыталась погрозить ему пальчиком, а погрозила кубком. — Ой! — оказывается, он все еще у меня