Испанское наследство - Диана Гамильтон

Помня о разговоре с Терриной, она твердо решила держать рот на замке. Если бы она что-нибудь сказала по этому поводу, ее бы обвинили в интриганстве. У нее и без того достаточно бед!

Через несколько минут она будет представлена отцу!

Перед резной деревянной дверью Себастиан остановился и бросил на Рози волнующе нежный взгляд.

— Постарайся расслабиться, сага. Помни, сегодня вечером никаких травмирующих открытий. Только твое естественное, мягкое я. А все заботы отодвинь до утра. И не забывай, я здесь, с тобой.

Будто она могла забыть, что он рядом! Из-за пего ее охватывала такая предательская слабость, что она теряла способность разумно смотреть на мир. А ее заботы нельзя отложить. Они молоточками стучали в мозгу. Несмотря на это, она ухитрилась воздушно улыбнуться и вежливо сказать:

— Спасибо. Я ценю вашу поддержку. — И когда он открыл дверь, она заставила себя войти. Голова высоко поднята, сияет ослепительная улыбка.

Это была красивая комната с украшенным замысловатой лепниной потолком, высокими окнами, изысканной мебелью и великолепной, ручной работы китайской ширмой.

Донья Эльвира, Террииа и мужчина, когда она вошла, обернулись к ней.

Маркус Труп начал подниматься, потом резко снова опустился в кресло. Руки вцепились в резные позолоченные подлокотники. Строгие черты стали совершенно бесцветными.

— Молли! — выдохнул он.

Рози похолодела. Потом ее сковала волна неловкости, соединившаяся с чувством вины и тревоги. Она виновата в сердечном приступе отца.

Едва бросив на нее взгляд, он принял Рози за ее мать! Недаром Джин всегда говорила, что они очень похожи. Ей надо было бы помнить об этом.

Себастиан уже стоял сбоку у кресла крестного. Рози старалась держаться рядом и последовала за ним. Эльвира чуть поднялась из кресла и дернула за шнур колокольчика, вызывая прислугу. Только Террина, вытаращив глаза, не сдвинулась с места.

— Не надо суеты! — проворчал Маркус, когда Себастиан наклонился к нему и расстегнул воротник. — Я в полном порядке. Немного потрясен, вот и все. Мне не нужен доктор, — строго прервал он Себастиана, который давал инструкции донье Эльвире. — Если вы пошлете за врачом, я откажусь встречаться с ним!

— Явно выздоровел, — сухо пробормотал Себастиан.

Появилась Пакита, которая по распоряжению доньи Эльвиры принесла воду и тут же исчезла.

Спрятавшись за спиной Себастиана, Рози боялась выглянуть. Как бы не вызвать новый приступ. Или что-нибудь хуже. Ужасно, если с ним что-то случится до того, как они обменяются хотя бы единым словом!

Но ничего страшного, казалось, ему не грозило. Сэр Маркус Труп уверенно встал. Себастиан повернулся к Рози. Со строгим выражением он обхватил ее за талию и повернул лицом к пожилому джентльмену.

Она не отрывала от него глаз. Не могла удержаться. Все еще красивый мужчина. Он мало изменился по сравнению с фотографией, которую она видела. Лицо стало тяжелее, а талия объемистей. Глубокие голубые глаза изучали ее бледное лицо.

— Простите. — Голос твердый, но добрый. — Обычно я не падаю, приветствуя гостей! Вы напомнили мне женщину, которую я знал.

— Рози… — Голос Себастиана. Острый, словно стальной стилет. — По-моему, пора.

— Пора? Сейчас? — Точно зная, что он имеет в виду, она умоляюще поглядела на него.

— Si.

— Могу я узнать, о чем вы говорите? — Внимательные глаза Маркуса изучали обоих. Он отодвинул в сторону воду, которую предложила ему Эльвира. Рози глубоко вздохнула. Наконец она могла говорить с ним, но не испытывала от этого никакой радости. Ничего особенного не происходило!

Но Себастиан прав. Увиливать нельзя. Кроме того, нет причины волноваться, пыталась успокоить себя Рози. К нему вернулся здоровый цвет лица. Он выглядел сильным, как бык. Гораздо сильнее, чем она.

Благодарная Себастиану, который поддерживал ее за талию, она тихо начала говорить:

— Я напомнила вам мою мать, Молли Ламберт. Сжатый скульптурный рот задрожал. Лицо приняло неестественно натянутое выражение. Но потом эмоции отступили, лицо расслабилось, мелькнуло что-то похожее на улыбку.

— Молли. Конечно. Дочка Молли. Вы выглядите точно так, какой я ее помню. — Он с трудом сглотнул. — Боюсь, я потерял все связи с ней много лет назад. Как она?

Рози перевела дыхание. Он не увидел никакой связи? Его роман привел к беременности. Он ничего не хотел знать. Он на самом деле не догадывался, кто она? Или твердо решил все отрицать?

— Моя мать умерла несколько месяцев назад, — безжизненным тоном произнесла она. — Поэтому я и хотела найти вас. Мама никогда не говорила, кто мой отец. Но перед смертью она дала мне кулон, который подарил ей мой отец…

— У нас есть твердые основания, Маркус, верить словам Рози, что она твоя дочь. — Себастиан сказал, как отрезал, будто ему надоело слушать разную чепуху.

У Рози перехватило дыхание, когда она увидела, как побледнел найденный отец. Пленка слез затуманила ему глаза. Он снова опустился в кресло.

— Мне так больно, что Молли умерла, — хрипло пробормотал он. — Такая молодая.

Поймав грозный взгляд Себастиана, осуждавший ее неуклюжесть, она подвинула стул ближе к Маркусу и взяла обе его руки в свои.

— О боже! — пробормотала Эльвира. Рози не поняла, обращено ли это восклицание к Маркусу или к ней. Но в этот момент ей было все равно. Все внимание она обратила на несчастного мужчину, который оказался ее давно потерянным отцом.

— Пожалуйста, не огорчайтесь, — ласково проговорила она. — Обещаю, что не принесу вам неприятностей. Как сказал Себастиан, есть основания верить мне, но это долгая история. Она может подождать до завтра.

— Ох, святая простота! Умелый ход! — в наступившей тишине вдруг прозвучал хриплый голос Террииы. Для Маркуса он стал будто звонком будильника. Он взял себя в руки, спина распрямилась, пальцы крепче сжали руки Рози.

— Я хочу, чтобы вы рассказали мне все о Молли, — настойчиво произнес он. — Она исчезла годы назад. Ее родители, скрытные люди, отказались сообщить мне, где она и почему ушла. Даже после всех лет мне надо знать! Если… если вы и в самом деле моя дочь, — пальцам Рози грозила опасность хрустнуть, настолько сильно он сжал их, — я должен знать все…

Возбуждение не может пойти ему на пользу, решила Рози.

— Мама ушла из дома, из деревни, бросила колледж, потому что была беременна мной, — со всей мягкостью, на какую была способна, начала Рози свой рассказ. — Она не говорила, кто мой отец. Но упоминала, что он женат. Я догадалась, что она не хотела говорить вам, что она беременна. Потому что это принесет вам целую гору неприятностей. Поэтому она решила исчезнуть. Но я знаю, — поспешно добавила Рози, заметив, как судорога боли исказила его лицо, — что она всегда любила вас. Она даже не смотрела на других мужчин. Она была хорошенькая, и ей делали много предложений, но никто не интересовал ее.