Фиктивная мама для дочери чудовища - Настя Ильина

Я благодарю мужчину и прошу его продолжать внимательную слежку за нашими конкурентами, с которыми бывшая тёща Борцова могла быть связана. В такой непростой ситуации лучше уж перестраховаться лишний раз, чем недоглядеть, хотя, я более чем уверен, что конкурентов я интересую в последнюю очередь.

Усталость разливается по телу, и я решаю, что мне просто необходимо принять ванну и хорошенько отоспаться, а завтра будет новый день… Возможно, удастся получить хоть какие-то результаты диагностики бывшего Лизы, и я надеюсь, что смогу провести много времени со своей дочерью…

Вот только утро встречает меня неприятным сюрпризом: на работе снова проблемы с клиентами, и решить их никто, кроме меня, не сможет. Закатываю глаза, громко ругаясь себе под нос, и спешно одеваюсь. Ну что у меня за сотрудники такие, что не могут договориться с клиентами? Неужели это так сложно сделать? У них ведь высшее и опыт есть, у каждого, между прочим! Выхожу из комнаты взъерошенный и чувствую, как покалывает кожу: будто у дикобраза проступают колючки.

— Доброе утро! А вы уже уходите? — спрашивает Лиза, когда мы сталкиваемся в коридоре.

На кухне стоит невероятный запах жареной картошки с ветчиной, и у меня начинают активно выделяться слюни. Не знаю, что такого Лиза добавила в еду, но с удовольствием отведал бы это вкусное блюдо.

— Доброе! Ты решила ещё и кухарку заменить? — спрашиваю, проходя в прихожую и садясь на пуф, чтобы надеть туфли.

— Я подумала, что Алисе понравится такой завтрак: когда мы играли с ней в кукол вчера, я спрашивала, и она кивнула, подтвердив, что любит картошку. Если вы против того, что я готовлю…

— Нет, прости, если мой голос прозвучал слишком резко. Я опаздываю. Надеюсь, что к обеду успею вернуться, и тогда мы сможем поехать покататься на теплоходе.

— Прекрасная идея, — улыбается Лиза, и мне нравится эта улыбка, излучающая какую-то особенную теплоту.

Киваю и выхожу из дома, снимая машину с сигнализации.

Телефон снова вибрирует. Да что же это такое?

Не глядя, нажимаю на кнопку ответа.

— Марат Ринатович? — спрашивает мужской голос.

— Да. Это я.

— Марат Ринатович, это Виктор, я лечащий врач Евгения. Вынужден сообщить вам, что никаких отклонений у пациента нет, и мы не имеем права силой удерживать его.

— Значит, сегодня он выйдет из лечебницы?

— Уже вышел. Извините, но вас предупреждали, что против воли никто никого не станет удерживать.

— Да, я помню. Спасибо.

Оборачиваюсь в сторону дома и несколько секунд смотрю на дверь: вроде бы Лиза не спрашивала о том, чтобы отлучиться сегодня, значит, со своим бывшим точно не столкнётся, а дом я велю охранять усиленнее.

Марат не захотел прислушиваться ко мне и всем видом показал, что няньке Алисы доверяет куда больше. Я не смела винить его в этом, ведь со мной он и не знаком толком. Он даже паспорт мой не попросил, что несколько напрягает, ведь он должен был проверить совершенно чужого ему человека, прежде чем подпустит к дочери. Впрочем, со своими деньгами он легко мог сделать это и без моих документов. Он же успел вбить свой номер в мой телефон? Значит, и найти там что-то интересное для себя тоже. Наверняка Марату известно обо мне куда больше, чем мне самой, ведь он как-то выяснил о том, что отец и Евгений сдавали анализ ДНК, пытаясь проверить меня. Зачем им это потребовалось?

Я допускаю, что отец мог посчитать меня неродной, ведь если Ксюша пошла в него, то я полностью повторила маму. Однако я ничего не просила у этого человека и не пыталась с ним сблизиться. Он не платил нам алименты, так зачем тогда проверял, родная я ему или нет? Или он проверял не это? Голова идёт кругом. Всю ночь я думала об этом, но так и не смогла отыскать ответ на мучающий меня вопрос. Беспокоить маму лишний раз я не хотела, поэтому решила, что поеду в клинику сама и поговорю с отцом.

Впрочем, скорее всего, у нас ни к чему не удастся прийти, ведь у него амнезия.

— Доброе утро, солнышко! — приветствую я Алису, когда она заспанная заходит на кухню.

В ночнушке почти до пола, она больше похожа на маленькую царевну, и уголки моих губ трогает улыбка.

— Привет! — шире улыбается Алиса.

— Садись скорее завтракать! Я сама приготовила, — я киваю на стол, а сама принимаюсь накладывать ей картошку с ветчиной.

— Алиса, что это за вид такой? Почему ты убежала из спальни раньше времени? Ну-ка пойдём умываться, причесываться и переодеваться! — показывается из коридора нянька.

Ну прям истинная Фрекен Бок! Иначе её и не назовёшь.

Я хмурюсь и мельком смотрю на девочку: Алиса ёжится, вжимая шею. Она не спешит уходить, и я решаю заступиться.

— Вы бы занялись действительно важным делом! Дайте ребёнку позавтракать нормально. А потом мы с ней вместе заплетёмся и переоденемся. Да, Алиса?

Я ставлю тарелку с завтраком на стол и наливаю стакан киселя, который тоже успела приготовить и уже даже остудить.

— Да кто вы такая, чтобы унижать меня перед ребёнком?! — немного пищит нянька.

Возможно, я на самом деле немного перегнула палку, когда вступилась за Алису, но я не могла просто стоять и смотреть, как эта тиранша тыкает ребёнку, как и что та должна делать в первую очередь, словно она её мать или бабушка. Она была простой нянькой и не смела ставить мои слова под сомнения! Мне захотелось прямо сейчас поехать с Маратом в ЗАГС и расписаться, но я быстро поняла, что это глупая мысль — нельзя выходить замуж за первого встречного только для того, чтобы управлять его прислугой.

— Марат Ринатович забыл сказать вам, что у вас сегодня выходной? Он крайне недоволен вашей работой и хотел попросить вас отдохнуть сегодня! — говорю, а сама начинаю жалеть, ведь если она позвонит Марату…

Нянька багровеет, разворачивается на месте и быстрым шагом, с силой ударяя подошвами о пол, уходит, а мы с Алисой остаёмся наедине. Раз уж так получилось, то теперь навещу отца завтра… А может, не стану этого делать. Вдруг Марату быстрее удастся найти информацию о том, зачем именно были сделаны тесты ДНК?..

— Как ты смотришь на то, чтобы отменить все занятия и провести этот день вдвоём? — спрашиваю, понимая, что по головке меня за такие вольности уж точно не погладят. Но это ребёнок! И ей хочется дурачиться и веселиться!

— Да! Хочу!

У девочки пополняется копилка вновь произнесённых слов: она говорит больше, и я радуюсь, ведь это отчасти моя заслуга. Марат должен будет поблагодарить меня, вместо того, чтобы заступаться за няньку и нападать.

Слышу из коридора всхлипы и на носочках иду туда, чтобы услышать, с кем именно говорит нянька. Алиса с удовольствием кушает, но я на всякий случай прикладываю указательный палец к губам и едва слышно шепчу девочке: — Как шпионы. — Она быстро понимает, в чём дело, хитро улыбается и кивает. Наверное, я на самом деле подаю ребёнку дурной пример. Не следует так себя вести, вот только на собственной шкуре знаю, что детство — пора хулиганства и чудес, которых малышка лишена, и мне хочется исправить это.