Цеховик. Книга 11. Черное и белое - Дмитрий Ромов

мотор, включает обогрев. Я звоню Ферику и спрашиваю, может ли он найти мне хорошего «слесаря», способного открыть дверной замок. А то я как бы забыл ключи.

— Могу, конечно, — усмехается Фархад Шарафович. — Надо немного времени только. Тебе когда?

— Да… точно сказать не могу, тут подгадывать надо…

— Ладно, — отвечает он помолчав. — Я тебя понял. Перезвоню.

— Только не на домашний, хорошо?

— Почему? — настораживается он.

— Ну, там есть нюанс один. В общем, перезвоните в машину, пожалуйста.

Я вешаю трубку.

— Алик, Марина Наймушина сейчас у себя? — спрашиваю я. — Вы ведёте дневник её приходов-уходов?

— Начали вести, да, — отвечает он. — Сейчас её дома нет. Она ушла минут двадцать назад.

— Понятно, — киваю я.

Сейчас бы к ней вломиться… Да только дверь надо открыть так, чтобы не оставить никаких следов…

— Егор… — говорит Алик. — Ты слесаря спрашивал… Я замки без проблем умею открывать…

— Умеешь? — удивляюсь я…

— Ну… — смущается он. — Раньше хорошо умел… Давно когда-то. Только не тренировался тоже давно. Но, думаю обычный дверной замок открыть смогу…

— Ну, ты даёшь… — радуюсь я. — Так пошли, попробуем. Только, чтоб ни царапинки, понял? Тебе что надо для этого?

— Отмычки, — кивает он.

— И где их взять? — разочарованно спрашиваю я.

— У Костяна… ну, у мента, есть при себе. Он их всем показывает. У вора какого-то там отобрал.

— Отлично. Скажем, дверь в кладовку открыть надо.

Мы возвращаемся в дежурку. Пока Алик уговаривает Костяна дать ему отмычки, я отзываю Лёшу в сторону и ставлю задачу. Если пойдёт Марина Наймушина, нужно позвонить к ней в квартиру. Дать два звонка и повесить трубку. Номера телефонов всех жильцов у них имеются.

— Так точно, — отвечает он.

Ну и хорошо, раз точно. Мы с Аликом поднимаемся наверх. Я остаюсь на атасе у лифта, а он идёт к двери Марины. На всякий случай нажимает на кнопку звонка и ждёт. Блин… зачем делают такие громкие звонки… Такое ощущение, будто он на весь дом трезвонит. Царь-колокол, в натуре…

Дверь никто не открывает и Алик, опустившись на колени, начинает колдовать над замком.

— Пс-с-с… — даёт он сигнал через несколько минут.

У-ф-ф… Получилось. Теперь самая ответственная часть задания. Я подхожу к двери и… делаю несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Вроде нормально, хотя сердце колотится…

— Иди вниз, — тихонько говорю я. — Если Марина появится в ближайшие полчаса, задержи её, поговори с ней.

— Понял, — отвечает он и уходит.

А я остаюсь. Как вор, оглядываюсь по сторонам и, приоткрыв дверь, вхожу внутрь. Квартира практически как у нас, только из двух комнат. Ладно… Ладненько… Хорошо хоть у неё собаки нет и кошки. Вроде бы нет. По крайней мере, никто на меня не бросается.

Я захожу в гостиную. Стенка, диван, ковёр, на стене «Три богатыря». Выглядит очень обычно… Выхожу в коридор и иду в спальню. Ух ты… В дверь врезан замок… но она приоткрыта. Заглядываю и… бинго! На письменном столе стоит радиоприёмник и подключённый к нему здоровый катушечный магнитофон. Катушки крутятся, работают, пишут. Тут же лежат наушники. Подношу к уху…

— Нет ещё, — тихонько говорит Наташка. — Не померил. Он только что пришёл и опять куда-то убежал.

— Ну ладно, — отвечает Галя, — привет передавай. Позвони потом, расскажи. Мне же интересно…

Галю слышно гораздо хуже, голос звучит глуше, раздаётся шипение, но разобрать всё равно можно.

Вот же ты сучка, Мариша… Стоит мне сказать «уа», а ты уже в курсе. Радионяня, блин…

«Радионяня», «Радионяня», есть такая передача,

«Радионяня», «Радионяня», у неё одна задача:

Чтоб все девчонки и все мальчишки подружились с ней,

Чтоб всем ребятам, всем трулялятам было веселей!

В этот момент в прихожей начинает звонить телефон. Громко и резко. Я аж подпрыгиваю. Тьфу!

Один звонок. Второй звонок. И тишина…

Всё, надо уходить. Быстро… Выхожу из комнаты и прикрываю дверь, приводя их в первоначальное положение. Хорошо. Следов на полу, надеюсь, я не оставил. Тоже хорошо. Окей. Оглядываюсь. Вроде норм. Да, так всё и было. Кухню и ванную не успел осмотреть, но главное увидел. Опять-таки хорошо. Погнали.

Тихонько открываю дверь, выхожу и… твою дивизию! Практически нос к носу сталкиваюсь с… Наташкой.

Она обалдело смотрит на меня и хлопает глазами.

— Зачем ты к ней ходил? — чуть не плача спрашивает она.

9. Мы возвращаемся домой

Блин! Вот правда, зачем я к ней ходил-то? Проверить ходил, что она тебе подсыпала, чтобы ты с ножом и прожекторами вместо глаз меня встречала. Не успел, правда. Придётся ещё раз забираться. Ещё разик, эх, и ещё раз. Эй, ухнем, в общем… Как-то так… Дубинушка, ухнем…

— Пойдём домой, — киваю я Наташке. — Скорее.

— Нет, — артачится она, — ты же сказал, она тебе не нравится, а сам…

— Наташа, — настойчиво говорю я. — Пойдём домой. Пожалуйста.

— Ты же сам сказал…

— Скорее пошли! — я начинаю злиться.

— … что она тебе не нравится! — договаривает она.

— Что за шум, а драки нет? — весело спрашивает Марина, — Фу-у-у… Запыхалась.

Твою дивизию… Алик её не впечатлил, похоже… Не задержал.

— А ты чего не на лифте? — удивляюсь я.

— Застрять боюсь, — ржёт она. — Вы ко мне что ли? Чего под дверью моей стоите? Рассказывайте, что вам не нравится.

Наташка хлопает глазами, ничего не понимая. Выходит, что Марины в квартире не было, а я был… Странно, конечно… Бред какой-то…

— Не нравится? — чуть приподнимаю я брови.

— Ну да, Ната только что сказала, что тебе что-то не нравится или кто-то…

— А… ну да… Мне сервиз не нравится. Я вот хотел попросить тебя его забрать.

— Почему? — удивляется Марина. — Классный же…

— Не знаю, какой-то… дачный, что ли… Я хочу посовременнее.

— У мужиков вообще вкуса нет, — фыркает Марина. — Какой посовременнее? Может, тебе «Мадонну» надо? Ты посмотри, у вас мебель старая, из тёмного дерева, будто из замка. Пусть аскетичного, но всё равно замка. Вот и посуда должна быть подстать обстановке. Старинный орнамент, натуральный фарфор, ручная роспись. Слушай, ты вообще ничего не понимаешь. Распакуй коробку, расставь тарелки