Охотник на богов. Том 4 - Анна Кондакова

убрала от неё руку, Кайла тут же стиснула мать в объятьях. Теперь они обе были в порядке, только вид имели потрёпанный и шляпки потеряли.

Что же насчёт меня, то моё лечение прошло ещё быстрее. Оставшиеся раны на спине зажили уже через несколько секунд.

Всё выглядело хорошо, пока Тхаги не убрала ладонь от дракона. На его белой коже остался отпечаток Руки Смерти, только большой, раз в тридцать крупнее обычного.

Я подошёл к морде дракона и погладил его по щеке.

— Можешь выплюнуть железяку, которую ты держишь. Скоро полетим домой. Только постарайся не лезть под удары, сиди под защитой вагона, пока полдень не закончится.

В ответ она фыркнула, окатив меня паром из ноздрей, будто сказала: «Сам не лезь под удары!». И машину из пасти не выплюнула, а со скрежетом смяла ещё больше.

Я задрал голову и глянул на летящего в небе грифа. У меня оставалось всего полчаса, чтобы свернуть шею этой твари, пока Полдень Гнева не закончился. Можно было, конечно, переждать и не рыпаться, но был риск, что мне больше не представится возможности вот так встретиться с Богом Солнца.

Ко мне подошла Тхаги.

— Ты уверен, Тайдер? Это сильный противник.

Я ухмыльнулся.

— Мы тоже не пальцем деланные. Главное, атакуем так, как договаривались. Всё должно сработать как часы. И не промахнись.

— Не промахнусь, — пообещала Тхаги.

Она отошла ближе к дракону, а меня окружили морфи. Все шестеро. У каждого была своя роль в этой атаке, теперь осталось лишь осуществить задуманное.

— Вперёд! — скомандовал я. — Зададим жару этой твари!

Все морфи разом разгруппировались по крыше вагона, а со мной остался только Годфред.

Мы посмотрели друг на друга, склонились к полу и положили ладони перед собой, после чего произнесли одновременно:

— А вот так умеешь?

Синие молнии Портации поглотили наши тела в ту же секунду…

Книга 4

Эпизод 9

Как только Портация сработала, я исчез с крыши вагона, как и Годфред.

Но появились мы в разных местах.

Годфред перенёсся в начало длинного поезда, на один из первых вагонов состава, ну а я серьёзно рискнул — моё тело возникло прямо на спине солнечного грифа, парящего в небе.

Наверное, другой бы на моём месте покрутил у виска.

Но я слишком хотел прикончить Бога Солнца, чтобы церемониться и осторожничать. Времени было мало. К тому же, у меня имелась целая команда крутых ребят: четыре бога, две Опоры, один простой морфи, два мага-коллекционера и разумный дракон нехилого размера.

Гриф настолько не ожидал от меня такой наглости, что дёрнулся в сторону и панически замахал крыльями.

Размером он был не меньше нашего дракона, так что я легко уместился на его спине, вцепившись в жёсткие перья. Тело птицы обожгло лучами, но Контроль Защиты принял на себя первые удары солнечного жара. Правда, пришлось зажмуриться и действовать вслепую. Другого варианта всё равно не было — сияющие перья грифа слепили невыносимо. От такого света можно было вообще остаться без зрения.

Ни я, ни сам Бог Солнца — никто из нас не собирался вести беседы. Мы оба плевали на задумки Артазара.

Бог Солнца пришёл мстить за своего слугу, а я пришёл мстить за Брану, Криса и всю их семью. Когда-то грувимы этого бога напали на Гипериос и практически сожгли его дотла, а заодно поубивали кучу народа. Так что ещё я мстил за Гипериос, который уже не имел ко мне отношения.

Гриф издал пронзительный выкрик, накренил крылья и спикировал к земле.

Я понимал, что долго на спине этой твари всё равно не продержусь, поэтому действовал быстро. Одной рукой крепче вцепился в перья, а второй призвал косу.

Сейчас это оружие бы не убило Бога Солнца, зато оно могло сделать кое-что другое.

Снизу донёсся громкий бас Нокто:

— ГОТОВО!

Это значило, что вместе с Пичем они приглушили свет Бога Солнца.

Открыв глаза, я увидел, как летят в небе сразу четыре чёрных серпа. Будто бумеранги, они вращались и вихрем распространяли вокруг себя ночь прямо перед летящим грифом!

Свет врезался в тень.

Солнце — в Ночь.

Темень сразу посветлела, но и свет померк — в итоге получились сумерки. Теперь я смог спокойно видеть, что происходит, чтобы ударить наверняка.

Размахнувшись косой, я резанул лезвием клинка у основания шеи грифа.

Нет, я его не убил, конечно — слишком серьёзная перьевая броня. У меня стояла другая задача — срезать то, что висело у грифа на длинной уродской шее. Огромное ожерелье из солнечных бусин, которое я заметил, когда только Бог Солнца ещё только появился над поездом.

Когда мы планировали эту атаку, то Годфред и Тхаги хором уверяли меня, что если убрать ожерелье из солнц, то бог потеряет часть своего убийственного света.

Этим я и решил заняться.

Как только клинок косы перерубил нить ожерелья, раздался крик невыносимой утраты. Гриф метнулся вбок, ну а нить с сияющими бусинами соскользнула с его шеи вниз.

В ту же секунду Мозарт оттолкнулся от крыши вагона и подскочил так высоко, чтобы подняться над защитой поезда. Из тела морфи вырвалась его душа.

Он серьёзно рискнул, высвобождая свою божественную душу из тела морфи. В этот момент душа любого бога становилась уязвимой. Золотистый ястреб вырос из сгустка энергии прямо в полёте и на бешеной скорости успел перехватить падающее ожерелье.

Он ухватил его когтями буквально у грифа перед носом. Всё же Бог Солнца был слишком большой и неповоротливый, в отличие от стремительного и ловкого ястреба.

Мозарт пронёсся по небу, опережая поезд.

Тело пустого морфи поймала Мария, успев в последнюю секунду. Она осталась охранять его, с гарпуном стояла на крыше вагона и следила за всеми через прицел.

Всё шло по плану, но мне было пора отсюда сваливать. Я наклонился и уже собрался прижать ладонь к спине грифа, чтобы снова использовать Портацию, но внезапно птица рванула вверх почти под прямым углом и завертелась вокруг своей оси, как хренов самолёт-истребитель!

Перья на спине грифа приподнялись, ощетинились и заострились, будто превратились в ножи. Я слетел с птицы, не успев применить Портацию. Синие молнии даже не появились, а я уже падал камнем вниз с гигантской высоты.

А ведь Годфред говорил, что Портацию нельзя применить в воздухе. Помня об этом, я уже собрался выкручиваться иначе, но тут вдруг дракон сорвался с крыши вагона и устремился ко мне.

Афена подставила мне свою