Измена - Анна Диллон

Его мобильный телефон высовывался из кармана пиджака. Роберт машинально взял его и проверил, не было ли каких-нибудь звонков. Затем он увидел, что на кровати валяется ручка. Роберт нахмурился. Должно быть, выпала, когда он снимал пиджак.

Роберт побрызгал себя новым одеколоном, который ему купила Стефани. Он слегка поморщился, поскольку этот мускусный запах не слишком ему нравился. Однако он отлично маскировал тяжелый аромат мускусных духов самой Стефани, поэтому Роберт безропотно им пользовался.

Он быстро натянул майку, джинсы и стал спускаться по лестнице. В доме было очень тихо и свежо… Очень свежо. Роберт притронулся к радиаторам и даже обжег пальцы. В чем же дело? Он понял причину холода, когда заметил, что кухонная дверь открыта, а Кейти стоит и смотрит на улицу.

— Эй, ты что, решила выстудить наш дом? — Он подошел к ней со спины и обнял ее.

Кейти повела плечами и отошла назад, в кухню, вынуждая его разомкнуть руки.

— Мне захотелось подышать свежим воздухом, в кухне так душно!

Роберт смотрел, как она прибирала стол, складывая в стопку рождественские открытки.

— Я оставила несколько открыток на кровати… — начала она.

— Я видел их.

— …у меня нет этих адресов, и вообще будет лучше, если ты сам их подпишешь.

После восемнадцати лет, прожитых в браке с Кейти, Роберт сразу же почувствовал неладное. Как она повела плечами, как упорно не смотрела ему в глаза.

— Что случилось? — спросил он напрямик.

Кейти покосилась на него.

— Ничего особенного. Почему ты спрашиваешь?

Роберт улыбнулся и глубоко вздохнул, думая, что теперь, что бы он ни сказал, все будет воспринято в штыки — видимо, у Кейти как раз такое настроение.

— Потому что у тебя очень странный голос.

— А что такое с моим голосом?

— Не с голосом. С тоном.

Она сердито посмотрела на Роберта, и его словно током ударило — он как будто наяву увидел свою недавно умершую тещу Маргарет Чайлдс. Фигурой Кейти больше напоминала покойного отца — такая же невысокая и кругленькая, — но глаза и тонкие губы были точь-в-точь как у матери.

— Послушай, я очень устала. Я писала в течение нескольких часов. В основном это были открытки твоим друзьям, коллегам и знакомым. Я делаю это каждый год. И почти всегда — в самый последний момент, и мне постоянно нужны адреса. Ты никогда не помогаешь мне.

Роберт хотел было возразить, что у Кейти достаточно времени, чтобы подписывать открытки постепенно, но она оставляет все на последний момент, а потом обвиняет его во всех грехах. Все это время она, скорее всего, сидела на диване и смотрела бесконечные сериалы, а теперь упрекает его таким тоном… Однако Роберт воздержался от ответа и только сказал:

— Я работал вчера допоздна. Без отдыха. Можно мне выпить чашку чаю? А потом я дам тебе записную книжку с этими чертовыми адресами.

— Я уже почти все сделала, — не очень убедительно ответила Кейти, так как поняла, что для него это ничего ровным счетом не меняет. — Остались только четыре штуки, те, что лежат на кровати.

— Так мы что, спорим из-за четырех открыток?

— Не из-за четырех, а из-за тех ста двадцати, которые я подписала. Заметь, одна, без твоей помощи.

Роберт кивнул и пожал плечами.

— Да, мне следовало помочь тебе, — он взглянул на часы. — Ого, сколько времени. Мне уже пора ехать за детьми.

Роберт повернулся и быстро вышел из кухни, прежде чем Кейти успела что-либо добавить. Прежде чем он сам успел сказать что-нибудь, о чем потом сожалел бы. Один и тот же спор каждый год. Они, вероятно, даже использовали те же самые слова. Роберт схватил свое кожаное пальто и уехал, сопротивляясь искушению хлопнуть входной дверью.

Роберт открыл дверцы своей «ауди», скользнул внутрь и глубоко вздохнул, успокаивая себя. Сегодня четверг. На этой неделе он приводил свой решающий аргумент уже в третий раз. Однако для Кейти это был, наверное, не очень убедительный довод. Или он не имел для нее особого значения. Лед потрескивал под колесами — пора переходить на шипованные шины. Он сделает это, но позже.

Роберт и Кейти были женаты уже восемнадцать лет, и действительно, споры стали обычным делом в их жизни. Сегодня они спорили по поводу открыток, вчера — потому что он забыл купить молоко, о котором она его просила, перед этим они поругались, потому что он пришел домой очень поздно, хотя обещал сходить с ней на родительское собрание. Роберт объяснил Кейти, что у него нет времени, а она не приняла этого объяснения.

А теперь Морин… Новый секретарь, которого ему прислали из агентства, работала очень хорошо и быстро. Она не принесла с собой никаких вещей, в отличие от всезнайки Морин, и справлялась с работой без особого труда. Но Роберт считал, что должен проверять и перепроверять все, что делает новая секретарша, а это только прибавляло работы и повышало уровень его внутреннего напряжения.

Кейти считала, что знает о его деле все. Однако прошло много времени с тех пор, как она действительно принимала участие в его работе. Кейти стала обычной домохозяйкой, а мир не стоит на месте; он развивается, идет вперед семимильными шагами. И теперь неотъемлемой частью этого мира стали пробки. Невероятные, жуткие пробки. Кейти просто не понимала, что нет никакого смысла в том, чтобы выйти из офиса в пять часов и добираться до дома почти два часа. Роберт предпочитал уходить с работы в 18.30 и потратить на обратный путь не более сорока пяти минут. Кроме того, в это время он мог позвонить Стефани…

Роберт улыбнулся, подъехав к школе. Оба, и Брендан, и Тереза, сегодня закончат позже, чем обычно, поскольку они проспали утренние занятия и будут оставлены на дополнительные. Брендан учился так себе, тогда как Тереза схватывала все буквально на лету. Вся в мать, с гордостью подумал Роберт.

Он выключил двигатель и приоткрыл окно. Ледяной ветер ворвался внутрь и освежил его. Роберт нажал на кнопку CD-проигрывателя, поставил диск Дэвида Боуи и почувствовал, что напряжение понемногу покидает его.

Возможно, после Рождества они куда-нибудь съездят вместе. Поговорят, выяснят недоразумения. И Стефани… Интересно, сможет он рассказать ей о Стефани Берроуз? Сможет ли он рассказать, что у него есть любовница? А почему, собственно, он должен скрывать это?

— Папа! — Брендан с силой, присущей семнадцатилетним, открыл дверцу и закричал: — Я и не ожидал тебя здесь увидеть!

— Наверное, я тебя очень удивил? — Роберт потянулся и потрепал сына по плечу. — Как в школе? Только не говори, что скучно, — быстро добавил он.

— Ну, почти что скучно, — усмехнулся Брендан. — Эта математика меня просто изматывает, папа…

— Да, я знаю. Но ты слышал, что тебе говорила мама. Она хочет, чтобы ты подтянулся и исправил плохие отметки. Я тоже, — добавил Роберт, поворачивая ключ зажигания.