Экстрасенс разбушевался - Анатолий Дроздов

– Приезжай! – кивнул я.

– Тогда скажу, чтобы «кадиллак» оставили за вами, – сказал он.

Так вот как какой марки этот монстр…

Мы с Викой развлекались три дня. Осматривали достопримечательности, фотографировались в памятных местах. «Никон» я купил еще в Германии, пленку «Кодак» приобрел здесь. Использованную отдавал в фотоателье, там ее проявляли и печатали снимки. Вике нравилось их рассматривать. Часть она вклеивала в альбом, остальные подписывала с обратной стороны и складывала в пакет. Когда снимков набралось много, я отнес его на почту, где отправил родителям жены. За месяц доберется. Мы и в Германии так делали. А еще звонили по телефону. Удивительное дело! В Минске связь нередко оставляла желать лучшего, а звонок из Франкфурта или Буэнос-Айреса отличался чистым звуком: слышно было даже дыхание собеседника. Заодно поговорил с начальником службы безопасности и бухгалтером Тамарой. В Минске было тихо: нас никто не искал. Николаевич Сергеевич уточнил: в силе ли наш договор? Подтвердил. Пусть готовит службу безопасности к нашему возвращению. Заплату выплачивают? Да. Вот пусть и работает. С заплатой проблем не было. Уезжая, я оставил бухгалтеру стопку чистых чеков с подписью. Она вписывала нужную сумму, ставила дату и печать и несла в банк. Там без звука выдавали наличные. Рисковал ли я? Немного. Бухгалтер могла меня обокрасть, сняв все деньги. Но, во-первых, наплевать, во-вторых, Тамара на такое не пойдет. Потому что уголовная статья. Денег же себе она и так может взять сколько пожелает: я сказал, чтобы не стеснялась. Все равно сгорят. Вернусь – новых заработаю.

На четвертый день нас ждал сюрприз. Мы как раз заканчивали завтрак, когда в ресторане появился мужчина в строгом костюме, белой рубашке и темном галстуке. Окинув зал взглядом, он уверенно направился к нашему столику. Я узнал его. Серхио из посольства Аргентины в Москве, тот самый, который сделал нам паспорта.

– Буэнос диас! – поздоровался он, подойдя. – Рад видеть вас, Михаил Иванович! Познакомьте меня с вашей очаровательной супругой.

– Сергей Петрович, он же Серхио, – не замедлил я. – Фамилии не знаю. Благодаря ему мы получили аргентинские паспорта.

– Виктория Петровна, – сказала жена.

– Она же Мария Гомес, – улыбнулся Серхио. – Помню. Как зовут меня, слышали, а фамилия моя Серков. С двумя «эф» на конце, как здесь принято. Я потомок русских эмигрантов, перебравшихся в Аргентину в начале века. Разрешите присесть?

Я кивнул и подозвал официанта.

– Кофе, – сказал ему Серков. – Есть не буду – сыт.

– Что вы делаете в Буэнос-Айресе, Сергей Иванович? – поинтересовался я, когда официант удалился. – Вызвали в МИД?

– Не угадали, – засмеялся он. – Здесь я с февраля. Назначен помощником президента республики. Вы помогли мне с карьерой. Кстати, уважаемые Михаил Иванович и Виктория Петровна. Через два дня президент Менем дает прием по случаю праздника Пасхи. Вы включены в список приглашенных.

– Мы? – изумилась Вика.

– Да, – он достал из кармана и положил на стол два глянцевых конверта. – Это билеты. Предъявите их на входе. Прием состоится в президентском дворце Каса Росада в девятнадцать часов.

– Чем мы заслужили такую честь? – спросил я.

– Позвольте не отвечать, – сощурился он. – Узнаете на месте. Но, поверьте, встретят вас тепло.

– С почетным караулом и оркестром? – съязвил я.

– Нет, – снова засмеялся он. – Но с большой душевной теплотой. Вас бы встретили так раньше, но никто не знал, что вы в Буэнос-Айресе. Хорошо, что читаю иностранную прессу, ту же «Бильд». Это входит в мои обязанности. «Бильд» издается в Аргентине, здесь живет много немцев. Фотоформы привозят самолетом, печатают уже здесь. Так узнал, что вы сбежали из Германии. Ах, какой скандал случился! – Серков покрутил головой. – Управляющего клиникой уволили, комиссара полиции отстранили от должности. Идет следствие. Я думал, что вы перебрались в США или Канаду, но потом решил проверить и позвонил пограничникам. Подтвердили, что такие граждане прибыли в Буэнос-Айрес. Заодно сказали, что собирались остановиться в «Плазе». Позвонил в отель – есть такие. Вот и пришел. Не представляете, Михаил Иванович, насколько рад. Заполучить в Аргентину такого человека!

– Надеюсь, нас не будут держать в рабстве, как в Германии? – спросил я.

– Что вы! – замахал он руками. – Никакого принуждения! Захотите – практикуйте, не желаете – ваше право. Улететь можете хоть сегодня. Хотя надеюсь, на прием придете. Вас там ждет приятный сюрприз.

– Будем, – кивнул я. – Как насчет дресс-кода?

– Для мужчины – смокинг, женщины – вечернее платьях. Можно взять их напрокат, так даже лучше – сшить не успеете. Я оставлю адрес.

Он вытащил из кармана визитку и черкнул несколько слов на обратной стороне.

– Заодно здесь мой телефон, – сообщил, передав мне визитку. – А вот и кофе, – Серхио принял чашку у официанта, осушил ее в два глотка и встал. – Извините, спешу. Дел много.

Он поклонился и вышел.

– Думаешь, у них найдутся вечерние платья для беременных? – спросила Вика…

Нашлись, как и смокинг. Заодно – ливрея для водителя. Нас убедили, что так нужно. Алонсо облачился в темно-синюю куртку со стоячим воротником и золотыми пуговицами. Брюки с желтыми лампасами, темно-синяя фуражка с желтым же околышем.

– Впервые после службы в армии надеваю мундир, – сказал он, глянув на себя в зеркало. – А что, красивый. Как у генерала. Аксельбантов только не хватает, – улыбнулся он.

Вечером 31 марта мы подъехали к «Розовому дому», так переводится Каса Росада. Возле него наблюдалась очередь из представительских авто. Мы дождались своей, Алонсо подкатил к входу, выскочил и открыл нам дверцу «кадиллака». Я выбрался первым и помог Вике. Она взяла меня под руку, и мы направились к дверям по пути миновав караул из гвардейцев. За порогом я предъявил служителю пригласительные, он их рассмотрел и вернул, указав на широкую мраморную лестницу – дескать туда.

Прием приходил в Белом зале. Мы вошли в него и остановились в нерешительности. Зал был полон людьми, они перемещались по нему, здоровались, разговаривали – словом, приятно проводили время. Мы же здесь чужие, никого не знаем. По-испански – ни бельмеса. Внезапно от толпы гостей отделилась и направилась к нам молодая женщина. На ней было белое платье с подолом до щиколоток, выгодно подчеркивающее стройную фигуру, и такого же цвета перчатки до плеч. Обута в туфельки на каблуке. На шее – нитка жемчуга, им же украшена прихотливая прическа. Я узнал в ней Анну – пациентку, которую исцелил от слепоты в Минске.

– Добрый вечер, сеньор Мурашко! – сказала она, подойдя ближе. – Или уже Родригес?

– Как будет угодно сеньорите, – поклонился я.

– Тогда Родригес. Познакомьте меня с вашей спутницей.

– Мария Гомес, моя жена.

– Добрый вечер, сеньорита! – сказала Вика по-английски. Его она знает неважно, но достаточно для короткого разговора.