Невеста - Софи Кинселла

- К сожалению, я не знаю номера.- Милли поразилась, как естественно звучит ее голос. Она бросила взгляд на сестру, и Изабел одобрительно кивнула.- Мы знакомы по Оксфорду, я просто хотела его разыскать. Он живет в Лондоне, служит барристером в Линкольнз-инн[9]. Я дам вам его домашний номер.

Милли записала номер. Ее переполняло изумление. Как просто! Много лет она считала Руперта и Аллана навеки канувшими в невозвратное прошлое, смутными фигурами, затерянными в огромном мире. И вот она разговаривает с отцом Руперта, а от самого Руперта ее отделяет лишь один телефонный звонок. Через несколько минут она услышит его голос. О господи.

- Мы с вами знакомы? - осведомился отец Руперта.- Вы с ним вместе учились?

- Нет,- поспешно проговорила Милли.- Простите, мне пора. Большое спасибо.

Она положила трубку и еще несколько мгновений продолжала на нее смотреть. Затем глубоко вздохнула и торопливо - пока не передумала - набрала номер Руперта.

- Слушаю,- ответил приятный женский голос.

- Алло,- сказала Милли и быстро, чтобы не успеть испугаться и бросить трубку, попросила: - Я могу поговорить с Рупертом? Дело крайне важное.

- Да, конечно. Кто его спрашивает?

- Милли. Милли из Оксфорда.

Девушка отошла. Милли накручивала на палец телефонный провод, стараясь дышать ровно. Она специально не смотрела на Изабел, чтобы не сорваться. Десять лет - большой срок. Насколько изменился Руперт? Что он ей скажет?

В трубке было слышно, что где-то в отдалении играет музыка. Милли представила, как Руперт лежит на полу, курит марихуану и слушает джаз. Или сидит в старом кресле, обитом бархатом, и играет в карты, потягивая виски. А может, играет в карты с Аланом…

Паника молнией пронзила Милли. Вдруг трубку возьмет Аллан?

Неожиданно к телефону вновь подошла та же девушка.

- Простите,- сказала она,- Руперт сейчас занят. Ему что-нибудь передать?

- Нет, спасибо. Не мог бы он мне перезвонить?

- Да, конечно.

- Пусть позвонит в Бат по номеру 89406.

- Я записала.

- Отлично.

Милли посмотрела в блокнот, на каракули, которые рассеянно выводила ручкой во время разговора, и ощутила внезапное облегчение. Ей следовало давно так поступить, все оказалось проще, чем она думала.

- Вы соседка Руперта? - непринужденно поинтересовалась она.- Или просто знакомая?

- Нет.- Девушка, похоже, удивилась.- Я его жена.

Руперт Карр сидел у камина в своем доме в Фулеме и трясся от страха. Положив трубку, Франческа странно покосилась на него, и внутри у Руперта все перевернулось. Что Милли наплела его жене?

- Кто такая Милли? - поинтересовалась Франческа, пригубив вино из бокала.- Почему ты не хочешь с ней разговаривать?

- Да так, одна ч-чокнутая. Я был с ней когда-то знаком,- промямлил Руперт, проклиная себя за то, что заикается от волнения. Он попытался как можно небрежнее пожать плечами, но у него дрожали губы, а к лицу от испуга прилила кровь.- Понятия не имею, что ей понадобилось. Позвоню завтра с работы.- Он заставил себя спокойно посмотреть в глаза жене.- А сейчас мне нужно готовиться к вечерней проповеди.

- Хорошо,- улыбнулась Франческа.

Она подошла и села рядом с ним на диван - стильный диван от «Колфакса и Фаулера», подаренный им на свадьбу одним из богатых дядюшек Франчески. Напротив стоял такой же диван - его они купили сами; на нем сидели самые близкие их друзья, Чарли и Сью Смит-Халлиуэлл. Все четверо собирались на вечернюю службу в церковь Святой Екатерины, где Руперту предстояло читать проповедь.

Стараясь избегать взглядов жены и друзей, Руперт уткнулся в Библию, но строчки расплывались у него перед глазами, вспотевшие пальцы липли к странице.

- Прости, Чарли,- извинилась Франческа. Она обернулась и сделала чуть потише проигрыватель, в котором стоял диск Кири Те Канава[10]. - Что ты там говорил?

- Ничего особенного,- засмеялся Чарли.- Просто мне кажется, что как раз такие люди, как мы, должны приобщать молодые семьи к церкви.

- Вместо того чтобы проводить воскресное утро в гипермаркете,- подхватила Франческа, потом нахмурила брови.- Я сказала «в гипермаркете»?

- В конце концов,- продолжил Чарли,- семья - это основная ячейка общества.

- Вся штука, Чарли, в том, что семья перестала ею быть! - сразу же воскликнула Сью тоном, позволявшим предположить, что тема не нова.- Семья - устаревшее понятие. Сейчас сплошь и рядом видишь родителей-одиночек и лесбиянок.

- Вы читали об особой интерпретации Нового Завета с точки зрения гомосексуалистов? - вставила Франческа.- Признаться, я была шокирована.

- Меня от этого в прямом смысле тошнит,- заметил Чарли и крепко обхватил свой бокал.- Не люди, а уроды.

- Да, но на них нельзя не обращать внимания,- возразила Сью.- Игнорировать целый слой общества невозможно! Даже если они и заблудшие души. А ты как считаешь, Руперт?

Руперт поднял глаза. В горле у него пересохло.

- Извините,- выдавил он.- Я прослушал, о чем речь.

- Ох, прости,- всплеснула руками Сью.- Тебе, наверное, надо сосредоточиться, да?

- Она широко улыбнулась Руперту.- Все пройдет отлично. Во время чтения проповеди ты никогда не заикаешься!

- Я бы назвал тебя одним из лучших церковных чтецов, Руп,- бодро произнес Чарли.- Должно быть, помогает университетское образование. В Сандхерсте нас не очень-то обучали ораторскому искусству.

- Это не оправдание! - возразила Сью.- Господь каждому из нас дал рот и мозги. На какую тему твоя проповедь?

- Евангелие от Матфея, глава двадцать шестая - отречение Петра.

Все замолчали.

- Петр…- тихо и серьезно произнес Чарли после паузы.- Что он чувствовал в тот момент?

- Не надо.- Франческу передернуло.- Когда я думаю о том, насколько близка была к потере веры…

- Да, но ты ведь не отрекалась от Христа? - промолвила Сью, затем протянула руку и взяла ладонь Франчески в свою.- Даже в тот злосчастный день, когда я пришла к тебе в больницу.

- Я испытывала сильный гнев,- поделилась воспоминанием Франческа.- И стыд. У меня было ощущение, что я недостойна иметь ребенка.

Она закусила губу.