Девочка и химера - Алексей Олейников

Поскольку химеры созданы искусственно, у них нет подлинного антагониста. Поэтому их силу очень трудно сдержать. Приходится искать антагонистов-заменителей. Для ледяного соволемура лучшим антагонистом оказался мадагаскарский лев – фосса. Быстро удалось достать только детеныша. А теперь все сорвалось из-за Дженни Далфин! Пока шел, Брэдли уже окончательно уверился в том, что именно она украла детеныша.

Роджер двинулся вперед – к свету, льющемуся из окон вагончика Франчелли. Сделал несколько шагов и остановился. Проклятая вьюга сбила его с толку – вместо фургона фокусника он почему-то вышел к шапито. Небольшая площадь, переметаемая сухой поземкой, освещалась сбивчивым светом фонарей. А у входа в цирк стояла… Дженни Далфин.

Брэдли рванулся вперед.

– Попалась! – Он схватил ее, развернул к себе. Лицо девушки было залито слезами.

– Поздно реветь! – Он потряс ее. – Куда ты дела антагониста?

– Холодно… – пробормотала девушка. – Больно. Так одиноко…

– Что ты мелешь?! – Брэдли всмотрелся в ее бессмысленные глаза. – Что с тобой?

Девушка слабо указала куда-то в сторону.

Брэдли от неожиданности разжал руки. Зеркало, стоявшее у входа в шапито, изливало свет расплавленного серебра. От чистой, без единой снежинки, поверхности шел ток холода, ощутимый даже на двадцатиградусном морозе.

А за стеклом проступала чудовищная морда, поросшая снежно-белой шерстью, с огромными круглыми глазами, пылающими синим огнем. Монстр распахнул загнутый совиный клюв в беззвучном вопле, которому воем в небесах ответила вьюга. Химера ударилась в зеркало, и Роджер с ужасом увидел, как стеклянная поверхность медленно прогибается, выпуская чудовище. Брэдли отшвырнул девушку в сторону так, что она не устояла на ногах и упала.

– Беги за Марко, – хрипло сказал Роджер, снимая куртку и обматывая ее вокруг руки. Ветер вытряс остатки тепла из тела, но дрессировщик и думать забыл о холоде. Дженни поднялась. – Позови Франчелли и принеси фоссу! Быстрее! Да не стой столбом, Далфин!

Дженни вздрогнула и выбежала из освещенного круга. Колышущийся стеклянный горб лопнул, разлетелся сверкающей крошкой. Сомур неуклюже, по-птичьи, перевалился через край зеркала и выбрался из своего убежища. Издав скрежещущий металлический вопль, он встал на задние, лемурьи лапы и раскрыл блистающие серебром и льдом крылья. Навстречу ему, прикрываясь как щитом только рукой с намотанной курткой, кинулся Роджер Брэдли, Ловец из рода наездников Грифона.

Дженни не помнила, как добралась до вагончика – в себя она пришла только в объятиях Марко. Ее била дрожь, и она не могла выдавить ничего, кроме нескольких сбивчивых слов: «Брэдли, химера, зеркало».

Франчелли тут же накинул пальто, извлек из сундука старинный масляный фонарь и, что-то пришептывая, затеплил его. Затем схватил львенка, дремавшего у обогревателя, и обмотал его одним из любимых шарфов Дженни. Девушка, хоть и пребывала почти в полубессознательном состоянии, тем не менее, слегка возмутилась. Возмущение переросло в открытый протест, когда фокусник сунул ей звереныша и весьма нелюбезно толкнул к выходу.

– Я больше туда не выйду! – У Дженни неожиданно прорезался голос. – Там оно!

– Некогда спорить! – прикрикнул дедушка. – Брэдли не справится. Вперед и без разговоров!

Все слова и мольбы застыли в горле, и Дженни покорно шагнула к выходу.

…Прижимая львенка к груди, она нехотя семенила следом за Марко, а перед глазами по-прежнему стояла страшенная морда в зеркале.

«И эту тварь я хотела освободить! – ужасалась Дженни. – Да чтоб она сто лет там торчала, в этом ящике!»

Фокусник шел вперед, и удивительное дело, от его фонаря света было больше, чем от пятен электрических фонарей, движущихся навстречу. Их рассеянные конусы света метались в ночи, выхватывая лишь бушующую снежную коловерть. Над головой, где-то высоко в толще бури, посверкивали беззвучные молнии. Франчелли озабоченно глянул вверх и ускорил шаг. Фонари, мелькавшие где-то далеко, вдруг оказались совсем рядом, сошлись в круг.

– Все здесь? – Франчелли поднял фонарь выше, и его теплый свет выхватил из темноты лица. Эдвард и Эвелина, Людвиг, Дьюла, Морриган – подсчитала Дженни. Но откуда они узнали о Брэдли – ведь дед даже мобильник не прихватил?

– Да, – ответил Людвиг. В куртке-аляске нараспашку с меховым воротником он походил на медведя на задних лапах. Подтянутого, спортивного медведя. В одной руке он держал большой полицейский фонарь, а в другой… здоровенный молоток с мощным набалдашником, один конец которого был плоским, а другой – заостренным!

– Это же молот Ланге? Фамильный? – изумился Эдвард. – Все так серьезно?

– Ты тоже не пустой, – отозвался силач.

В руках акробата и правда Дженни заметила небольшой арбалет с тетивой, светящейся нежно-серебряным светом. Эвелина несла в руке белую флейту, Дьюла был без оружия, а Морриган вооружился массивной тростью с белым резным набалдашником.

– Надо торопиться, – Марко поднял фонарь выше. – Химера на площади у шапито. Брэдли полез на нее с голыми руками.

– Тогда вперед! – воскликнул Дьюла. Он был одет по-летнему – в легкие брюки и рубашку с коротким рукавом. Холод, казалось, его совершенно не волновал. – Чего мы топчемся на месте?!

– У нас нет антагониста, – сухо напомнил Морриган. – И что здесь делает Дженни?

Дженни пожалела, что сейчас при ней нет жабы-светоеда.

– Львенок… то есть антагонист, у меня. – Она размотала шарф. Зверек высунул острую мордочку, понюхал воздух и зарылся обратно – поближе к теплому телу Дженни.

– Ясно, – оценил ситуацию директор. – Потом мы это обсудим, Франчелли.

– Да, мы все обсудим, только быстрее! – Дьюла приплясывал от нетерпения.

Слабый, едва слышный крик долетел сквозь темный воздух, и Дьюла сорвался с места.

Они бежали сквозь метель – впереди мчался клоун, следом ледоколом двигался Людвиг, за ним мягкими прыжками летели Эдвард с Эвелиной, а замыкали Франчелли и Морриган. Там же семенила Дженни, которая больше всего боялась выронить львенка, поэтому сжимала его так крепко, что он пару раз возмущенно вогнал ей когти в руку. Она смотрела только под ноги, чтобы не поскользнуться или не влететь в сугроб, поэтому, когда Людвиг резко остановился, то с разбегу врезалась в него.

– Опоздали, – тихо сказал он, будто не заметив ее. Дженни высунулась из-за его широкой спины. Посреди площади стоял сугроб.

Дженни подошла ближе. Занесенный снегом, Роджер Брэдли стоял, упав на одно колено. Он выставил вперед руки так, будто во что бы то ни стало пытался удержать что-то невидимое. На его лице, поросшем крупными белыми кристаллами льда, в глубоких ранах смерзлась черная кровь, а из плотно сжатого кулака левой руки ветер тщетно пытался вырвать пучок длинных серебристых перьев.