Черепа - Анатолий Махавкин

– Крест, там чегой-то шевелится! – подал голос Зануда и клацнул зубами. – Чегой-то мне как-то очковито.

– Заткнись! – прошипел я, всматриваясь в чёрный колодец.

Поверхность тёмной воды была уже совсем рядом, я точно видел, как она блестит перед самой рожей. Не, оно понятно, что ни фига такого на самом деле нет, но проклятущие глаза дурили, а следом за ними подтянулись и уши. Послышалось тихое «бульк».

– Кто-то идёт, – просипел Хорь, и в тишине его писк показался криком.

Точно! То, что я принял за бульканье, на самом деле оказалось чьими-то шагами. Кто-то быстро прошлёпал в глубине тёмного зала – и снова всё затихло. Потом прошлёпало уже ближе. Чёрт возьми, я различил, как кто-то хихикает. Или что это за звук, мать его?

– Рвач, Таракан, уберите, к чертям, засов, – скомандовал я. – Карась, Зуб, организуйте костёр. Да не бросайте сразу всё, поберегите дрова. Глыба, топай сюда и гони всё стадо.

М-да, наши лошадки выглядели как-то совсем дерьмово. Они испуганно таращились во мрак и даже не пытались лягаться. Такое чувство, будто испугались до потери сил. Никогда прежде за ними такого не замечал. Особенно у Чёрта. Относительно нормально смотрелся только рыжий её величия.

Проклятые деревяшки! Несмотря на то что выглядели сухими, они напрочь отказывались загораться. Зуб ругался последними словами, а Карась сосредоточенно чиркал кресалом и скрипел зубами. Не помогло даже то, что парни, скрепя сердце, вылили на обломки почти весь самогон. Сдаётся, я начал понимать, почему на досках остались только следы от огня. Кто-то до нас уже пытался разжечь костёр и облажался по полной. Дерьмо!

Но и это оказалось не всеми хорошими новостями.

– Крест! – Таракан почти визжал. – Ты только глянь на это!

Тот брус, который мы с таким трудом забивали в крепёж, сросся с металлическими скобами, стал с ними одним целым. А когда парни попытались перерубить проклятущую хренотень, та зазвенела, оставляя на оружии зазубрины. Короче, дерьмовое колдовство, как оно есть.

Я посмотрел на окна: все чересчур узкие. Из таких щелей хорошо шмалять наружу, но в дырку едва ли пролезет даже Хорёк. В общем, мы оказались наглухо заперты в долбаном замке, где живёт какая-то срань, жрущая людишек и сжигающая их кости в печках. И, судя по всему, отсюда ещё никто никогда наружу не выбирался.

– Карась, продолжай работать. Зуб, сюда.

Звуки тихих шагов в темноте стали громче, точно те, кто там веселился, приближались или их стало больше. А может, и так, и так.

– Глыба, доставай свой свинорез и стой рядом с Карасём. Рогатый, туда же. Зануда, Хорь и Таракан, лезьте на коней и забирайте все болты, что есть. Ваша забота – шмалять во всё, что полезет к нам из темноты.

– Во что? – пискнул Хорёк. – Ни хрена же не видать! В кого нам пулять?

– А я, мля, откуда знаю? – Я забросил арбалет за спину и достал меч. – Шаман и Рвач, держитесь рядом с величием и ни шагу от неё. Эй ты, граф, повеселиться не хочешь? Зуб даю, ща круто будет!

Блондинчик что-то шепнул в ухо Хлое и потопал к нам, на ходу вынимая из ножен меч. Мы стали так, чтобы случайно не рубануть кого-то из своих, но и перекрыть все подходы. Больше мне ничего в башку не приходило. И судя по тому, что граф молча таращился в темноту, у него с идеями тоже было не шибко радостно. Оставалась одна надежда, что её величие не даром носит на голове корону и читает умные книжки.

– Кое с чем могу помочь. – Ёлки-моталки, как же меня порадовал этот тихий голос! – Дерево зачаровано против огня, но магия тут простенькая, и с ней легко справиться. И ещё, кажется, я сообразила, в чём суть здешней силы.

– Магия крови? – подал голос Джессип, не отрывающий взгляда от хихикающего и топочущего мрака. Да там, судя по всему, насобиралась цельная толпа каких-то уродцев, и они здорово веселились. – Как я и предполагал?

– Да, Джее, иногда ты смотришь глубже и дальше.

Я ни хрена не понимал, о чём они трут.

В темноте зажглись жёлтые точки, очень много. Погасли.

– Я не могу противостоять этой силе напрямую, но есть возможность определённым образом зачаровать ваше оружие, так что его эффективность возрастёт.

Смердело так, будто я ткнулся носом в подмышку гниющего жмура, а от холода мураши танцевали на шкуре пяткосбитень. Жёлтых точек в темноте временами загоралось столько, точно там притаилось целое стадо котов в мой рост.

– Ты это, – я взял меч посподручнее, пытаясь догадаться, как же может выглядеть мерзость, таящаяся в темноте, – давай побыстрее с деревяхами, а? Оружием ужо потом займёшься.

Королева не ответила, а снова принялась стукать своими бусинами. Кто-то из стрелков не выдержал. Я услышал щелчок и свист летящего болта. Звон от удара обо что-то твёрдое и хихиканье множества мерзких голосов. Со всех сторон, чёрт бы их взял! Нас окружили.

– Эй, завязывайте шмалять хрен пойми куда! Истратите все болты, а после чем пулять? Своими висячками?

У Карася вроде что-то начало получаться. На паре деревяшек появились крохотные огонёчки, которые медленно, чересчур медленно, мать бы их, соединялись во что-то, похожее на стоящее пламя.

Однако, как тут же стало ясно, хозяевам не по нраву пришлось даже такое. Из темноты внезапно вытянулась лапа, длинная и тонкая, точно ветка дерева. Я бы и принял проклятущую хренотень за дрын, ежели бы на конце серой фигни не шевелились взаправдашние пальцы. Штук десять. Это дерьмо тут же попыталось вцепиться в волосья Карася. А тот так увлёкся своим чирканьем, чисто тебе пацан, поджигающий сарай наглого жирного соседа. Хорошо хоть, Глыба, даром что дурак дураком и кажется неуклюжим, как боров в летнюю жару, мастак рубиться на опережение. Здоровенный меч блеснул отражёнными искрами пламени – и кусок лапы с шевелящимися отростками плюхнулся под ноги Карасю. Тот хрюкнул и шлёпнулся на задницу, а из мрака донёсся вой десятка глоток. Некоторые вопили так, точно стояли прямиком перед нами.

– Что это за дерьмо?! – завизжал Карась.

Я подступил ближе и отвесил ему пинка.

– Жги, зараза! А не то шугану в темень, чтоб рассмотрел получше, кто там с тобой хочет познакомиться.

– Сейчас, – донёсся из-за спины голос Хлои. – Ещё немного – и станет полегче.

Тут её величие не соврала. Деревяшки занялись, как давно должны были. Очухавшийся Карась принялся нагребать пирамиду из обломков, а Глыба молча тыкал над его головой куда-то в отступающий мрак. Казалось, будто здоровила лупит просто по теням, однако после каждого удара кто-то недовольно сипел, а с меча на пол то ли капало, то ли сыпалось что-то серое.

Захлопали арбалеты – и недовольных воплей заметно прибавилось. Я тоже заметил светящиеся точки рядом с собой и сразу же рубанул. Хрипло заверещало – и расстояние между точками стало вполовину больше. Похоже, я кому-то развалил черепушку на две части. Но это не помешало гадине удрать. Да и вообще, хоть мы и рубали нечисть что есть мочи, но, как ни странно, пока никого так и не прикончили.