Сила ее страсти - Гвендолин Кэссиди

– Ты сын Витторио?

– Да. А вы знаете моего отца?

– Мы встречались несколько раз.

– Значит, я могу пойти? – Филиппо приплясывал от нетерпения.

– Почему бы и нет? Во сколько начинается торжество?

– В семь часов. Вы тоже приходите, и синьора Виченци. У нас будет много взрослых. – В голосе Федерико проскользнуло едва заметное огорчение.

– Спасибо, но мы вряд ли сможем присутствовать. – Никколо не дал возмущенному Филиппо встрять с объяснениями насчет синьоры Виченци. – А Филиппо ждите.

– Спасибо, синьор Виченци.

Мальчишки растворились в толпе так же мгновенно, как и вынырнули из нее. Кьяра облегченно выдохнула.

– Я уж думала, что сейчас разразится скандал! – призналась она.

– Все отлично, – подмигнул Никколо. – Может, это поможет Филиппо заранее представить тебя в роли моей жены.

– Я стану Кьярой Виченци! – Девушка тихонько рассмеялась собственным мыслям.

Могла ли она представить себе что-либо подобное, когда, десять лет назад, живя у Аделины, рассматривала виллу Виченци с горы.

Они с Никколо прошли насквозь через центр города, останавливаясь у многочисленных лавочек и разглядывая шумную веселую толпу. Кьяра вдруг поняла, что вокруг нее – множество незнакомых лиц; лишь некоторые смутно знакомы. Сердце ее дрогнуло, когда они проходили мимо кафе Луиджи, но девушка торопливо отвернулась и крепче стиснула руку ни о чем не подозревающего Никколо. Ее бывший дом, к счастью, находился далеко от центра.

Они перекусили в том самом ресторанчике с видом на озеро, посидели немного, отдыхая. Потом Никколо заявил, что с него достаточно развлечений, и потащил Кьяру искать Филиппо.

Поблуждав немного по улочкам, они вышли к озеру. Филиппо сидел на лодочной станции, болтая с другими мальчишками. Он явно еще не нагулялся, но Никколо жестко велел ему идти домой. Мальчик неохотно повиновался.

На обратном пути в машине повисло напряжение. Кьяра с сочувствием посматривала на сына. Будь ее воля, она обязательно дала бы Филиппо еще хоть немного времени на то, чтобы пообщаться с друзьями. Никколо не хватало гибкости, он вел себя слишком категорично.

На все попытки Кьяры разговорить сына тот отвечал угрюмым молчанием. В конце концов терпение Никколо лопнуло.

– Веди себя так же дальше, и можешь забыть о дне рождения Федерико, – заметил он угрожающе.

– Не больно-то хотелось, – буркнул Филиппо. – Я теперь и сам не пойду. Меня там просто засмеют – после того как вы уволокли меня, словно младенца.

– Значит, это не настоящие друзья, – резко ответил отец.

Филиппо промолчал. Кьяра тревожно переводила взгляд с одного на другого. Никколо рассерженно крутил руль.

Стоило только машине остановиться у парадного входа, как Филиппо выскочил из нее, хлопнув дверцей, и скрылся в доме.

– Ты слишком суров с ним, Никколо, – мягко сказала Кьяра. – Ведь он считает себя уже взрослым, а ты обращаешься с ним, как с глупым малышом.

– А ты позволяешь ему вытворять неизвестно что!

– Это неправда, – возразила она спокойно. – И ты был прав, когда запретил Филиппо возвратиться домой одному. Но можно было пойти навстречу немного, дать ему еще хоть полчаса. Он и так редко видится с друзьями.

Кьяра осеклась, заметив, что Никколо смотрит на нее как-то странно.

– Послушай, кто из нас для тебя важнее? – спросил он вдруг.

– Дурацкий вопрос! – вспыхнула Кьяра. – Как ты можешь сравнивать!

Ее сердце сжалось от страха. Это была чистая случайность. Но он подошел к догадке так близко!

– Мое чувство к тебе нельзя сравнить ни с чем, – проговорила она отчаянно.

Никколо криво улыбнулся.

– Никогда не думал, что смогу приревновать к собственному сыну, – признался он.

– Я люблю тебя, Никколо, люблю безумно. Ты лучше всех, честное слово.

Он молча обнял ее за талию, прижался губами к ее теплой щеке.

– Пойдем в дом, – шепнул он вдруг хрипло.

– Но сейчас три часа дня!

– Ну и что? – Глаза его весело блеснули. – До ужина еще масса времени.

Ни в холле, ни в гостиной никого не было. Филиппо дулся у себя в комнате. Тереза, скорее всего, еще гуляла в Санто-Феличе. Никколо и Кьяра тихо поднялись наверх и прошли в его комнату.

Время до ужина пролетело незаметно. Кьяра не могла налюбоваться любимым, никак не могла насытиться его поцелуями. Каждое его прикосновение вызывало в ней такую бурю эмоций, что она не переставала дивиться самой себе.

Она вернулась к себе лишь за час до ужина. Быстро приняв душ, девушка занялась приготовлениями к завтрашней поездке в Рим. Все необходимое уместилось в небольшую дорожную сумку.

Как там Филиппо, думала она, укладывая вещи. Ей очень хотелось заглянуть к сыну, но она не решалась, – скорее всего, мальчик не захочет жаловаться ей на отца.

Спустившись к ужину, Кьяра была приятно удивлена, узнав от Терезы, что Никколо уехал, но скоро вернется, – повез сына на день рождения Федерико. Домоправительница бросила на девушку лукавый взгляд, но ничего не сказала, и Кьяра сделала вид, что ничего не заметила.

– Мы с Филиппо помирились, – сообщил с довольным видом вернувшийся Никколо. – А тебя я сейчас повезу ужинать в ресторан. Тереза тебе об этом не сказала?

– Нет. Знаешь, по-моему, она догадывается насчет нас, – поделилась Кьяра.

– Ну и что с того?

– Да ничего. Лишь бы она Филиппо ничего не сказала.

Никколо чуть заметно нахмурился, и Кьяра тут же замолчала. Если она и дальше будет говорить только о Филиппо, он непременно догадается – не раньше, так позже. Только не сейчас, подумала она испуганно. Не сейчас!

– А куда ты меня повезешь? – спросила она беспечно.

– Есть одно местечко, – ответил Никколо, перестав хмуриться. – Я заказал столик на восемь, так что пора ехать. Филиппо заберем на обратном пути. Когда мы приехали, там было уже столько народу, что ступить некуда. По-моему, они пригласили весь город.

– Может, нам тоже следовало пойти? – осторожно спросила Кьяра.

– Еще успеешь со всеми познакомиться, – сказал он сухо.

Ресторанчик был маленький и уютный, еда – выше всяких похвал.

– Я не могу дождаться, когда по праву назову тебя своей. – Никколо открыто любовался ее тонким смуглым лицом, большими глазами с длинными ресницами, полным чувственным ртом.

– Я и так уже вся твоя, – заверила его Кьяра, доедая ананасовое мороженое. – И никуда от тебя не денусь.

От его откровенного взгляда ее охватила истома, кровь прилила к лицу.