Квест Академия. Том 1 и 2 - Марина Ефиминюк

по-прежнему стоял мужской торс. В воображении он почему-то светился… Широкие плечи, аккуратно намеченные кубики на животе, родинка в районе пупка. Когда я родинку-то успела запомнить?!

Форстад нахмуренно молчал.

– Поговорить надо, – объявила я.

Вдруг в глубине комнаты что-то звякнуло. Следом раздался сдавленный девичий писк:

– Ой!

Повисшее молчание было грандиозным и почти осязаемым. Лучше бы Остад обманул меня с адресом, а его лучший друг зажег ручку! Теперь я точно знала, что обозначал этот безмолвный, но выразительный знак.

– Извини! В смысле, лучше извинюсь завтра за все сразу. И за это тоже. – Я махнула рукой с намеком на «обстоятельства» в комнате и моментально развернулась.

– Кто там? – снова прозвучал девичий голос.

– Никто, – отозвался Илай, а потом вдруг схватил меня за локоть, не позволяя взять разбег в сторону выхода.

Дверь закрылась. Мы остались в коридоре. Надышавшиеся дымом сожженного веника парни загоготали. Вряд ли они смеялись над распуганными по углам жилого крыла злыми духами, наверняка потешались над нами. Для них не было секретом, что в пятой комнате находился не один, а двое человек. Тут еще и третья с умным видом и учебниками в зубах прискакала.

– На трио не рассчитывай! – зашипела я, не понимая, что Форстад намеревался вытворить.

– Размечталась, – фыркнул он и потащил меня к выходу.

Стало немножко не по себе. Неужели решил помочь слететь вниз?

– Честное слово, я сама найду дорогу. Не надо меня провожать! И с лестницы спущусь без пин… проблем!

Он ловко оттеснил меня в мужскую купальню с гудящим сушильным шкафом, мокрым каменным полом и кабинками для мытья, на которых почему-то не было ни одной дверцы. От движения моментально затрещали, разгораясь, магические лампы. Вспыхнул яркий свет. А у нас на этаже, между прочим, в купальне царил полумрак, как в подземелье. Наверное, чтобы девицы не торчали подолгу и не создавали ажиотажа.

– Зачем ты меня сюда запихиваешь? Ты же голый! – возмутилась я, оказавшись в звонкой тишине пустого помещения. – В смысле почти голый.

– Зато ты полностью одетая.

– Божечки, хочешь меня выкупать? Я с учебниками! – Как будто только из-за беспокойства за библиотечные книги мне не хотелось оказаться под лейкой с ледяной водой.

– Эден, тебе в голову всегда приходят такие свежие идеи… – В лице Илая отразилась настораживающая заинтересованность. – Ты хотела поговорить. Говори.

– Сейчас? Серьезно?

– Ты пошутить хотела?

– А как же болонка? Она же обидится и потом тебя облает!

– Какая еще болонка? – сморщился парень.

– Которая блондинка. Или у тебя там брюнетка? Знаешь, верни блондинку, а то я прозвища не успеваю придумывать. – Красноречивый взгляд Форстада говорил лучше любых слов, что мой бесконтрольный словесный поток его вообще не радует. – Ты прав, я буду нумеровать.

– Эден, не пойму… ты пьяная, что ли? – Он неожиданно схватил меня за подбородок и без особого пиетета повернул голову, словно проверяя на свет степень девичьего опьянения.

– Нет, я из библиотеки! – оттолкнула я его руку. – В читальном зале вообще-то пить запрещено. Даже воду! Там можно только читать… и думать.

– Ты почитала, подумала и пришла ко мне… зачем? – упер он руки в худые бока. Едва сомкнувшиеся полы рубашки вновь разошлись, и обнаружилось, что вблизи у Форстада красивые ключицы.

– Извиняться.

Возникла странная пауза. Обстановка вокруг не располагала ни к скандалам, ни к извинениям, ни к романтике. Пахло влажностью, и откуда-то несло старыми носками. Басовито гудел сушильный шкаф, поди, те самые носки обдувавший горячим воздухом.

– За что? – вкрадчиво уточнил Илай.

– Для начала за то, что вломилась и истоптала малину, а вообще за донос. Я была в корне не права! Ты ничего не говорил Хилдису.

На некоторое время между нами повисло тяжелое молчание.

– И все?

– А что, еще надо? – удивилась я.

– Да нет, достаточно. – Он развернулся и молча вышел из купальни.

Сушильный шкаф по-прежнему мерзко гудел, яркие лампы все так же светились и трещали, а у меня внутри расцветал букет смешанных чувств. Было очевидно, что я помешала Илаю, но он не выгнал меня взашей, а потом будто оскорбился еще сильнее. Правильно люди говорят, что чужая душа потемки!

После сумбурного разговора с Форстадом сил гоняться за Тихоней не осталось, и я подкарауливала ее утром перед дверьми в столовую. Обычно она завтракала одна, но сегодня появилась в компании Тильды, словно чувствовала, что назревает большая разборка.

– Доброе утречко, – помахала рукой Матильда.

– Марлис, поговорим? – спросила я.

– А меня не зовете? – обиделась Тильда.

Вмешивать в ссору общую подругу не хотелось, но Тихоня кивнула:

– Это же не секрет, Аниса?

– Опять хочешь прикрыться? – вопросом на вопрос ответила я, и та дернула плечом, не пытаясь отрицать очевидное. – Это ведь ты ходила к Хилдису?

Красноречивое молчание лучше любых слов говорило, что именно она выдала меня профессору.

– Почему? – тихо спросила я.

В секунду с Марлис слетела маска притворной кротости. Во взгляде появилась незнакомая жесткость, уголок рта дернулся.

– Потому что ты нарушила правила! – вздернула она подбородок. – Никто не пользуется заклятиями на занятиях, чем ты лучше?

– Ты себя со стороны слышишь? – Не сорваться на крик удалось лишь усилием воли. – Мы в академии магии! Здесь все пользуются заговоренными перьями, но не у всех есть ответственная подруга, которая донесет профессору. С такими друзьями, знаешь ли, можно и врагов не заводить. Скажи правду, зачем настучала?

– Правду? Хорошо. Ты меня бесишь, – с ледяным спокойствием объявила Марлис. – Кто-то должен был показать, где твое место.

– Я собака, чтобы ты показывала мне место? – вкрадчиво спросила я. – Может, еще носом в коврик попытаешься ткнуть?

– Ты выскочка. Это похуже.

– Божечки, как ты не свихнулась, пока строила из себя хорошего человека? – в притворном ужасе охнула я.

На мой взгляд, не согласных с постулатом мироустройства, уравнивающим людей с магическим даром, стоило изучать на уроках зоологии. Они часто встречались в естественной среде обитания нормальных людей, но распознать их с первого взгляда зачастую бывало невозможно. Дочь бывшего дипломата – яркий тому пример.

– Девочки, – голос Матильды звучал тихо, что само по себе уже настораживало, – пока вы не вцепились друг другу в волосы, скажите-ка, все ли я правильно поняла. Одна развлекается и нарушает правила, другая – ее ненавидит. И ничего не рассказываете мне, потому что я в очках и не вижу дальше собственного носа? Да?!

– Да все нормально с твоими очками, – буркнула я.

– Значит, со мной не все нормально? – пронзительно взвизгнула Тильда и вдруг полезла в сумку. Она долго в ней копалась, то и дело поправляя сползающие на кончик носа очки, и вытащила пару монеток. – Забери, Аниса. Они у меня, конечно, последние,