Непродуманная жизнь - Арина Евдокимова

Они сидели в кафе на крыше отеля и любовались потрясающей панорамой Красной площади.

– Ты неважно выглядишь, – сказала она. – У тебя что-то происходит не так, как бы тебе хотелось?

– Да нет. В принципе, все нормально. Работа, дом, какие-то встречи, выставки. Ничего нового. Все, как и всегда. А у тебя?

– Я привыкла без тебя. Я как-то справляюсь…

Оба замолчали, вспомнив о своем.

Он о том, почему же не пришло желаемое. Она – о том, как все начиналось.

Вот она, молодая учительница, спешит в школу. У нее есть все: муж известный пластический хирург, дочка и любимая работа. У нее нет любви и той нежности, что еще была пять лет назад. Из отношений ушло что-то особенное, отчего могут вырастать крылья.

Но последнее время она стала ходить на работу с тайной радостью. Это произошло, когда в выпускной класс в самой середине года пришел новенький. Все заметили, что юноша не просто кажется взрослее своих ровесников, а такой и есть. Это касалось всего: внешнего вида, развития, уровня знаний, интересов, манеры поведения, мыслей. Конечно, сначала она думала о нем, как учитель.

А потом, совершенно неожиданно для себя – как о мужчине. Он тоже не всегда смотрел на нее, как на учителя. Взгляд выдавал не просто чувства, а борьбу – то ли с ними, то ли за право их иметь.

В день последнего звонка, когда ученики погрузились в эйфорию счастья от близкого прощания со школой, учителями и встречей со взрослой жизнью, он подарил ей цветы и воздушный шарик:

– Скажите, вы счастливы? – вдруг спросил он, не глядя ей в глаза и обращаясь, как и положено, по имени-отчеству, только с паузой, разделившей их.

– Что за вопрос? – она назвала его по фамилии, но не смогла не заметить интонацию, с какой он произнес ее имя. Это смутило. Да и ответ вопросом на вопрос был слегка кокетливым, а потому совершенно непедагогичным. – Разве я похожа на женщину, которой не досталось счастья?

– К сожалению, похожи. Я бы… для вас… – проговорил он, чем совершенно вывел ее из равновесия.

– Я бы на твоем месте не рассуждала о чужой жизни. Для тебя главное сейчас – поступить в вуз, найти себя, встретить хорошую девочку, – перебила она и поспешила скрыться в учительской.

Сердце было готово вырваться из груди. Она сделала глубокий вдох и зачем-то позвонила мужу.

На выпускном балу он пригласил ее танцевать. Пожилые учительницы пришли в восторг от такого поступка.

– Я люблю вас, – шепнул он, на что она ответила долгим взглядом без потока суетливых слов. В нем было все: сожаление, тревога, нежность, уже давно готовая переродиться в любовь.

Промчалось лето. Ученики звонили и докладывали о своих успехах и неудачах. И только он ни разу не позвонил.

От его одноклассников она узнала, что он зачислен в один из самых престижных вузов и шумно отметил свое восемнадцатилетие. Началась осень. Она с тоской вспоминала его и даже позволяла себе фантазировать на тему – «Если бы они были вместе…», словно писала и переписывала школьное сочинение, у которого всегда был другой конец.

Встреча выпускников перевернула ее жизнь. Когда он вошел в актовый зал, его окружили одноклассники, парни жали руку, девочки смотрели восторженными глазами и целовали в щеку. А он направился прямо к ней.

– Здравствуйте! Поступил, нашел себя, встретил! Все, как советовали вы. Отличный вуз, любимая профессия, лучшая женщина на свете, – улыбаясь, сказал он.

– Когда же вы все успели?

– О профессии мечтали родители, а тебя полюбил с первого взгляда.

Она молчала, ощущая, как холод пробирается по телу от кончиков пальцев.

В этот вечер он провожал ее домой. И это невинное занятие показалось ей большим счастьем. Потом встретил недалеко от школы и снова вызвался проводить. Они ехали в метро, потом шли заснеженными дворами к ее дому. И каждый раз не могли наговориться.

– Выходи за меня. Пожалуйста! – не в тему беседы проговорил он.

– Ты сошел с ума! У меня муж, дочь, возраст, наконец. Восемнадцать и тридцать – двенадцать лет разница. И с какой стати ты говоришь на «ты»?

Весна расставила все точки над «и».

Все случилось в квартире его родителей, которые уехали в санаторий. В это время муж был за границей на какой-то очередной научной конференции, а дочь гостила у ее родителей. Она вдруг почувствовала себя молодой, влюбленной. В мартовских синих сумерках они сидели и пили чай. Потом отчаянно целовались и страстно любили друг друга, словно встретились после долгой жестокой разлуки.

Через день ей позвонила его мать. Потом – отец. Они не угрожали, потому что были слишком интеллигентными людьми. Но из любви к сыну старались выяснить степень риска и прекратить это безумство:

– Он объявил нам, что женится на вас. Вы же взрослая женщина, к тому же – учитель! А он мальчик, который первый раз влюбился.

Меньше чем через год они все-таки поженились, ведь она ждала ребенка. Развод не был тягостным, хотя муж и сказал в ее адрес все, что думал как тонкий психолог и «скульптор», ваяющий женскую красоту и возвращающий молодость:

– За мной бабы гоняются, как за толстым кошельком и эликсиром молодости. А ты уходишь к школьнику! На сколько лет, дорогая, уходишь? Ты же старушка. Говорил тебе – пора делать блефаропластику. Ну что ж, молодой муж – миллион компромиссов! Терпи и борись.

Согласно суду, дочь оставалась жить с ней.

А когда родился их сын, он под окнами палаты роддома выложил на снегу клубникой «Люблю. Навсегда» Она пришла жить к своим родителям со всей своей новой большой семьей. Было тесно, но очень комфортно, совсем не денежно, но она любила его и была счастлива, зная о его любви.

Он учился и работал. Потом работал и делал карьеру, во многом с помощью ее родителей, которые поддерживали все его начинания. Его родители сделали вид, что смирились и приняли брак сына.

Жизнь становилась более благополучной и спокойной, особенно, когда они уехали жить за границу. Она не работала, и все свое время посвящала семье и себе. Все было хорошо, только иногда всплывала мысль о возрасте: ему только 28, а ей уже 40.

Она никогда не ревновала, а он никогда не давал повода. Ее родители так трогательно берегли их союз, что она никогда, или почти никогда, не чувствовала возраста.

Он делал все, чтобы она чувствовала женское счастье.

Но время неумолимо считало числа возраста не в ее пользу.

Она задумалась о разнице в возрасте, но воспоминание о том, что было написано клубникой на снегу – «Люблю, навсегда» отрезвляло. Она знала, что, в принципе, ей не в чем было его упрекнуть.

Хотя его желание иметь еще одного ребенка и казалось ей упреком в том, что уже немолода. Таким же упреком были и его взгляды на юных женщин и комплименты прислуге.